read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



-- Вы повеселитесь, -- сказал я с завистью.
-- Это маленькие горластые бандиты.
Зазвонил его телефон, тут же звякнул мой, и заимодавство пошло своим чередом. Надо бы и мне, подумал я, стать почтительным сыном и провести Рождество с матерью в Джерси, как она хотела, и мы будем смеяться и играть в трик-трак, и я, как обычно, опечалю ее тем, что не привезу с собой подругу, предполагаемую производительницу маленьких бандитов.
-- Почему же, милый, -- как-то спросила она меня несколько лет назад почти с отчаянием, -- ты не выберешь одну из этих вполне приличных девушек и не женишься на ней?
-- Ни с одной из них я не хотел бы провести всю свою жизнь.
-- Но ты же спишь с ними?
-- Да, мама.
-- Ты чересчур привередлив.
-- Должно быть, так.
-- Ты не можешь вечно оставаться одиноким, -- недовольно сказала она. -- У других сыновья умеют заводить себе постоянных подруг, иногда живут с ними многие годы, хоть и не женятся, так почему ты не можешь?
Я улыбнулся подстрекательству к тому, что когда-то называлось грехом, поцеловал ее и сказал ей, что предпочитаю жить один, но когда-нибудь найду совершенную девушку и полюблю навеки; и вот не успел я оглянуться, как нашел ее, замужем за другим.
Подошло воскресенье, и я отправился в Клэфем, отведать привычной горькой сладости.
За обедом я на пробу упомянул, что видел мальца, который пытался убить Кальдера, и они отреагировали так живо, как я и ожидал. Гордон сказал:
-- Вы, конечно же, сообщили в полицию?
А Джудит добавила:
-- Он опасен, Тим.
Я покачал головой.
-- Нет. Не думаю. Надеюсь, что нет. -- Я криво улыбнулся и рассказал им все про Рикки Барнета и Индийского Шелка, и давление обстоятельств, которое привело к попытке применить нож. -- Не думаю, что он повторит что-либо подобное. Он уже так вырос после этого, что чувствует себя другим человеком.
-- Надеюсь, что вы правы, -- вздохнул Гордон.
-- Подумать только, что Индийского Шелка купил именно Дисдэйл, -- сказала Пен. -- Разве не странно?
-- Притом, что он утверждал, будто стеснен в средствах, и пожелал продать места в ложе в Аскоте, -- добавила Джудит.
-- М-м... -- сказал я. -- Но после того, как Кальдер вылечил лошадь, Дисдэйл чуть не сразу ее продал и получил немалую прибыль, как я понял.
-- В этом весь Дисдэйл, -- осуждающе сказал Гордон. -- Отчаянно рисковать, ставить на карту все до последнего гроша, хватать добычу, если повезет, и быстро смываться. -- Он усмехнулся. -- К Аскоту, по-моему, он спустил всю прибыль с Индийского Шелка и остался при своих. Люди его склада легко наживают тысячи и так же легко их теряют.
-- Он должен испытывать колоссальную веру в Кальдера, -- задумчиво сказала Пен.
-- Не такую уж колоссальную. Пен, -- сказал Гордон. -- Вдвое больше того, что живодер заплатил бы за тушу.
-- А ты бы купил умирающую лошадь? -- спросила Джудит. -- То есть если бы Кальдер сказал, мол, купи, и я ее вылечу, ты бы ему поверил?
Гордон с нежностью взглянул на нее.
-- Я не Дисдэйл, дорогая; не думаю, чтобы я ее купил.
-- И именно так, -- подчеркнул я, -- Фред Барнет лишился Индийского Шелка. Он думал, что могущество Кальдера -- один обман, и не захотел швыряться такими деньгами, только чтобы это проверить. Но Дисдэйл захотел. Купил лошадь и, по-видимому, заплатил Кальдеру... который похвастался своим успехом по телевидению и чуть не был убит за это.
-- Вся эта история -- ирония судьбы, -- сказала Пен, и мы продолжили несвязную дискуссию за кофе.
Я остался до шести, потом Пен ушла в свою лавочку -- она работала в воскресенье вечером, -- а Гордон к этому времени устал, и я поехал домой в Хэмпстед в обычном состоянии послеДжудит: полу-насытившийся-полуголодный.
К концу ноября по приглашению Оливера Нолеса я отправился на еще один воскресный обед, на этот раз на конный завод в Хартфордшире.
Ничего удивительного, что это оказался один из школьных выходных Джинни и она появилась и свистнула Сквибсу, который семенил за мной через дворы.
-- А вы знаете, что у нас здесь было в мае сто двадцать две кобылы одновременно? -- похвасталась она.
-- Немало, -- поразился я.
-- Получилось сто четырнадцать жеребят, и только одна кобыла и двое жеребят умерли. Просто невероятный рекорд, правда?
-- Твой отец -- большой мастер.
-- Как и Найджел, -- нехотя признала она. -- Отдадим ему должное.
Не удержавшись, я улыбнулся.
-- Его сейчас здесь нет, -- сказала Джинни. -- Он вчера поехал в Майами, валяться на солнышке.
-- Найджел?
Она кивнула.
-- Он каждый год в это время уезжает. Говорит, что набирается сил перед зимой.
-- И всегда в Майами?
-- Ему там нравится.
Поместье вновь было таким, каким я увидел его впервые: тот же стылый холод ноября, то же неспешное, тихое созревание. Джинни, уютно закутавшись в пухлую куртку, выдала нескольким кобылам в первом дворе морковки из кармана и повела меня без задержки мимо пустых загонов, мимо второго двора, двора жеребят и случного сарая.
Наконец мы, как всегда, очутились на дворе жеребцов, где любопытство заставило обитателей выглянуть наружу, едва они заслышали наши шаги. Джинни с отцовским апломбом одарила их морковками и лаской, и Сэнд-Кастл милостиво позволил ей погладить его по храпу.
-- Он сейчас тихий, -- сообщила она. -- В это время года он на пониженном питании.
Я почувствовал, какая масса знаний скрывается за простыми словами.
-- Чем ты собираешься заниматься, когда окончишь школу?
-- Вот этим, разумеется. -- Она потрепала жеребца по шее. -- Помогать папе. Как его ассистент.
-- И больше ничего?
Она помотала головой.
-- Я люблю жеребят. Я вижу, как они рождаются, и слежу, как они растут. И не хочу ничего другого и не захочу никогда.
Мы покинули жеребцов и прошли между загонами, населенными кобылами и жеребятами, по тропинке к Уотчерлеям. Сквибс трусил впереди и метил столбы ограды. Хозяйство соседей, чье ветхое состояние я только мельком увидал, погнавшись за сбежавшими пятью миллионами, оказалось нынче почти таким же опрятным, как и метрополия; покраска была явно обновлена, и бурьян напрочь исчез.
-- Папа не выносит беспорядка, -- сказала Джинни, когда я прошелся насчет чистки оружия. -- Уотчерлеям правда крепко повезло, что папа и аренду выплачивает, и хозяйство приводит в порядок, и нанимает их присматривать за животными в конюшне. Может, Боб и ворчит немного, что он себе не хозяин, но Мэгги говорила мне только на прошлой неделе, что она во веки веков благодарна Кальдеру Джексону, который украл у них дело.
-- Вряд ли он украл его, -- мягко возразил я. -- Ну, вы знаете, что я хочу сказать. Если вы такой зануда, скажите лучше. -- Она хихикнула. -- А Мэгги наконец купила себе кое-что из одежды, и я за нее рада.
Мы вошли во двор, заглянули в денники, и Джинни извлекла последние морковины и приласкала обитателей, и кобыл, и подросших жеребят, и поговорила с ними, и все они приветливо тянулись к ее рукам, нежно обнюхивая ее и пофыркивая. Вокруг нее был мир, она была в мире, и там, где она находилась, утихала растущая боль.
ГОД ТРЕТИЙ: АПРЕЛЬ
Отправившись, как обычно, за "Что Происходит...", Алек вернулся с букетом желтых тюльпанов, и теперь они стояли у него на столе в пивной кружке, излучая сиянье весны, прямые, как гвардейцы.
Гордон писал заметки; почерк его сделался еще мельче. Двое старших коллег считали дни до пенсии. Жизнь офиса; обычный день.
Мой телефон зазвонил, и я, не отрываясь от письма человека, который выращивал помидоры и просил продлить ему ссуду (поскольку ему вот сию минуту понадобилась новая теплица величиной в пол-акра), не сразу нашарил трубку.
-- Это Оливер Нолес, -- сказал голос. -- Это вы, Тим?
-- Привет, -- тепло отозвался я. -- Как у вас, все в порядке?
-- Нет.
Слово прозвучало болезненно резко, и я весь подобрался мысленно и физически.
-- В чем дело?
-- Вы можете приехать? -- спросил он, не отвечая прямо. -- Я очень обеспокоен. Я хочу с вами поговорить.
-- Что ж... Воскресенье вас устроит?
-- Вы можете приехать сегодня? Или завтра?
Я мысленно прикинул объем работ и число деловых встреч.
-- Давайте тогда завтра вечером. Если дело касается банка.
-- Дело касается банка. -- Тревога в его голосе была слышна совершенно отчетливо и с легкостью сообщалась мне.
-- Вы не можете сказать, в чем проблема? -- спросил я. -- Сэнд-Кастл в порядке?
-- Не знаю, -- был ответ. -- Поговорю с вами, когда вы приедете.
-- Но, Оливер...
-- Слушайте, -- прервал он. -- Сэнд-Кастл в добром здравии, он не сбежал и ничего не натворил. Сложно объяснить по телефону. Мне нужен ; ваш совет, вот и все.
Больше он ничего не сказал и оставил меня с заглохшей трубкой в руке и мерзким осадком неопределенности в душе.
-- Сэнд-Кастл? -- спросил Гордон.
-- Оливер говорит, что он в добром здравии.
-- Эта лошадь застрахована от всего -- и на чудовищную сумму, так что особо не тревожьтесь, -- отмахнулся Гордон. -- Это что-нибудь малозначительное.
По голосу судя, это отнюдь не было малозначительно, и когда я на следующий день оказался на конном заводе, выяснилось, что значило это много. Оливер выскочил навстречу мне, когда я только подрулил к стоянке перед фасадом, и на его лице были явственно видны глубокие морщины, которых я не помнил.
-- Заходите, -- сказал он, стиснув мою руку. -- Я серьезно боюсь. Я не знаю, что мне делать.
Мы прошли в дом, в контору-гостиную, и он указал мне на кресло.
-- Сядьте и прочтите. -- Он подал мне письмо. Никаких "прекрасная погода" и "как поживает Джинни"; только эта отрывистая команда. Письмо было датировано 21-м апреля.
"Дорогой Оливер!
Я не выражаю недовольства, поскольку, заплатив взнос, получаешь всего лишь шанс, но вынуждена сообщить вам, что жеребенок Сэнд-Кастла у моей кобылы Стальной Пружины родился с половиной уха. Это самочка, кстати говоря, и, полагаю, на ее скорости это не скажется, но ее внешний вид безнадежно испорчен. Очень печально.
Надеюсь увидеть вас в ближайшее время на торгах. Ваша Джейн".
-- Это очень плохо? -- хмуро спросил я. Вместо ответа он молча подал мне второе письмо. Оно гласило:
"Уважаемый м-р Нолес!
Вы просили сообщить вам, как пройдут роды у моей кобылы Жирандетты, которая вам так пришлась по душе. Она благополучно произвела на свет чудесного жеребенка мужского пола, но, к несчастью, он умер через шесть дней. Мы сделали вскрытие, и выяснилось, что у него были деформированы сердечные клапаны, что-то наподобие врожденного порока сердца.
Это большой удар для меня, в денежном смысле тоже, но что поделаешь, такова жизнь. Искренне ваш,
Джордж Пейдж".
-- А теперь это, -- сказал Оливер и подал мне третье письмо.
Бланк со штампом хорошо известного и весьма уважаемого конного завода; само письмо короткое, бесстрастное.
"Уважаемый сэр!
Жеребенок женского пола рожден 31 марта от Корн.
Производитель: Сэнд-Кастл. Деформированы передние ноги. Уничтожен".
Я вернул Оливеру письма и с растущим предчувствием спросил:
-- Насколько часты вообще такие уродства?
Оливер сдавленно произнес:
-- Случаются. Иногда случаются. Но эти письма -- еще не все. Было два телефонных звонка -- один этой ночью. Еще два жеребенка погибли от порока сердца. Еще два! Всего пятеро с отклонениями. -- Черные зрачки-впадины уставились на меня. -- Это уже слишком. -- Его передернуло. -- А что же другие тридцать пять? Надеюсь... надеюсь, им больше...
-- Если вы ничего не слышали, значит, они определенно в порядке.
Он безнадежно покрутил головой.
-- Кобылы разбросаны по всей стране. Они приносят жеребят там, где им предстоит следующее спаривание. Никакой обязательной причины нет, чтоб управляющие конными заводами сообщали мне, когда родился жеребенок и как он выглядит. То есть некоторые поступают так из любезности, но они не обязаны, как и я. В смысле как владелец кобылы, а не менеджер жеребца.
-- Да, понимаю.
-- Так что могут быть и другие жеребята с деформациями... просто я о них не слышал.
Последовала долгая напряженная пауза; в мои банковские мозги медленно закрадываются холодный ужас. На лбу Оливера выступила испарина, угол рта задергался: он попытался разделить свою тревогу на двоих и вместо того удвоил ее.
Телефон внезапно зазвонил, заставив нас обоих подпрыгнуть.
-- Ответьте, -- попросил хозяин. -- Пожалуйста.
Я открыл было рот, желая возразить, что это всего лишь обычный звонок, звонить могут по любому поводу; потом просто поднял трубку.
-- Оливер Нолес? -- спросила трубка.
-- Нет... Это его помощник.
-- Ага. Так вы передадите ему сообщение?
-- Да, конечно.
-- Скажите ему, что Патрик О'Марр ему звонил, из Лимбэллоу, Ирландия. Уловили?
-- Да, -- сказал я. -- Продолжайте.
-- Это про жеребенка, что у нас родился три или четыре недели тому. Наверное, лучше будет мистеру Нолесу узнать, что нам пришлось его уничтожить, и я прошу прощения за скверные новости. Вы слушаете?
-- Да, -- сказал я, чувствуя пустоту в животе.
-- Бедняга малыш родился вроде как со свернутым копытом. Ветеринар сказал, что оно может выпрямиться через неделькудругую, но оно не выпрямилось. Мы сделали рентген, оказалось, что путовая кость и роговой башмак сросшиеся и недоразвитые. Ветеринар сказал, что им уже не развиться правильно и малыш ходить не сможет, что уж говорить о скачках. А так был чудный пацан, по всем прочим статьям. В общем, я звоню потому, что мистеру Нолесу, ясное дело, хочется, чтобы первый приплод от Сэнд-Кастла принес ему славу, так я объясняю, что наш малыш не годится. Пинк Родес, так кобылу зовут. Скажете ему, ладно? Пинк Родес. Ее здесь будут случать с Даллатоном. Чудная кобылка. У нее все прекрасно, передайте мистеру Нолесу.
-- Да, -- сказал я. -- Мне очень жаль.
-- Ну, дело такое. -- Окультуренный ирландский акцент не выдавал особого отчаяния. -- Хозяин кобылы убивается, это уж точно, да ведь у него наверняка есть страховка на случай рождения мертвого или уродца, так что всего и делов -- подождать год и попытать счастья еще разок.
-- Я передам мистеру Нолесу, -- сказал я. -- И спасибо, что дали нам знать.
-- Сожалею и вообще, -- откликнулся голос. -- Ну, всякое бывает.
Я медленно положил трубку, а Оливер тупо сказал:
-- Еще один? Только не еще один.
Я кивнул и пересказал ему все, что сообщил Патрик О'Марр.
-- Значит, шесть, -- отрывисто буркнул Оливер. -- А Пинк Родес... это та кобыла, которую вы видели с Сэнд-Кастлом ровно год назад.
-- Да? -- Я мысленно вернулся к тому величественному бракосочетанию, обещавшему так много. Несчастный маленький жеребенок, зачатый в радости и родившийся со сросшимся копытом.
-- Что же мне делать? -- пробормотал Оливер.
-- Достаньте страховой полис Сэнд-Кастла.
Он смотрел на меня, не видя.
-- Нет, с кобылами. У нас здесь сейчас все кобылы, которые в этом году намечены для Сэнд-Кастла. Они все ожеребились, кроме одной, и почти все уже покрыты. То есть... уже на подходе второй приплод, и если они... если все они... -- Он остановился, точно язык отказывался ему повиноваться. -- Я не спал ночь.
-- В первую очередь, -- повторил я, -- надо просмотреть полис.
Он протянул руку к шкафу и безошибочно выдернул из плотного ряда скоросшивателей нужный документ, многостраничное дело, отпечатанное частью типографским способом, частью на машинке. Я раскрыл его и обратился к Оливеру:
-- Как насчет кофе? Это затянется надолго.
-- Ох. Да, конечно. -- Он неуверенно огляделся кругом. -- Где-то тут что-то было к обеду. Пойду воткну вилку. -- Он помолчал, затем добавил для ясности: -- Кофеварка.
Я знал состояние, когда язык говорит одно, а мысли прикованы к другому.
-- Хорошо, -- сказал я. -- Отлично.
Он кивнул; его мыслительный механизм давал перебои, и я догадывался, что, когда он доберется до кухни, ему придется долго вспоминать, зачем он туда шел.
Страховой полис был составлен на профессиональном жаргоне, непонятном клиенту, и до отказа напичкан труднопроизносимыми словами и предложениями, чей смысл был ясен лишь тому, кто посвятил этому жизнь. По этой причине я читал его с большой осторожностью, медленно, внимательно, от слова до слова.
Там было множество определений "несчастного случая" и оговорено число ветеринарных врачей, с которыми необходимо проконсультироваться, дабы они в письменном виде представили свои заключения, прежде чем Сэнд-Кастл (в дальнейшем именуемый "жеребец") по необходимости должен будет подвергнуться гуманной ликвидации по той или иной причине. Были оговорены виды переломов, отдельно поименованы кости, которые не поддавались заживлению, а также упомянуты возможные повреждения мышц, нервов и сухожилий, не дающие основания для ликвидации, исключая те степени сложности, при которых жеребец в действительности не может стоять.
Помимо вышеозначенных оговорок жеребец считался застрахованным на случай смерти от любых естественных причин, на случай гибели в аварии, если произойдет непредвиденный побег (эту возможность следовало всемерно предотвращать, грубая небрежность служила основанием для отказа), на случай смерти в огне при пожаре конюшни, на случай смерти, умышленно причиненной человеком. Он был полностью застрахован на случай умышленной или случайной кастрации, на случай этого же повреждения, причиненного ветеринаром, действующим из лучших побуждений. Он был застрахован по скользящей шкале на случай бесплодия, вопрос о его полной стоимости мог встать, если он на сто процентов оказывался бесплодным (результаты лабораторных тестов не считались достаточно убедительными).
Он был застрахован против случайного или умышленного отравления, против импотенции, наступившей в результате перенесенного несмертельного заболевания, против недееспособности или фатальных телесных повреждений, причиненных ему другой лошадью.
Он был застрахован против объектов, падающих с неба, против механических объектов, могущих наехать на него на земле, против деревьев, могущих на него свалиться, против скрытых ям, могущих оказаться у него под копытом.
Он был застрахован против любого мыслимого несчастья, кроме одного. Он не был застрахован против выхода из бизнеса изза появления у его потомства врожденных аномалий.
Появился Оливер, неся на подносе две кухонные кружки, в которых был чай, не кофе. Он поставил поднос на стол и взглянул на мое лицо, но, похоже, его отчаяние уже трудно было усугубить.
-- Итак, -- сказал он, --я не застрахован на случай владения здоровым сильным жеребцом, к которому никто не будет посылать своих кобыл.
-- Не знаю.
-- Да... Я уже вижу. -- Он слегка вздрогнул. -- Когда составлялся полис, шесть человек -- я, двое ветеринаров, помимо самих страхователей, -- пытались учесть любую случайность... предохраниться от нее. Мы внесли туда все, что могло прийти в голову. -- Он сглотнул. -- Никто... никто и подумать не мог о целом поколении жеребят-уродцев.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 [ 14 ] 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.