Чтение 14–й страницы книги ~Старый год~

удивительные лекарства. Надо будет с собой домой взять.

- Их лекарство у нас может не подействовать. Наверняка не подействует. Мы
с тобой пока еще верхние, - возразил Егор.

- Верхние?

- Я условно говорю - кровь у нас горячая. А они все стали рыбами.

Люська посмотрела на Егора, чуть сощурившись. Она размышляла. Потом
сказала:

- Рыбы бывают очень быстрые и опасные. Акулы.

- Но они другие!

- Когда ты отсюда бежать будешь, меня не забудь взять, - попросила Люська.
- Я тебе верная буду.

- Я еще не знаю, как это сделать!

- Узнаешь, ты умный.

За тонкой стенкой снаружи гремел незнакомый авторитетный голос.

- Обоих, и немедленно!

- Но вы же видите, что я один остаюсь. И у меня раненый на руках. Завтра
же нас нелюди съедят или бандиты расстреляют.

- Один сторож здесь останется, пока нового тебе не подвезем, ты не
беспокойся, на вокзале о тебе помнят.

- Только обязательно должна быть женщина. Желательно молодая. Мне жениться
пора.

- Смешно, - ответил незнакомый голос. - Ну давай показывай нам детский
контингент.

- Люська, Егор, на выход! - закричал Партизан. Пыркин застонал. Он силился
что-то сказать.

- Осторожнее, Люська, - произнес он наконец.

- Как ты, Пыркин? - обрадовалась Люська.

- Я потом к тебе приду, - сказал он. - Ты не бойся. Он закрыл глаза.
Говорить ему было трудно. В бытовку ворвался Партизан.

- Ну куда вы запропастились! - закричал он. - Вас же ждут!

- А кто ждет? - спросил Егор.

- Пошли, пошли, ждут вас.

Он готов был вытолкать их из бытовки.

- А Пыркин заговорил, - сказала Люська. - Вы ему напиться дайте.

- При чем тут Пыркин?

Егор вышел первым из бытовки. Спрыгнув с лесенки в две ступеньки, он
остановился, разглядывая новых гостей.

На этот раз вместо велосипедистов приехал целый экипаж. Вернее, гибрид
телеги и велосипеда. Открытая повозка оглоблями была прикреплена к двум большим
велосипедам. На облучке сидел строгого вида мужчина в милицейском мундире и
генеральской фуражке.

Мужчина был бородат, Концы длинных светлых прядей доставали до плеч.
Движения у мужчины были закругленными, ленивыми, словно он играл роль какого-то
восточного паши.

- Ах, какой сюрприз, - произнес он. - Мы вам рады.

- Здравствуйте, - сказал Егор.

Странно, но в этом прохладном мире вельмож было жарко. Он даже снял
фуражку, чтобы вытереть рукавом блестящее лицо.

Егор с Люськой молчали. Вельможа их не спрашивал. Он разговаривал сам с
собой.

- Добро пожаловать в государство Солнца! - сказал вельможа.

Люди на велосипедах обернулись к Егору с Люськой и рассматривали их
равнодушно, как рассматривают людей лошади. Они были в плащах, в касках, как
настоящие велосипедисты. Егор улыбнулся собственным мыслям - он уже рассуждает
как старожил,

- Прошу садиться, - сказал вельможа. - Обо мне вы могли не слышать, если
плохо учились в школе. Моя фамилия Дантес. В свое время мне удалось убить
известного русского поэта Пушкина и избавить мир от этого якобинца. Эдмонд
Дантес. Впоследствии писатель Дюма написал обо мне роман. Но мы с вами живем в
демократическом обществе, и потому можете называть меня попросту: Эдмонд
Давидович.

Велосипедисты уселись в седла и были готовы тронуться в путь. Партизан
стоял в дверях бытовки. Он поднял руку и приложил ее к новой фуражке.

Егор послушно влез в телегу. У заднего бортика была доска как раз на
двоих. Люська села рядом,

- Я боюсь, - прошептала она.

- Мы должны все узнать, - сказал Егор. - Не сидеть же здесь.

- Правильно! - Вельможа Дантес услышал слова Егора.

Он повернулся на кресле и крикнул велосипедистам: - Ну, мои любезные, не
подведите! Покажите нашим гостям, как мы умеем ездить.

Велосипедисты согласно нажали на педали, и повозка, покачнувшись на
откосе, покатилась вниз, к широкой асфальтовой дорожке возле самой воды.

Вельможа развернулся к пассажирам.

- Полагаю, - сказал он, - что у вас есть множество вопросов. Но отвечать
на них у меня нет настроения. Вопросы буду задавать я.

Никто с ним не спорил. Велосипедисты мерно жали на педали, велосипеды
скрипели. Телега тоже скрипела.

- А машин у вас нету? - спросил Егор.

- Мальчик, я же сказал, что не намерен отвечать на вопросы, - капризно
сказал Дантес. Он накрутил на палец длинный светлый локон и дернул за него.
Сморщился как от лимона;

- Здесь бензина нет, - сказал один из велосипедистов. Было странно
услышать его, потому что лошади не должны разговаривать.

- Он куда-то девается, - сказала вторая "лошадь".

- Помолчите! - оборвал его Дантес. Теперь он запустил тонкие пальцы в
бородку.

"Лошади" замолчали. Повозка скатилась на дорожку вдоль воды. И тут Егор
увидел, что лодка, в которой приплывали к ним три бандита, стоит
полузатопленная у самого берега. В лодке никого не было. Ее мачта наклонилась.
Голова Марфуты, насаженная на мачту, чуть приоткрыла глаза, глядя на Егора.

- Ой!

Это был голос Люськи.

- Их уже примерно наказали, - сказал Дантес. Велосипедисты прибавили
оборотов, и повозка быстро покатилась по набережной.

- Ты учишься в школе? - спросил Дантес у Егора.

- В девятом классе, - ответил тот.

- Молодец. Еще год - и окончишь школу. Куда намерен поступать?

- На исторический.

- Решил стать архивной крысой? - Дантес дернул себя за бороду.

Его пальцы не знали покоя - они должны были все время за что-то дергать,
куда-то залезать.

- Археологом, - ответил Егор.

Дантес задавал вопросы так, словно был гостем на родительской даче. Будто
не сомневался, что Егору предстоит учиться в институте. Может быть, отпустят,
подумал Егор. Как будто сидел в тюрьме.

- Ну а ты что нам скажешь? - спросил Дантес у Люськи.

- А вы в самом деле Пушкина убили? - спросила Люська.

- Убил.

- Тогда я с вами разговаривать не буду, - твердо заявила Люська.

Егор подумал: как странно, а я ведь его не воспринял как настоящего
Дантеса. Если он убил Пушкина, значит, наказание для Дантеса было страшнее, чем
смерть для Пушкина.

- Вы тоже наказаны, - сказал Егор. - Полтора века сидите в тюрьме.

- Не думаю, что это - тема для разговора, - сказал Дантес. - Тем более что
я занимаю достойное положение.

Навстречу им по набережной шла девушка и катила перед собой кресло, с
идиотом. Голова того свешивалась набок, и из угла рта тянулась слюна. Видно,
нагулялись и возвращались обратно.

- Софья, почему без охраны? - вдруг спросил Дантес. - Не выношу
непослушания.

Девушка чуть замедлила шаг и сказала тихо, но так, что слышно было
издалека:

- Я не намерена давать вам отчет. Мне не требуется охрана. Лучше охраняйте
себя.

- Ха-ха-ха! - громко закричал Дантес.

Девушка покатила кресло дальше. Дантес расстроился, что-то зло пробормотал
под нос.

Возле ажурного железнодорожного моста Окружной дороги велосипедисты
вытащили повозку на мостовую, и дальше они поехали по широкой набережной. Слева
стояли пустые кирпичные дома, справа за чугунной решеткой была видна серая
река.

- Этого еще не хватало! - Дантес совсем расстроился. Он смотрел наверх.
Над ними медленно летел воздушный шар. Он летел поперек их движения, перелетел
через реку. Из корзины шара свесился человечек и что-то кричал. Дантес погрозил
ему кулаком.

- Типичный бардак, - сказал Дантес Егору. - Никому нельзя верить. Сказано
же - летать запрещено. Слава Богу, живем сотни лет и не летаем. И неизвестно,
откуда летит, с каким заданием.

Велосипедисты энергично работали педалями, повозка поскрипывала.

- Нам далеко ехать? - спросил Егор.

- В принципе тебя это не должно волновать.

- Еще как волнует, - вмешалась Люська. - Мы хотим отсюда поскорее уехать.

- Кто же внушил тебе такую глупую мысль? - удивился Дантес. - Неужели твой
юный спутник?

У Дорогомиловского завода стоял сторож в каске и черном плаще.

Больше им никто не встретился до самого Киевского вокзала. Ехали они долго
- все же велосипеды с телегой не самый быстрый вид транспорта. Но больше не
разговаривали. Дантес был погружен в свои мысли и на все вопросы отвечал
невнятным бурчанием. Да и сам больше ничего не спрашивал.

Егор смотрел на небо, на другой берег реки, на пустые дома, ему казалось,