отрезал слуга, давая понять, что разговор окончен.
счел, что арбалет дает ему некоторые преимущества.
Меррадля. Лязгнула сталь, и дождевая вода заструилась по трем обнажившимся
клинкам.
увижу! Прочь, если не хотите умереть!
свой короткий полет, окончив его в горле ближайшего стражника. Тот
вскинулся с хрипом и ткнулся лицом в лошадиную гриву. Двое других были уже
рядом.
Скользнув по панцирю, Меч ударил в голову лошади, и с громким ржанием та
повалилась на землю, увлекая за собой седока.
заставить его опустить Меч. Они кружили на узкой поляне, изредка взмахивая
клинками, когда находилась брешь в их, воздвигнутой с помощью отражений,
защите.
увидел, что движения врага становятся замедленными, а его собственные,
освобождающиеся от сковывавших их безмолвных приказов, - все более легкими
и быстрыми. Он выбрал время и нанес смертельный удар.
проломил доспехи стражника, - мозг его стал свободен.
лошадиной тушей. Тот лежал без сознания, и было ясно, что помешать Сенору
он сможет не скоро.
дождем оврага. Путь впереди был свободен. Лошадь с мертвым седоком
скрылась среди густых зарослей.
нему струи розовеют и наконец становятся бесцветными.
он мертв уже много столетий. За холмом притаились темные одноэтажные дома
Дырявой Крыши, похожие на упавшую стаю черных намокших птиц. Ни одного
огня не было в окнах. Лишайник карабкался вверх по расселинам грубых
камней, из которых были сложены стены. Дождь шумел, заглушая все звуки.
Меррадля низкую, обитую железом дверь. От нее исходил хорошо ощутимый
человеческий запах, смешанный с каким-то тошнотворным ароматом.
напоминавшая человеческое лицо. Сходство казалось еще более
противоестественным в мерцающем свете светящейся жабы, которую человек,
стоявший на пороге, держал в руках и поглаживал пальцами.
дождевых капель упало на его жуткую рожу, и он поморщился. Капли скатились
вниз, оставив на коже серые дорожки. Только теперь Сенор понял, что
Меррадль пользовался белилами и пудрой. К тому же, Смотритель Часов был
почти до неприличия толст; эта чудовищная гора колышущегося мяса с трудом
держалась на ногах.
думать, я тебе очень нужен, если ты добрался до меня...
рот. Похоже, Меррадль изо всех сил старался придать своему лицу более или
менее благообразный вид, причем делал это исключительно ради самого себя.
Но Сенор видел и морщинистую шею с кожей землистого цвета, похожей на кожу
рептилий. А над этой шеей, как в кошмаре, болтался, расплываясь в улыбке,
белый лунообразный лик.
из стены, своего коня и вслед за Меррадлем вошел в дом. И оказался в
королевстве часов и зеркал. Зеркала повсюду - потемневшие от времени и
совсем новые, в дорогих и убогих рамах, огромные, в человеческий рост, и
небольшие, круглые, в которых как раз помещалось лицо Меррадля. Сенор
подумал, многого ли он добьется от сумасшедшего. Почти невозможно было
остаться нормальным среди непрерывного шума, который издавали десятки
часов. Часы в разных комнатах показывали разное время - и Сенору
показалось, что они с Меррадлем окончательно заблудились, прогуливаясь под
руку по темному лабиринту его дома.
его поведении скользила нескрываемая насмешка, и Сенор вдруг понял, что
эти манеры, этот нелепый грим - не более чем защита, защита от того
душевного кошмара, в котором Меррадль оказался после исчезновения Рейты и
собственного бегства из Кобара. Меррадль был жалок, но вместе с тем Сенор
не мог поручиться, что Человек Большого Пальца не способен на внезапный и
коварный удар.
отполированных временем лошадиных костей.
захохотал. - Вот следствие необдуманных поступков! Ну, чего же вы ждете,
любезнейший, спрашивайте, вы ведь за этим пришли?
Нижнем городе?
эту тушу хватит удар. Лицо Меррадля, которому хозяин придавал вид
противоестественной жизнерадостности, в одно мгновение превратилось в
посмертную маску. Несколько долгих секунд он смотрел на Сенора из-под
полуприкрытых век.
сказал, что...
недавно и у меня на руках... Ее убили.
покинула огромное тело. Покрытое белилами лицо вдруг выразило такое
нечеловеческое страдание, что оно коснулось и Сенора. Он увидел, что
безжалостно пробил дыру в панцире, который соорудил вокруг себя этот
нелепый клоун, сжившийся за много лет со своей тоской и со своим ужасом.
Меррадль до сих пор любил свою жену, любил, несмотря ни на что, - ни на
страшную, наверное, тайну, которая осталась между ними, ни на чудовищное,
может быть, преступление, которое она совершила. Сенор испугался, что этот
последний удар - известие о ее смерти - убьет Меррадля прямо сейчас, у
него на глазах. Но тот уже умер давным-давно, он умирал много раз в своих
грезах и черных снах. Когда, наконец, Человек Большого Пальца открыл
глаза, стало видно, как невероятно много он страдал и что теперь хочет
испытать, до какой же степени может простираться страдание.
в руке.
они добрались наконец и до меня...
Тенга! Но значит, они знают все, а тебе я не скажу ничего...
напомнило ему о сложном положении, в котором он находился, и, вместе с
тем, кое-что прояснило.
Тенга - мои давние враги, но ты, конечно, не веришь в это. Спрошу тебя о
другом - ты знал о том, что Рейта лишилась одного глаза?
ответил Меррадль безжизненным голосом. У него явно не хватило сил
произнести "жила со мной". - Ей выбили глаз рукоятью кинжала. Нападавших я
так и не нашел... Спустя два года я купил у знахаря Курдца глаз,
принесенный из Тени. Он был как живой...
этот глаз. Теперь ее жизнь стала достоянием еще кое-кого.
должен был знать, что игрушки из Тени - смертельные игрушки...
стула. - Как видишь, я почти ничего не скрываю. Кроме того, существует
Пророчество и ты, наверное, слышал о нем. Прежде чем ты уйдешь в могилу, я
должен узнать тайну своего рождения.
сказать, что все это имеет отношение к твоей жалкой жизни?
(как тебе кажется) в твоем сердце, - тайна незаконнорожденного ребенка
Рейты. Но ты слишком любил и поэтому не убил ее, а спрятал в Нижнем городе
от позора и смерти. Этот ребенок - нарушение гораздо более страшного табу.
Вот в чем все дело. Хочешь, я скажу, от кого он рожден?..
по лицу, а потом облегченно рассмеялся, как будто все самое страшное
оказалось вдруг позади.
Контровский Владимир
Корнев Павел
Свержин Владимир
Конюшевский Владислав
Афанасьев Роман
Посняков Андрей