Александр вдруг успокоился. Улетели прочь внутренняя напряженность и
безотчетная тревога. Он ощутил, что ему лично ничто не грозит, если только
он не совершит какого-нибудь опрометчивого поступка. Какого? Ответ пришел
сразу. Он просто больше вообще ничего не будет делать. Просто последует за
Гелаймом - и только.
рявкнул:
чудовищ, то встречи не миновать. Серебряная гора, безносый Йомаль и
несметные сокровища ждут нас!
приметам. Здесь неожиданно и непривычно среди лесной чащобы возникал
замшелый гранитный валун. Там - по-особенному искривленное дерево
указывало дорогу подрезанной веткой. Сейчас мюты-кок напоминал трусливую
собачонку, ведущую охотника по медвежьему следу. Юлит, жмется к ногам и,
понукаемая нетерпеливым хозяином, все-таки ползет вперед.
надежную опору. Изощренное чувство опасности, рожденное непомерной
трусостью, не подвело мюты-кока. Именно Торгейр спас его.
между деревьями. И вот, когда Тайша наклонился, чтобы проскользнуть под
покосившимся стволом, внезапно со злобным хрипом и кашлем прямо на спину
ему рухнул темный комок. Шедший следом Гелайм от неожиданности шарахнулся
в сторону, споткнулся о корень и упал.
рысью. Она с размаха ударила лапой бросившегося на выручку варяга,
превратив его лицо в кровавую кашу. Воин со стоном рухнул замертво. Рысь
встопорщила усы, обнажив прямо-таки тигриные клыки, и угрожающе зарычала.
человек. Прорваться мимо них по узкой тропке было просто немыслимо. Но
шедший третьим Торгейр не растерялся и не испугался. Он стремительным
движением схватил рысь за загривок и отшвырнул в сторону, словно это был
нашкодивший котенок, а не дикая кошка в половину человеческого роста.
на передние лапы... Мелькнула ослепительная красная вспышка, истошный
визг, шипение, запах паленой шерсти... Там, где только что сидел зверь
осталась лишь выжженная проплешина диаметром около сажени.
выбравшись наконец из груды валежника.
располосовали лицо и вырвали глаза. Вони ослеп. Однако он терпеливо
молчал, только иногда стирал струящуюся по лицу кровь. Ингвар посмотрел на
Торгейра, на остальных воинов. Те поочередно кивнули. Ярл вытащил меч и
недрогнувшей рукой воткнул его раненому выше ключицы, разрезая сонную
артерию. Через пару минут раненый был мертв.
долгой муки. И он стал бы обузой для нас.
открыл глаза.
дальше пойдет, до серебряной горы вряд ли кто доберется.
пробормотал Тайша.
придется.
засветились, словно в глазницах у него оказались пышущие жаром угли.
Торгейр протянул вперед обе руки и выкрикнул что-то на незнакомом никому
языке. Река пламени изверглась из его глаз. Легким движением ладоней он
направил поток огня на зеленую стену перед собой. Деревья затрещали,
почернели и рассыпались мелким серым пеплом. Завала, преграждавшего им
дорогу, не существовало. Но колдун не успокоился. Он завопил
нечленораздельно, красное пламя побелело, огненная река разлилась еще
шире, к небу поднялись крутящиеся дымные столбы...
Торгейр.
Я внук бога огня Локи, повелителя пламени Муспелла. Всякий огонь послушен
мне, я могу приказывать и повелевать!
Но Александр уловил в его словах не слишком прикрытую ненависть. Заметил
ее и Торгейр, потому что клочок мха под ногами начальника стражи вдруг
занялся чадящим пламенем. Аримасп вздрогнул, но не сдвинулся с места.
здесь на ночь. Впереди болото, на другом берегу которого и стоит
серебряная гора. Пытаться ночью пересечь болото не следует пытаться даже
внуку бога.
тот, ни другой не протестовали, но Александр не сомневался, что они не
побоятся адского пламени. Почему же они не возражают?
сумели бы добраться до противоположного берега, если бы не Торгейр. Скорее
просто сгинули бы в бездонных трясинах. Но во внука Локи вселился бес
упрямства. Он бросил вызов Йомалю и всем богам, живым и мертвым, лесу,
болоту и всему миру.
Едкий вонючий пар затянул все вокруг, рев огня перекрыл другие звуки.
Когда Александр рискнул приоткрыть глаза, через болото пролегла... дорога!
Толстая корка спекшейся грязи слабо дымилась и потрескивала, остывая, но
ее жар ощущался даже сквозь толстую кожу сапог.
Торгейру.
Ты велик и могуч. Ты сильнее всех наших богов.
машинально ощупывал висящий на поясе кинжал. Александр подумал, что если
сами боги неуязвимы для человеческого оружия, то их потомки вряд ли
обладают этим волшебным качеством, и должны быть очень и очень осторожны.
От предательства не спасет умение рождать пламя. А Торгейр, несмотря на
бахвальство, заметно осунулся и устал.
ногами ненадежный торфяной ковер, грозящий в любую минуту порваться, не
чавкала противная вязкая жижа, плюющаяся струйками гнилой воды. Вконец
измученные люди вышли на пологий каменистый склон.
зеленый полог разрывают светло-серые каменные клыки, изглоданные ветром и
временем. Когда отряд начал подниматься в гору, под ногами противно
захрустели каменные осколки, до отвращения напоминающие старые кости.
Унылая картина невольно заставляла думать о давно минувших временах.
Казалось, пролетевшие над этими горами бесчисленные века вдруг обратились
в камень и рухнули на землю, тяжко придавив ее. Александр кожей ощущал
странное напряжение, витающее в воздухе. Остальные, похоже, испытывали
нечто подобное, потому что даже бесстрашный Лютинг начал испуганно
озираться и срывающимся голосом сказал:
совершенно не понимаю, как мы сможем серебро отсюда унести. Ведь если мы
налегке едва пробрались, то с грузом мы просто утонем.
что-нибудь, чтобы только разбить пугающую тишину.
шагах от добычи начинаешь вдруг сомневаться и колебаться. Сейчас и смешно
и глупо отступать.
Каменистый Артем
Адамов Григорий
Контровский Владимир
Семенова Мария
Свержин Владимир
Эриксон Стивен