read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



Очень, очень рады. Ждем.
Придерживая меня двумя руками за талию, словно боясь, что я от него убегу,
он вводит меня в большую, ярко освещенную комнату. Это, очевидно,
гостиная. Огромная и очень дорогая хрустальная люстра под потолком,
роскошный импортный гарнитур, полированное темное дерево и зеленая,
какая-то жатая обивка, все солидно, тяжело и удобно, с некоторыми
элементами старины даже. На полу, от стены до стены, пушистый, красивый
ковер, в одном углу большой, кажется, цветной телевизор, а в другом на
специальной, из черного дерева подставке длинная узкая ваза. Да,
обстановка здесь впечатляет, ничего не скажешь.
Из глубокого кресла возле низенького чайного столика мне навстречу
поднимается высокая, представительная женщина с бледным лицом и темными, с
проседью, высоко взбитыми волосами.
- Знакомься, Лизонька, - ласково говорит Меншутин, подводя меня к жене. -
Это тот самый Виталий Павлович, о котором я тебе говорил. - И
поворачивается ко мне: - Моя жена.
Я пожимаю вялую, узкую ладонь Елизаветы Михайловны и, следуя ее кивку,
опускаюсь в кресло напротив. Меншутин тоже садится и тут же властно и
привычно овладевает разговором. Предварительно мы с разрешения хозяйки
закуриваем, и Меншутин, удобно откинувшись на спинку кресла, принимается
вещать:
- Разрешите мне, уважаемый Виталий Павлович, предварительно вам кое-что
пояснить. Собственно говоря, я должен был это сделать еще там, - он
небрежно машет рукой, - при первой нашей встрече. Вот. Дело в том, что у
Верочки были весьма сложные и, я бы сказал, хлопотливые обязанности, и вы
должны ясно представить себе их. Должны представить ее рабочий день,
выявить весь круг ее обязанностей, четко понять предъявляемые сегодня
высокие требования к должности секретаря. Вот. Я подчеркиваю: именно
сегодня, в эпоху научно-технической революции, когда все звенья неимоверно
усложнившегося административно-управленческого аппарата требуют особой
четкости, ритма, деловитости, образованности, широты мышления от каждого
работника, а главное, конечно, идейной, политической зрелости. Вот. Без
усвоения этих основ, я бы сказал - азов нашей работы вы не сможете понять
психологии, нервной нагрузки, уровня ответственности сегодняшнего
советского специалиста - управленца вообще и Веры в частности. А понять
вам ее психологию, например, необходимо. Ибо раскрытие любого преступления
невозможно без проникновения в эту сферу. Вам это следует всегда иметь в
виду. Вы меня понимаете?
- Да, конечно, - киваю я в ответ, с тоской и раздражением думая о том, что
мне, вероятно, не скоро удастся выбраться из этого словесного потока, и
чувствуя, как от тепла, покоя и усталости у меня начинают слипаться глаза.
Я поспешно закуриваю новую сигарету. Что-то мне подсказывает, что не
следует прерывать Меншутина и надо заставить себя внимательно слушать, ибо
когда человек говорит так много, то среди вороха пустых, громких,
хвастливых слов может промелькнуть и что-то полезное, ведь этот человек
хорошо знал Веру, ее окружение на работе и саму эту работу.
И я с огромным усилием заставляю себя сосредоточиться на том, что так
важно, авторитетно и самодовольно растолковывает мне Меншутин.
Изредка я поглядываю на хозяйку дома. Она сидит очень прямо, опустив глаза
и перебирая на коленях концы платка, накинутого на плечи. Кажется, что она
внимательно, даже благоговейно слушает разглагольствования своего супруга.
А может быть, и в самом деле слушает, хотя ей это совсем не так нужно, как
мне. Последняя мысль помогает мне самому взбодриться и окончательно
прогнать подступающую дремоту.
- ...Поэтому разрешите мне коротко очертить круг ее обязанностей и
информировать вас о той специфике, которая имеется в работе именно нашего
управления, - продолжает между тем Меншутин, развалившись в кресле и
свободно перекинув ногу на ногу. - Итак. С одной стороны, мы связаны с
большим числом учреждений и предприятий в самой Москве, а с другой - с
большим числом сельхозуправлений по всей стране, а также с отдельными
совхозами и колхозами, которые засыпают нас бесчисленными заявками и
просьбами на сельхозтехнику и особенно на транспортные средства. Вот. Вы
скажете: снабжение сельхозтехникой дело объединений сельхозтехники, не
правда ли?..
Действительно, я мог бы это сказать. Именно такая мысль у меня и родилась.
Вот благодаря таким живым интонациям, которыми он, вероятно, будит на
собрании своих слушателей, Меншутин не дает уснуть и мне.
- ...И вы будете правы! - с необычайным пафосом и торжеством восклицает
он. - Но дело в том, что у нас тоже есть кое-какие резервы, и мы призваны
ими умело и мудро маневрировать, исходя, естественно, из государственных
интересов, политической ситуации и деловой целесообразности. Вот требуемый
сегодня уровень. Вы согласны со мной? - И, не ожидая от меня ответа,
Меншутин все с тем же подъемом продолжает: - Ну, а что касается
транспортных средств, то мы их получаем согласно специальному
постановлению Моссовета из числа списанных в различных автохозяйствах, но
еще вполне годных к эксплуатации в условиях сельской местности. Вот. Таким
образом, работа наша, как видите, сложная, ответственная и весьма нервная.
Вам же известно, я надеюсь, каков у нас спрос, не побоюсь даже сказать -
голод, на все это, не так ли? Вот. Просто рвут из рук, рвут на части. И с
мест, замечу вам, прибывают не только заявки, просьбы, требования и прочие
слезные челобитные, но и люди. Люди! - Меншутин поднимает палец и, сделав
паузу, многозначительно смотрит на меня. Одутловатое, загорелое лицо его
принимает выражение торжественной строгости. - Бумага, уважаемый Виталий
Павлович, все стерпит, но человек на это не способен. Вот. А если этому
человеку к тому же строжайше приказано, допустим, без самосвала или
автобуса домой не возвращаться? Вы представляете, на что такой человек
способен? Но к кому же он, как, впрочем, и бумага, прежде всего попадает?
К секретарю. К нашей Верочке. Вот. Чувствуете ответственность? Чувствуете
нервную нагрузку, а? И ей, Верочке, приходится выслушивать все просьбы и
мольбы, ей приходится объявлять об отказе, а иногда и отбиваться от всяких
подарков и ухаживаний. А ведь она и вообще не дурна была, правда,
Лизонька? Ну вот. Так этих подарков и ухаживаний было ой-ой сколько.
Правда, Лизонька?
Елизавета Михайловна снова кивает и впервые за всю беседу подает реплику:
- Даже жениться предлагали.
И тонко улыбается при этом.
А я горестно соображаю, сколько же человек со всех концов страны нам
придется проверить. Ведь вполне возможно, что как раз кто-то из них и
оставил те самые следы у березок. Да, открывается новое и весьма важное
обстоятельство. Ради одного этого стоило прийти в этот дом и столько
времени терпеливо выслушивать его хозяина. Но теперь, кажется, мне можно
взять инициативу в свои руки.
- Скажите, Елизавета Михайловна, - обращаюсь я к молчаливой хозяйке. -
Вера не рассказывала вам о каком-нибудь человеке, который за ней ухаживал
и ей самой бы нравился?
- Ах, Виталий Павлович, Виталий Павлович, - вмешивается Меншутин и
укоризненно качает головой. - Вот опять вы не туда сворачиваете. И все-то
вам самоубийство мерещится. Ну, я же вам уже говорил: забудьте этот
вариант. Во-первых, самоубийцы оставляют письма. А Верочкиного письма ведь
вы не обнаружили, не так ли? Во-вторых, для самоубийства нужны веские
причины. Вот. Таких у Верочки не было и быть не могло. А любовь нынче на
самоубийство молодых людей не толкает. Не тот век. Не тургеневские,
знаете, нравы. Цинизм кругом, практичность. То есть я хочу сказать - у
некоторой части молодежи. Вот. А у большинства - многообразие интересов,
работа в коллективе, дух соревнования, творчества. Ну какое тут может быть
самоубийство, помилуйте?
- Я не настаиваю на этой версии, Станислав Христофорович, - говорю я. - Но
ведь слишком необузданная любовь может привести и к убийству тоже.
- Современный Отелло? - со снисходительной усмешкой осведомляется
Меншутин. - Чепуха, мой дорогой. Прошли тургеневские времена, прошли и
шекспировские. Я вам уже сказал: в наш рациональный век молодежь уже на
это не способна. А вернее, от всего этого излечилась. Правда, Лизонька? -
обращается он к жене.
Та в ответ неопределенно пожимает плечами, а на бледном ее лице появляется
такая же неопределенная улыбка.
- А все-таки, - не очень вежливо настаиваю я, обращаясь к ней, - говорила
вам Вера что-нибудь на этот счет? Может быть, называла какое-нибудь имя?
- Нет, - качает своей пышной прической Елизавета Михайловна. - Она ничего
мне не говорила. Она была сдержанной и воспитанной девушкой. И посторонним
людям...
- Ну, Лизонька. Ну что ты!.. - Меншутин перебивает жену и даже наклоняется
в ее сторону. - Вот уж никак не посторонние. Мы принимали в ней такое
участие. Что ты скромничаешь?
- Да, конечно, - смешавшись, говорит Елизавета Михайловна, и в холодных
глазах ее мелькает беспокойство. - Но Вера была такая... скованная. Чашку
чая даже... как-то неловко... все порывалась быстрее...
- Да, да, - подхватывает Меншутин. - Она была очень застенчивой, бедная
девочка.
- Но вы сказали, что ей даже предлагали жениться, - напоминаю я Елизавете
Михайловне. - Кто же, вы не помните?
- Ах, не помню уже, - она устало проводит тонкой, почти прозрачной рукой
по лбу.
- Не тот ли парень из Латвии? - пытается помочь ей Меншутин. - Помнишь,
они заезжали к нам по пути в гостиницу? - И, обернувшись ко мне, поясняет:
- Вера ехала дальше, в Моссовет, с бумагами, но одна оказалась мной не
подписана. А я как раз обедать приехал.
- Нет, кажется, не он, - качает головой Елизавета Михайловна. - Кажется,
тот был с Украины. А впрочем... Нет, не помню.
Она снова проводит рукой по лбу.
- Верно, верно, - подхватывает Меншутин. - С Украины. Как же его фамилия



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 [ 14 ] 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.