Чтение 14–й страницы книги ~Ружья Авалона~

Сделав шаг назад и очутившись вне пределов досягаемости его шпаги, я отклонил корпус и бросился в атаку. Это был до тонкости рассчитанный маневр, но результат получился совершенно неожиданным (я до сих пор убежден, что мне просто повезло), потому что мне удалось пробить его защиту и задеть мочку уха. Я попытался развить успех, но к Бенедикту было не подступиться. Он даже не обратил внимания на эту пустяковую царапину, хотя кровь капала на плечо. Впрочем, мне тоже не стоило отвлекаться по пустякам.

Я сделал то, что должен был сделать и чего боялся. Я чуть-чуть открылся, зная, что он мгновенно воспользуется моей оплошностью и нанесет прямой удар в сердце.

Я не ошибся. Мне до сих пор не хочется вспоминать, как близок я был тогда к смерти.

И вновь я начал отступать, выбираясь на открытое место. Я только защищался, не проводя ни одной атаки, делая вид, что ничего не могу придумать.

Затем я опять открылся точно как же, как в первый раз, и опять остановил Бенедикта в самый последний момент, а он стал теснить меня с удвоенной силой, прижимая к обочине Черной Дороги.

Тут я наконец перестал отступать, уперся ногами в землю и постепенно стал менять положение тела, стремясь очутиться именно там, где задумал. Мне придется сдерживать его атаки несколько мгновений, чтобы он встал...

Это были очень неприятные мгновения, но я бился отчаянно, так как терять мне было нечего.

Затем я опять открылся.

Я знал, что меня ждет все тот же прямой укол в сердце, и поэтому приготовился заранее. Не дожидаясь конца атаки, я слегка ударил по его шпаге, отбивая ее в сторону, спружинил ноги и прыгнул назад, оказавшись на Черной Дороге. В ту же секунду я вытянул Грейсвандир во всю длину руки, почти касаясь плеча Бенедикта.

Он сделал то, на что я надеялся. Пренебрежительно отбив мою шпагу, он шагнул вперед...

...И вступил на полянку черной травы, которую я перепрыгнул.

Сначала я даже не осмелился поглядеть вниз. Я стоял и дрался, не отступая ни на шаг, предоставив флоре возможность осуществить свой замысел.

Прошло не меньше минуты, прежде чем Бенедикт понял, что с ним произошло нечто непонятное. Он попытался передвинуть ноги, и на лице его появилось сначала изумление, потом беспокойное выражение. Трава выполнила свою миссию.

Правда, я сомневался, что ей удастся долго удержать Бенедикта, и поэтому я отбежал в сторону и снова через нее перепрыгнул, теперь в обратном направлении. Бенедикт попытался повернуться, но ноги его до самых колен были как в тисках, и он покачнулся, с трудом удержав равновесие.

Я остановился за его спиной. Один выпад - и мой брат стал бы покойником, но, естественно, сейчас в этом не было необходимости.

Он перекинул руку со шпагой через плечо и постепенно начал высвобождать левую ногу, напряженно следя за каждым моим движением.

Я сделал шаг вправо и ударил его клинком Грейсвандир плашмя по шее.

Бенедикт застыл на месте, слегка оглушенный, и тогда я подошел к нему вплотную и стукнул костяшками пальцев по почке, а когда он согнулся - снова по шее, на этот раз кулаком. Бенедикт упал как подкошенный, а я вытащил шпагу из его руки и отбросил далеко в сторону. Кровь продолжала течь из мочки уха моего потерявшего сознание брата, создавая впечатление какой-то экзотической серьги.

Я отложил Грейсвандир, схватил Бенедикта под мышки и оттащил от Черной Дороги. Трава сопротивлялась изо всех сил, но я напряг мускулы и одержал верх.

Очнувшийся Ганелон, хромая, подошел ко мне и уставился на Бенедикта.

- Это - воин! - воскликнул он. - Да, это - воин! Что вы собираетесь с ним делать?

Я поднял Бенедикта на руки.

- Отнести к фургону. А ты подбери, пожалуйста, наши шпаги.

- Хорошо.

Я пошел по дороге и, поравнявшись с фургоном, бережно положил Бенедикта под высокое дерево, росшее на обочине. Слава богу, он так и не пришел в в сознание и тем избавил меня от лишних хлопот.

Когда Ганелон вернулся, я вложил шпаги в ножны, а потом попросил его развязать несколько коробок и принести мне веревки. Он отправился выполнять мое поручение, а я быстро обыскал Бенедикта и нашел то, что искал.

Мы крепко привязали Бенедикта к стволу дерева, стреножили черного коня у ближайшего куста и повесили на тот же куст шпагу, напоминавшую косу.

Затем я забрался на козлы, а Ганелон сел рядом.

- Вы решили оставить его здесь? - спросил он.

- Временно.

Я встряхнул вожжами, и мы плавно покатили по дороге. Ганелон не утерпел и оглянулся.

- Ваш брат все еще без сознания, - сообщил он и, помолчав добавил: - никто не мог так запросто меня бросить. Одной левой.

- Именно поэтому я приказал тебе ждать меня у фургона, а не лезть в драку.

- А что с ним теперь будет?

- Я позабочусь о Бенедикте.

- Значит, за него можно не беспокоиться?

Я кивнул.

- Это хорошо.

Примерно через две мили я остановил лошадей и спрыгнул на землю.

- Не удивляйся, что бы ни случилось, - сказал я Ганелону. - Я постараюсь, чтобы Бенедикту оказали помощь.

Я сошел с дороги, встал в тени деревьев и вытащил колоду карт, которую, естественно, Бенедикт всегда носил с собой. Быстро просмотрев ее, я выбрал карту Жерара, а остальные положил обратно в деревянный ящичек с инкрустацией слоновой костью на крышке и обитый изнутри шелком. Бенедикт бережно относился к вещам.

Я держал перед собой карту Жерара и смотрел на нее.

Через некоторое время она стала теплой на ощупь, изображение зашевелилось. Я почувствовал присутствие Жерара. Он был в Эмбере и шел по одной из улиц, которую я сразу узнал. Он был очень на меня похож, только подбородок чуть больше выдавался вперед, а тело казалось необычайно мощным. Я заметил, что Жерар отпустил бороду.

Он резко остановился и уставился на меня.

- Корвин!

- Да, Жерар. Ты прекрасно выглядишь.

- Твои глаза! Ты видишь!

- Да, я вижу.

- Где ты?

- Приходи в гости, узнаешь.

Он прищурился.

- Никак не могу, Корвин. Извини, но сегодня я занят.

- Речь идет о Бенедикте. Насколько я знаю, только ты можешь ему помочь.

- Бенедикту?! У него что-нибудь случилось?

- Да.

- Тогда почему он сам ко мне не обратился?

- У него нет такой возможности.

- Что ты имеешь в виду?

- Слишком долго объяснять. Поверь, Бенедикту необходима твоя помощь.

Он закусил нижнюю губу.

- А сам ты не можешь ее оказать?

- Нет.

- А я могу?

- Безусловно.

Он взялся за эфес шпаги.

- Мне бы не хотелось думать, что ты решил заманить меня в ловушку, Корвин.

- Я говорю правду. Если б я хотел тебя обмануть, то придумал бы историю куда более убедительную.

Он тяжело вздохнул.

- Хорошо.

- Жду тебя, - сказал я и протянул руку.

Он кивнул. Сделал шаг вперед. Хлопнул меня по плечу. Улыбнулся.

- Корвин. Я рад, что у тебя есть глаза.

Я отвернулся.

- Спасибо.

- Кто это в фургоне?

- Друг. Его зовут Ганелон.

- А где Бенедикт? Что случилось?

Я махнул рукой.

- Примерно в двух милях отсюда, у самой обочины. Он крепко привязан к дереву.

- Тогда почему ты здесь?

- Скрываюсь от погони.

- Кто за тобой гонится?

- Бенедикт. Это я связал Бенедикта, а его коня стреножил рядом.

Жерар нахмурился.

- Не понимаю.

Я покачал головой.

- Произошло какое-то недоразумение. Бенедикт не пожелал меня выслушать, и мы скрестили шпаги. Мне удалось оглушить его и привязать к дереву. Я не мог поступить иначе, потому что, придя в сознание, он тут же накинулся бы на меня еще раз. Но в беспомощном состоянии его тоже нельзя оставить, поэтому я позвал тебя. Пожалуйста, освободи Бенедикта и отведи его домой.

- А ты что собираешься делать?

- Убраться отсюда как можно скорее и скрыться на отражениях. Ты окажешь нам обоим большую услугу, если уговоришь Бенедикта прекратить преследование. Я не хочу с ним драться.

- Понятно. Может, все-таки расскажешь мне, что случилось?

- Сам не пойму. Он назвал меня убийцей. Даю тебе честное слово, что за все время пребывания в Авалоне я никого не убивал. Пожалуйста, передай это Бенедикту. У меня нет причин тебе лгать, и я клянусь, что говорю правду. Есть еще одно обстоятельство, из-за которого он мог меня возненавидеть. Если Бенедикт упомянет о нем, скажи, чтобы он серьезно поговорил с Дарой. Она все ему объяснит.

- Что именно?

Я пожал плечами.

- Если Бенедикт заведет этот разговор, ты все узнаешь. Если нет, позабудь о том, что я тебе рассказал.

- Значит, с Дарой?

- Да.

- Хорошо, я выполню твою просьбу... Послушай, как тебе удалось бежать из Эмбера?

Я улыбнулся.

- Праздное любопытство? Или ты готовишься к худшему?

Он ухмыльнулся.

- Хотелось бы знать, на всякий случай.

- Увы, брат мой! Мир не подготовлен к этому знанию. Если б я кому сказал, то только тебе, но ты ничего не выиграешь, а мне оно может пригодиться в будущем.

- Иными словами, ты нашел способ появляться в Эмбере и исчезать из него, когда тебе вздумается. Что ты намерен предпринять, Корвин?

- А ты как думаешь?

- Ответ, естественно, напрашивается сам собой. Не знаю, что и сказать. Я в растерянности.

- Почему?

Он указал в сторону Черной Дороги.

- Она доходит уже до подножья Колвира. Разнообразные твари используют ее для нападения на Эмбер. Мы защищаемся и всегда побеждаем, но они атакуют все чаще, все яростнее. Сейчас не время думать о троне, Корвин.

- Наоборот. Самое время о нем подумать.

- Ты говоришь о себе, а я - о благополучии Эмбера.

- Эрик справляется со своими обязанностями?

- Безусловно. Я же сказал, что мы всегда побеждаем.

- Я не о том. Он пытался выяснить причину возникновения Черной Дороги?

- Я и сам прошел по ней довольно большое расстояние.

- И?...

- Мне не удалось дойти до конца. Ты ведь знаешь, что чем дальше от Эмбера, тем непонятнее становятся отражения?

- Да.

- ...А потом ты теряешь над ними контроль и постепенно сходишь с ума?

- Да.

- ...За этими отражениями лежит царство хаоса. Я убежден, что дорога ведет туда, Корвин.

- Значит, мои опасения подтверждаются, - сказал я.

- Вот почему, независимо от того, склоняюсь я на твою сторону или нет, мне хочется, чтобы ты отказался от осуществления своих планов. Безопасность государства - прежде всего.

- Понятно. Будем считать, что наш разговор закончен.

- Какое решение ты принял?

- Ты ведь не знал моих планов, поэтому нет смысла говорить, что они остались неизменными. И тем не менее они остались неизменными.

- Я не уверен, что хочу пожелать тебе удачи, но счастья желаю от всей души. Я рад, что ты снова видишь. - Он крепко пожал мне руку. - А теперь пойду к Бенедикту. Я правильно тебя понял? С ним все в порядке?

- Безусловно. Я лишь оглушил его. Не забудь передать то, о чем просил.

- Не забуду.

- И отведи его в Авалон.

- Постараюсь.

- Что ж, до свидания, Жерар.

- До свидания, Корвин.

Он повернулся и пошел по дороге. Я смотрел ему вслед, пока он не скрылся за поворотом, затем положил его карту в колоду, забрался на козлы и вновь поехал по дороге, ведущей в Антверпен.

Я стоял на вершине холма, поросшего кустарником, и смотрел на дом. Настроение у меня было скверное.

Я и сам не знал, что ожидал увидеть. Пожарище? Машину у подъезда? Счастливое семейство, отдыхающее на веранде, меблированной красным деревом? Вооруженную охрану?

Крыша дома прохудилась в нескольких местах и требовала срочного ремонта. Лужайка заросла. Странно еще, что в доме было выбито всего одно окно, да и то сзади.

Итак, на первый взгляд, дом выглядел брошенным. Я задумался. Расстелив на земле куртку, я уселся на ее и закурил. Других домов

поблизости не было.

За алмазы я получил около семисот тысяч долларов, и на заключение сделки ушло полторы недели. Из Антверпена мы переехали в Брюссель, и несколько вечеров провели в Rue de Char et Pain, где и встретились с нужным мне человеком.

Выслушав мой заказ, Артур крайне удивился. Бывший офицер ВВС, невысокий, худой, с аккуратно подстриженными усиками, он прервал меня в самом начале разговора и, поминутно качая головой, засыпал вопросами о доставке. Когда речь клиента звучала невразумительно, Артур всегда волновался. Больше всего на свете его беспокоило, что неприятности с оружием могут произойти во время или сразу после доставки. Он почему-то считал, что это подрывает его авторитет, и обычно бывал куда услужливее других, когда речь шла о транспортировке. Мои планы его взволновали по той простой причине, что у меня их вообще не было.

Дело в том, что для соглашений подобного рода требуется сертификат, подтверждающий, что государство "Х" действительно заказало военную технику и имеет право на экспорт из страны-изготовителя. Документ этот придает соглашению официальный характер, даже если всем ясно, что оружие отправится в государство "Y", как только пересечет границу. Так уж повелось, что за определенную плату можно заручиться поддержкой представителя посольства государства "Х" - желательно того, у кого есть родственники или друзья в министерстве обороны, готовые подписать сертификат. Он стоит очень дорого, но я уверен, что Артур в одну секунду назвал бы и сумму, и людей, к которым надо было обратиться.

- И все-таки как вы собираетесь переправить груз? - в который раз задавал он вопрос, звучавший в разных вариантах. - Как вы доставите его к месту назначения?

- Пусть это вас не беспокоит. Я обо всем позабочусь.

Артур опять покачал головой.

- Не мелочитесь, полковник. На этом не следует экономить. - (для него я был полковником - сам не знаю почему - со времени нашей первой встречи, лет двенадцать назад.) - нет, не следует. Сэкономив несколько долларов, вы рискуете потерять все и нажить кучу неприятностей. Послушайте, что я вам скажу: есть у меня на примете молодой представитель африканской республики, который очень недорого берет...

- Нет. Мне нужно только оружие.

Во время нашей беседы Ганелон молча сидел и дул пиво. Рыжая борода и разбойничье выражение на лице моего спутника выглядели впечатляюще. Он ни слова не понимал по-английски, но строго следовал моим инструкциям и изредка обращался ко мне на языке тари. Чистое мальчишество. Бедный старый Артур был прекрасным лингвистом, и ему очень хотелось выяснить, для кого предназначается оружие. Когда я болтал с Ганелоном о всяких пустяках, Артур из кожи лез вон, пытаясь определить, на каком языке мы разговариваем. В конце концов он начал многозначительно кивать, как будто ему это удалось, а затем вытянул шею и сказал:

- Я читаю газеты, полковник. И не сомневаюсь, что эти ребята могут дать вам гарантии. Все же...

- Нет, - перебил я. - Поверьте, когда я получу от вас автоматические ружья, они просто исчезнут с лица земли.