овсянку за завтраком - и сразу к газетам.
"золотой лихорадкой на улице". Описания я пропустил, а попытки
наукообразно объяснить "любопытное явление материализации и
временно-пространственной аритмии" могли вызвать улыбку даже у бродяги из
Уайтчепеля. Проще высказался епископ дорчестерский, переадресовавший всех
чаявших объяснения к господу богу: "Он наказал нас за алчность и
корыстолюбие, и незачем обращаться к наукам, когда во всем случившемся
только воля его".
Кембриджа, не пожелавшим назвать свою фамилию для читателей.
Предусмотрительное пожелание: глупость всегда безнаказанна в маске.
Оказывается, совмещение пространственных фаз может вызвать дубляж
материальных форм в зоне стыка. Такое совмещение легко доказать
математически, но физически оно недоказуемо. Метаморфоза кристаллической
структуры камня легко объясняется направлением химических реакций в
материальных объектах, затронутых таким пространственным совмещением. А
золото, мол, чистая случайность, могла быть и медь.
телеграмма из Агиласа под заголовком: "Еще одно чудо, на этот раз в Южной
Америке". Телеграмма кратко сообщала о загадочном исчезновении замка
Маз-Афуэра на Рио-Бланка в нескольких десятках миль от Агиласа.
Подробностей не было. Подробности редакция обещала в экстренном выпуске.
улучшилось: слабость еще сковывала и глазам не хватало света, чтобы
прочитать газетный текст. Он занимал всю первую полосу с жирной шапкой на
все шесть колонок: "Чудеса продолжаются. Загадочный чудотворен переехал на
другой континент".
исчез тюремный замок на реке Рио-Бланка в Южной Америке. Его не разбирали,
не взрывали и не ломали. Он просто исчез, растаял, как облачко тумана на
солнце. Ученые склонны считать это явлением атомного распада по
неизвестным науке причинам. Наиболее поразительно, по их мнению, полное
отсутствие проявлений энергии такого распада, эффект которого в
естественных условиях был бы равносилен взрыву атомной бомбы".
внутреннее устройство, которое он характеризовал, как модернизованное
средневековье, его защищенность каменной и водной преградой, почти
исключающей возможность побега. "Исчезновение здания со всеми
перекрытиями, лестницами, камерами и подсобными помещениями произошло рано
утром, когда более половины заключенных были на прогулке в тюремном дворе.
Его каменные плиты словно кто-то выдернул из-под ног, и все маршировавшие
по ним очутились в воде. То, что здание стояло на каменных сваях посреди
реки, спасло находившихся в это время на втором и третьем этажах замка. Их
падение в воду обошлось без тяжелых последствий - лишь несколько человек
получили травмы, ударившись на глубине о свайные выступы, да и то вода
смягчила удар. Утонувших тоже не было, одни сумели вплавь добраться до
берега, другие спасали не умевших плавать. Свайные площадки, залитые
водой, оказались своеобразными "островками безопасности", где нашли
убежище большинство жертв катастрофы".
Моралесом, очутившимся в одинаковом положении со своими заключенными.
оказавшуюся рядом, когда я вынырнул. Жену и тещу спасли заключенные.
оружия. Даже перочинные ножи и те исчезли. А вместе с ними и наручники, и
ключи к замкам, и сами замки, и даже металлические крючки на штиблетах.
пожизненно заключенный и два наркомана, находившиеся в момент катастрофы в
тюремной больнице. Все прочие остались, в частности парни, отбывавшие срок
за участие в студенческих беспорядках. Одному из них, добравшемуся до
ближайшего почтового отделения, удалось связаться по телефону с городом и
вызвать спасательный полицейский отряд. Через два часа примерно нас сняли
со свай.
Похвально. Помогали нашему врачу соорудить нечто вроде нар для
травмированных при падении в воду, спасли трех или четырех, не умевших
плавать, в том числе и мою жену, упавшую с высоты второго этажа, где
находилась наша квартира. Я спросил Лоретто: почему он это сделал, не из
желания ли выслужиться передо мной? Он ответил: "Я просто хотел помочь
женщине, дон Педро, независимо от того, чья она жена или дочь".
сейчас в камере для подследственных при полицейском управлении Агиласа:
могла вас преследовать, - спросил он у Хосе Лоретто.
признание вины.
вокруг вас в городе и в стране? В Европе вы могли бы спокойно работать.
Лоретто, - но мы боролись и будем бороться вместе с нашим народом. Даже в
случае судебной расправы выиграют в конечном итоге силы свободы и
проиграет насилие".
ненужное наше вмешательство. В ушах у меня, как морзянка, повторялись
слова Сузи: "Мы же хотели, как лучше, Монти". Хотели, да не сумели. Сказка
Уэллса не повторилась. Яне мог творить чудеса. Ничего не доказал, ничего
не успел и никому не принес никакой пользы. Вредная самодеятельность,
сказал бы Вэл. Но у меня уже не хватало времени, чтобы его дождаться.
телевизора и последним чудом появилась на нем короткая надпись:
сказали друг другу ни слова. Зачем?
руках.
телеграмму, которая, как я понимал, ничего уже не могла изменить.
Академия наук принципе поддерживает эксперимент тчк Вылетай Москву
немедленно тчк визой порядок Вэл".
вокруг меня. Закружилась и растеклась черной тушью.
было белым-бело, как зимой в альпийской Швейцарии: белоснежная постель,
выбеленные стены и потолок, белая пластмассовая крышка стола и белые шторы
на широком, во всю стену, окне. Я прислушался: говорили рядом.
тигры в крови.
трансформаций в секунду. Побывали случайно, никогда ранее не проникая в
организмы встречавшихся им форм жизни. У них не было опыта. Мой пример
единственный, и они не могли знать, что оставят след, несовместимый с
человеческой жизнью. Я ничего не объясняю врачам, подшучиваю над своей
болезнью, держусь бодрячком с навещающими меня друзьями - Вэл, получив
телеграмму Сузи, тотчас же вылетел в Лондон - и ничего не говорю им о
завещании, с которого начал этот рассказ...
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 12.07.2001 17:50