Чтение 14–й страницы книги ~Улыбка 45-го калибра~

Угадайте, кто возился со щеночками до утра, капая им в рот детскую
смесь производства фирмы "Роял Канин"? Правильно, я. Все остальные были
измучены. Маня потому, что помогала ветеринарам. Зайка из-за Юноны,
которую, еще не отошедшую от наркоза, поселили у нее в спальне, а Кеша и
Александр Михайлович дружно заявили: что их тошнит от запаха крови и что
они пережили жуткий стресс.

Подобное заявление из уст адвоката не удивляло, но полковник милиции,
закатывающий глаза при виде оперируемой собачки, это каково?..

- Ну и что, - насупился Дегтярев, - на трупы спокойно смотрю, а на
разрезанных мопсов не могу. И вообще, налейте мне поскорей сто грамм
коньяка.

Ночь прошла кошмарно. Глаз я не сомкнула ни на минуту. "Лисята"
жалобно пищали. Я покормила одного, взяла второго, потом третьего...
Четвертый категорически отказывался от еды, отплевывался и вывинчивался
из рук. Я пыталась насильно накормить его, но потерпела полнейшую
неудачу. В чем дело?

Первые трое показали просто отличный аппетит. Взгляд случайно упал на
раздутый живот щенка. Минуточку, кажется, именно его я и кормила первым.
Вот незадача. С Черриными детьми было легко - они все разные, эти же
словно новенькие монеты.

Что делать? Слегка поразмыслив, я притащила из кабинета коробочку с
фломастерами для "боди-арта". Новый год мы всей семьей отмечали в
ресторане.

Там был устроен костюмированный бал, поэтому и были куплены средства
для раскраски тела. Теперь они очень пригодились. Значит, так, тех,
которые поели, отмечу зеленой краской.

В семь утра я нечаянно заснула, в девять проснулась в полном ужасе,
обнаружив, что щенки рыдают в голос от голода. У меня просто опустились
руки.

Их еще нужно обтирать тряпочкой. А я ведь собиралась искать яйцо
Фаберже!

Шатаясь от усталости, я спустилась в столовую. Комната вновь
приобрела обычный вид.

- Р-р-р, - донеслось из угла.

Я посмотрела в ту сторону, откуда шел звук. Черри, встопорщив шерсть,
загораживала собой пищащих щенят.

- Перестань, никому они не нужны.

Пуделиха, ухитрившаяся за одни сутки превратиться в ненормальную
мамашу, принялась истово нализывать детей. И тут меня осенило...

Забыв про гудящую голову, я понеслась наверх, схватила коробок с
"лисятами", притащила его в столовую и сунула одного щенка Черри. Та как
ни в чем не бывало принялась облизывать подкидыша. Я обрадовалась и
подложила ей всех рыжих щенят. Черри с легким недоумением оглядела
увеличившееся семейство.

Мне показалось, будто она хочет поинтересоваться:

- Эти-то откуда взялись?

Но инстинкт взял верх над разумом. Тяжело вздохнув, Черринька
принялась сгребать деток в кучу. Я перевела дыхание. Отлично, жаль, что
не догадалась сделать из нее приемную мать вчера вечером. Спала бы себе
спокойно. К ужину Юнона придет в себя, и я разделю детей.

Когда проводишь ночь без сна, в голове рождаются гениальные мысли.

Недрогнувшей рукой я набрала номер косметической клиники и попросила:

- Позовите Шилову.

- Минуту, - ответил вежливый девичий голос, и зазвучала музыка,
вернее, одна фраза, повторяемая бессчетное количество раз.

Мне она надоела сразу. Ля-ля-ля. Ля-ля-ля.

- Слушаю, - прервал треньканье красивый сочный голос.

- Роза Андреевна?

- Да.

- Мне посоветовала обратиться к вам Ирэн Фабер, помните такую.

- А как же.

- Можно приехать?

- Сегодня в два устроит? Как ваша фамилия?

- Васильева, - без тени колебания ответила я. Шилова совершенно не
удивилась. Ивановы, Петровы, Васильевы - самые распространенные в России
фамилии. К тому же она вряд ли помнит фамилию новой гостьи, появившейся
на приеме в доме Рыкова.

Буквально влетев в кабинет Шиловой, я шлепнулась на стул, стоявший у
стола, и сообщила:

- Звонила вам утром. Будем знакомы, Дарья Васильева от Ирэн Фабер.

Роза Андреевна достала из футляра очки, спокойно надела их и с
глубоким изумлением воскликнула:

- Вы?

- Мы знакомы?

- Естественно.

- Да? - продолжала я кривляться. Потом прищурилась, указательным
пальцем подтянула кожу возле правого глаза:

- Простите, сильно близорука.

- Отчего очки не носите? - спросила косметолог.

- Они мне не идут.

- Тот, кто постоянно морщится, желая что-либо разглядеть, наносит
большой вред своей коже.

- Так где мы виделись?

- В гостях у Юрия Рыкова.

- Какая гадость, - всплеснула я руками, - отвратительно.

- Что? - опешила Шилова. - Что вы имеете в виду?

- Этот, с позволения сказать, профессор, - прикидывалась я полнейшей
идиоткой, - представьте себе, какая мерзость! У него из дома пропала
дурацкая игрушка, а он обвинил в воровстве меня. Меня!!! Да зачем бы мне
вдруг понадобилось тырить всякую дрянь, а?

- У Рыковых пропало пасхальное яйцо.

- Фу, - фыркнулая, - честно говоря, не слишком-то поняла, что у них
сперли. Яйцо! Протухшая штука с крашеной скорлупой. Вот уж ценность,
прямо-таки умопомрачительная! Оно что, золотое?

- Вы угадали, - пояснила Роза, - именно золотое, работы Фаберже,
очень дорогая вещь, доставшаяся Юрию Анатольевичу от бабки-фрейлины.

- Ну и на фиг оно мне сдалось? - перешла я на подростковый сленг. -
За каким таким шутом мне чужие пыльные воспоминания понадобились?

Шилова тяжело вздохнула. Очевидно, она решила, что видит перед собой
клиническую идиотку. К тому же я натуральная блондинка с голубыми
глазами, а такие дамы, как всем известно, - круглые дуры.

- Эта, как вы выразились, пыльная штучка - очень дорогая вещь, -
принялась растолковывать Роза.

- Ха, - прервала ее я и выложила на стол платиновую кредитку, -
видали такие карточки? Шилова кивнула.

- Могу, сами понимаете, любую вещь себе приобрести.

- Я вас ни в чем не подозреваю. Юрий Анатольевич очень импульсивен,
он действовал под влиянием минуты. Ляпнул первое, что пришло в голову.

- Интересное дело, - вскипела я, - почему именно на меня пало
подозрение? Может быть, это вы яйцо сперли?!

- Я?!

- Вы!!!

Роза Андреевна вытащила из сумки сигареты и заявила:

- Вы с ума сошли. Я бываю у Рыковых регулярно, на меня и подумать
невозможно. К тому же терпеть не могу чужие безделушки, у меня к ним
какая-то брезгливость. Представлю, что их трогают сморщенными руками
старухи, и меня просто передергивает.

- Ничего, ничего, передернулись себе и понесли в скупку. Сами
говорите, что вещь дико дорогая. Может, у вас долги!..

- Вы на что намекаете? - покраснела Роза. - Какие такие долги? Уж
извините, хвастаться не приучена, но смотрите.

И она тоже вытащила из кошелька "Мастер-кард" только не платиновый, а
золотой. Похоже, у тетки там лежит тугая копеечка.

- Ну и чего? - фыркнула я. - Деньги к деньгам. Увидели и сперли.
Между прочим, выходили из гостиной, довольно надолго.

- Косметику поправляла, - занервничала Роза, - в ванной наносила
макияж.

- А по дороге зарулили в кабинет и приделали яичку ноги.

- Юра хранит его в спальне, - взвилась Роза, - ничего-то вы не
знаете.

- Вот и здорово, - мигом воспользовалась я ее промахом, - зато вам
хорошо известно, где Рыковы держат фамильные раритеты. Ну и ладненько,
сейчас двину в милицию, пусть там разбираются, кто прав, а кто виноват.
Мне не очень хочется, чтобы народ кругом твердил: Дарья Васильева -
воровка.

Роза Андреевна сильно изменилась в лице:

- Я ничего не брала!

- Я тоже.

Разговор зашел в тупик. Подождав пару секунд, я ласково пробормотала:

- Верю вам, такая милая, интеллигентная дама не способна на
воровство.

- Вы тоже не похожи надомушницу, - не осталась в долгу Роза.

- Но понимаете, что мы замазаны? Люди долго будут говорить:
неизвестно, кто из них украл, но яичко-то исчезло...

- Сама об этом думала, - вздохнула Шилова, - вчера как раз размышляла
на эту тему.

- Может, кто из этих украл...

- Кого имеете в виду?

- Ну, мужчины...

Роза Андреевна улыбнулась.