Чтение 14–й страницы книги ~Операция "Испаньола"~

- М-да... проблемка...- Лукашевич задумался, и снова нехорошее подозрение
возникло у него. - Как считаешь, может этот советник предложить нам,
скажем, отстреляться по какой-нибудь цели?

Стуколин подавился щами и некоторое время откашливался.

- С чего это тебе в голову взбрело? - спросил он Лукашевича строго.

- Так, ерунда всякая лезет...- отмахнулся от безумной идеи Алексей, еще не
зная, как она близка к истине.

- Ладно, не будем друг другу головы морочить, - постановил Стуколин. -
Через полчаса нам всђ расскажут.

Маканин и Громов дожидались старших лейтенантов в командирской "бочке".
Когда-то здесь жила семья Громовых: он сам, молодая жена и сынишка.
Заглянув вечерком на огонек, можно было окунуться в атмосферу настоящего
домашнего уюта, забыть под веселый щебет Наташи Громовой и выкрики Кирюши,
азартно изничтожающего в очередной компьютерной игре ватагу рисованных
монстров, о снежной пурге за маленьким окном, о том, что сегодня в ночное
дежурство, что метеосводка плохая и не дай Бог какая-нибудь сволочь,
воспользовавшись непогодой, захочет потренироваться в пересечении чужой
границы. Теперь всђ изменилось, хроническое безденежье вынудило Громова
отправить семью в Питер к родителям, и в его "бочке" царило холостяцкое
запустение.

Советник и майор сидели за столом на импровизированной кухне и пили крепкий
чай. В присутствии Маканина лейтенанты доложились своему командиру по
полной форме, и тот, приняв рапорт, предложил им садиться.

- Ну что, начнем, пожалуй, - сказал господин советник.

Наклонившись, он извлек из стоявшего у его ног саквояжа толстую папку
черной кожи, раскрыл ее и стал выкладывать на стол некие листки, в которых
офицеры без труда опознали ксерокопии страниц их личных дел. Разложив
страницы так, чтобы почти все они были видны присутствующим, Маканин
зачитал:

- Майор Громов. Константин Кириллович. Тридцать три года. Военный летчик
первого класса. Закончил Краснодарское высшее военное училище[23]. Летал в
группе мастеров высшего пилотажа "Русские витязи", был переведен в часть
461-13 "бис" два года назад в связи с допущенной во время исполнения фигуры
высшего пилотажа ошибки, стоившей жизни французскому авиатору. Произошло
это на авиационной выставке в Ле Бурже.

Старший лейтенант Стуколин. Алексей Михайлович. Тридцать три года. Военный
летчик второго класса. Закончил Краснодарское высшее военное училище. За
две недели до выпуска искалечил в немотивированной драке сержанта
инженерно-саперных войск. Получил распределение в часть 461-13 "бис".

Старший лейтенант Лукашевич. Алексей Юрьевич. Тридцать три года. Военный
летчик второго класса. Закончил Краснодарское высшее военное училище. Перед
комиссией по распределению настоял о переводе в часть 461-13 "бис", выражая
таким образом солидарность с противоправными действиями старшего лейтенанта
Стуколина. В прошлом году во время патрульного полета атаковал военный
катер, впоследствии по официальной версии признанный нарушителем.

Маканин сделал паузу, взглянув на офицеров. Зрелище было то еще. Все трое
сидели, открыв рты, совершенно ошарашенные, не понимающие, зачем эти слова
были произнесены.

- Это Жак допустил ошибку, - сказал Громов. - К такому выводу пришла
специальная комиссия.

- Я атаковал катер по приказу с земли, - сказал Лукашевич. - Это были
контрабандисты.

Лишь Стуколин помалкивал. Он действительно сделал большую глупость,
искалечив сержанта-сапера за две недели до выпуска. Правда, насчет
"немотивированности" этого проступка можно было поспорить. Если бы драка
действительно была "немотивированной", все закончилось бы военным
трибуналом, а так дело предпочли замять. Впрочем, Стуколин предпочитал не
распространяться на сей счет.

- Всђ это мне известно, - заявил Маканин. - Но любое из этих происшествий
можно трактовать как преступление. И я вас уверяю, если возникнет в том
нужда, они будут истолкованы именно таким образом.

- Вы нам угрожаете? - вскипел Громов.- Не понимаю вас, господин советник.

Маканин покачал головой - как показалось офицерам, разочарованно.

- Вы могли бы догадаться, что я подготовился к этой встрече, - сказал он. -
Вы могли бы догадаться, что я не случайно выбрал наиболее щекотливые факты
вашей биографии. Вы могли бы догадаться, что это не моя пустая прихоть, а
продуманный шаг. Но я готов объясниться. Я сделал это для того, чтобы вы
поняли: на каждого из вас есть компрометирующий материал, и если хоть
кто-нибудь, кроме вас, узнает о том, что будет сказано сегодня в этой
комнате, всем трем делам будет дан ход; вы предстанете перед трибуналом и
лишитесь звании, работы, чести.

Наступила тягучая и страшная в своей неопределенности пауза.

- К чему такие меры? - спросил наконец Стуколин. - Мы боевые офицеры, мы
умеем хранить государственные тайны.

- Не всякую тайну можно доверить просто так, - сказал Маканин
проникновенно; он начал складывать листы ксерокопий в одну общую стопку.- В
слишком сложном мире мы с вами живем.

- Так, может, и не стоит сообщать нам тайну? - предложил Лукашевич.-
Обойдемся как-нибудь без нее?

- Теперь уже поздно.- Маканин выпрямился на стуле и снова стал похож на
знаменитого премьер-министра Великобритании.- Все члены инспекционной
комиссии проголосовали "за". Вы включены в игру, и просто так выйти из нее
вам не позволят.

- Но почему? Почему?!

- Потому что Россия стоит на пороге войны. Очень большой войны...

Глава седьмая. ПОДГОТОВКА ПЛАЦДАРМА.

(Оленегорск, Кольский полуостров, август 1998 года)

Если вы считаете, что вылетами боевых самолетов, их маневрами в воздушном
пространстве и "приводом" на базу управляет с земли соответствующим образом
подготовленный офицер, вы, скорее всего, ошибаетесь. Во многих частях
дежурные офицеры давно повадились перекладывать свои прямые обязанности на
плечи наиболее смышленых солдат срочной службы, уступая им место за пультом
КДП. Пока солдат, преисполненный гордостью за доверие, которое ему оказали
вышестоящие товарищи, командует пилотами, дежурные офицеры режутся в карты
или травят байки, откровенно убивая время.

Не были исключением и офицеры КДП "дальнего привода" авиаполка "Заполярье",
что в Оленегорске. Один из них, майор Герасимов, вообще слыл
беспредельщиком в этом вопросе, не прикасаясь к пульту по месяцу. И надо же
было такому случиться, что секретная и внезапная инспекция от командования
округом пришлась как раз на его дежурство.

Только-только майор успел разместиться на диванчике для резерва со свежим
номером "Спид-Инфо", посадив за пульт ефрейтора Никиту Калабаева, родом из
Иванова, как дверь распахнулась и в помещение командно-диспетчерского
пункта, без какой-либо спешки, один за другим, вошли четверо. От обилия
звезд на погонах вошедших у Герасимова зарябило в глазах. Он вскочил,
попытался быстро застегнуться, но было уже поздно.

- Ага! - сказал незнакомый Герасимову генерал-майор.- Очень интересно! Как
вы это объясните, товарищ полковник?

Командир авиаполка Александр Свиридов (он, разумеется, тоже был здесь -
один из четверых) опустил глаза. Объяснять было нечего: его самого застали
врасплох, а нарушение устава - это и в Африке нарушение устава. Объяснить
попытался сам Герасимов, он что-то заблеял, но генерал-лейтенант остановил
его нетерпеливым движением руки.

- Расслабляетесь, блядь! - генерал-майор не спрашивал, он констатировал. -
Курорт устроили, блядь! Газетки почитываем, блядь!