они могут воспользоваться ножом - вонзить его в спину между шестым и седьмым
ребрами - прямо в сердце. В этом случае нападение было бы бесшумным, и
атакующие могли бы скрыться, прежде чем кто-нибудь заметит, что совершено
убийство.
последнего момента. Трент быстро прошел в стеклянные двери и сразу же
метнулся вправо, прижавшись спиной к стеклянной стене. Кто-то слева от него
громко закричал, он бросился на землю и покатился под ноги людям, делавшим
покупки.
образовали вокруг него живую баррикаду. Он перепрыгнул через них и,
пригнувшись, бросился налево - к выходу из пассажа. На ходу он заметил
японца с "конским" хвостом, которого видел раньше. Тот выбежал на тротуар, и
в этот момент рядом резко затормозил длинный "Мерседес". Из него выскочили
два молодых китайца и бросились вперед к Тренту. Третий китаец позвал его с
заднего сиденья автомобиля. Дверца "Мерседеса" была открыта, и Трент с ходу
впрыгнул на кожаное сиденье.
стал спрашивать, куда его везут. Если бы захотели, они бы и сами сказали.
Машина двигалась через беспорядочно застроенные городские окраины в южном
направлении. Наконец пригородная застройка поредела, и впереди раскинулись
пыльные поля, местами затененные кронами хлебных и манговых деревьев. Близ
дороги вокруг лачуг росли банановые пальмы и папайя. В земле копошились
свиньи и цыплята. Повсюду сновали бесчисленные стайки сопливых ребятишек с
гноящимися глазами.
жестью крышей принадлежали, видимо, филиппинцам, побывавшим на заработках за
границей. У грузовиков на дорогах были погнутые рамы и покрышки с
пролысинами. Длинные джипы с большим количеством хромированных деталей, но
слабым двигателем, задыхаясь, взбирались на низкие холмы. Все, кроме
деревьев, носило на себе печать нищеты.
изменился к лучшему. Они въехали в маленький городок и покатили по его
центральной площади: дома в испанском колониальном стиле в тени манговых
деревьев и авокадо, городская ратуша по одну сторону, церковь - по другую, в
середине - памятник и шесть каменных скамей.
Кругом виднелись загоны для скота, белые каменные стены, ограждающие частные
владения, новые, не нуждающиеся в ремонте изгороди. Шофер свернул, въехал
между каменными столбами ворот и покатил по длинной аллее, обсаженной
деревьями джакаранды <Джакаранда - род декоративных деревьев с сильным
приятным запахом.>.
винтовками. Дождевальные установки орошали изумрудно-зеленые поля люцерны, а
дальше тянулись аккуратные ряды фруктовых деревьев. Проехали мимо вертолета,
стоявшего на бетонной площадке за стенами, ограждающими выкрашенную в желтый
цвет гасиенду <Гасиенда - загородный дом, поместье.>. Такие гасиенды можно
увидеть и в южной Испании, и в Латинской Америке, если только землевладелец
- испанец или латиноамериканец - обладает богатством Креза.
водопоя. Здесь же была устроена приступка для всадников - сбитые
треугольником бревна с тремя ступеньками на каждой стороне и со столбом
коновязи посередине. К одному стволу были привиты ветки красного, белого и
розового гибискуса. В тех местах, куда долетали брызги из источников, цвел
олеандр. Со стен свешивались ветви бугенвилии.
машины и провел Трента через выложенный плиткой двор в тень обширного холла
с балками резного дерева и расписным потолком.
были расставлены стулья с спинками тисненой кожи и кожаными сиденьями.
Висящие на стенах картины представляли собой странную смесь китайского и
западного искусства того же раннего колониального периода, что и мебель.
Узкие окна защищали прутья черного кованого железа.
пригласил Трента в гостиную. Отсюда с одной стороны открывался выход в
патио, где стояла бронзовая скульптура - слившиеся в объятии юноша и
девушка. Вода из рога изобилия, который они держали в руках, стекала в пруд
с лилиями. Комната была почти квадратная - четырнадцать метров в длину и в
ширину и более шести - в высоту. Вдоль одной из стен шла увенчанная аркой
галерея. Трент заметил четыре больших полотна Ван Гога. На двух больших
столах колониального стиля стояли железные подсвечники. В стеклянных шкафах
размещалась коллекция темно-зеленого нефрита. С потолка свисал на цепях
приводимый в движение электричеством вентилятор, он медленно вращался,
перекачивая воздух. Из мебели здесь были только расположенные квадратом
четыре больших прямоугольных дивана с обивкой из бледно-бежевого шелка.
Лакоста вышел навстречу Тренту, в то время как старый китаец остался сидеть
на диване.
Очень любезно с вашей стороны, что вы приняли наше приглашение. Я президент
гонконгской компании, именуемой "Кэрнз - Оливер". Может быть, вы слышали о
ней?
потому, что это облегчало их задачу.
китайца в сером костюме. - Мы с ним деловые партнеры, мистер Трент.
предложил:
президента компании "Кэрнз - Оливер" и сказал:
финансовый магнат был вынужден встать и, взяв его под руку, проводить к
дверям. Он закрыл за высоким шотландцем двери и остановился, глядя на Трента
с другого конца просторной комнаты.
ногах всю ночь, смертельно устал и не собирался играть в пустые игры. Но в
то же время ему не хотелось, чтобы этот китайский магнат догадался о степени
его информированности - то, что Трент знал о существовании женщины,
оказалось смертельно опасным для него.
дворецкого принести чаю. Затем вышел в патио и остановился возле фонтана,
наблюдая, как из рога изобилия льется вода.
фонтану или же это предосторожность от электронного подслушивания? Он не мог
проникнуть в мысли старика и не замечал в нем никаких проявлений эмоций.
дворецкому накрыть стол возле бассейна. Чай был подан на черном лаковом
подносе, и сэр Филип сам разлил ароматную жидкость в чашки тонкого
прозрачного фарфора.
спросил он.
знаток сумел бы его оценить. "Не надоедает ли сэру Филипу всегда иметь все
самого лучшего качества?" - подумал Трент. И улыбнулся про себя: ведь и он
сам тоже первоклассный специалист в своем деле - был и, вероятно, и остался
им. Именно поэтому, скорее всего, и оказался здесь.
- начал Трент. Финансист пожал плечами.
наемники одного из моих соперников, человека, который ненавидит меня всеми
фибрами души. Европейцы понимают ненависть как острое, жгучее и быстро
угасающее чувство, для нас же, китайцев, ненависть - самое глубокое из всех
чувств. - Он замолчал, на мгновение погрузившись в свои мысли, а затем
продолжил:
судна, мистер Трент, но это так - и все превосходно знают об этом. Потеря
"Цай Джена" - сильный удар по моему престижу; я потерял лицо. А это
считается здесь очень важным. Разыщите мне пиратов, мистер Трент.
сквозила какая-то жестокость, присущая людям, обладающим большой властью.
Трент подумал, что, наверное, этому человеку давно никто не отказывал. Он
вспомнил, как во время службы в разведке старший офицер в Вашингтоне намечал
объекты нападений и как будто наслаждался своей властью осуждать людей на
смерть.