осуществлению бессмертия. На первых двух этапах создавались и
доводились до совершенства технологии биоинтерфейса и создания
бимарионов. Для того, чтобы лучше понять как, используя эти две
технологии, можно осуществить бессмертие, проведем небольшой
мысленный эксперимент.
Возможно, не всем известен такой поразительный факт: Луи
Пастер совершил свои наиболее выдающиеся открытия
одним-единственным полушарием головного мозга - другое погибло
в результате кровоизлияния. Конечно, Пастер до кровоизлияния и
после - это не совсем один и тот же человек. Как известно, одно
полушарие имеет большие способности к речи, другое - к
пространственному мышлению. Если одно полушарие умирает,
соотношение между способностями человека меняется в пользу
преобладающих способностей выжившего полушария. Но все-таки,
пусть с несколько изменившимися способностями, личность
человека остается жить - нельзя сказать, что человек умер
наполовину, если умерла половина его мозга. Все системы мозга
до такой степени продублированы, что даже гибель его половины
очень незначительно сказывается на сознании. Если Вы оторвете
половину фотографии, то на оставшейся половине Вы сможете
увидеть лишь часть изображенного объекта, но если Вы разобьете
зеркало, то в оставшемся осколке вы сможете увидеть то же
изображение, что и в целом зеркале, правда, глядеть на
изображаемый предмет придется через более узкое "окошко". Мозг
в этом отношении больше похож на зеркало, чем на фотографию -
каждая часть мозга "отражает" все сознание, всю личность, а не
какие-то отдельные их куски.
доведена до совершенства технология биоинтерфейса, у кого-то,
так же как в свое время у Луи Пастера, погибло от кровоизлияния
целое полушарие головного мозга. Ему делают операцию и на место
погибшего полушария пересаживают то, что я дальше буду называть
"мозговым модулем" - половину человеческого мозга, молодую,
свежую, незаполненную никакой информацией, то, что раньше
называли tabula rasa, "чистая дощечка для письма". (Отложим
пока в сторону вопрос о технологии получения такого мозгового
модуля.) Мозговой модуль подсоединяют к кровеносной системе,
что относительно просто (будем считать, что к тому времени уже
научатся надежно предотвращать отторжение тканей), а также,
через биоинтерфейс подсоединяют новую, чистую, "без записей"
половину мозга к старой. Это уже довольно сложно, даже при
высокоразвитой технологии биоинтерфейса: если всю информацию,
которой мозг обменивается с внешним миром, можно передать по
одному световоду, то для передачи информации, которой постоянно
обмениваются между собой полушария мозга, нужен кабель из
нескольких десятков таких световодов (в то время как из глаза в
мозг идут миллионы нервных волокон, из полушария в полушарие -
около двухсот миллионов). Предположим, что нам все же удалось
это сделать. Несомненно, что старая половина мозга через это
изобилие каналов связи обрушит на новую настоящую лавину
информации. "Чистая дощечка" начнет быстро покрываться
"письменами": мыслями, чувствами, воспоминаниями и желаниями
старой половины. Сколько нужно времени для того, чтобы новая
половина сделалась таким же носителем личности этого человека,
как и старая? Я думаю, гораздо меньше, чем требуется для того,
чтобы маленький ребенок стал личностью - ведь он получает
информацию только из внешнего мира, а это в сотню раз меньше
того, что получает мозговой модуль от старой половины мозга.
Нескольких лет совместной работы старой и новой половин мозга
будет, по-видимому, вполне достаточно для того, чтобы обе
половинки начали "отражать" одну и ту же личность. И если
теперь старая половина погибнет от старости, личность, ее
сознание, останутся жить в другой половине. На место погибшей
половины мы ставим второй мозговой модуль, соединяем его с
первым, и все повторяется: несколько лет совместной работы, и
второй модуль становится носителем данного, конкретного
сознания в той же мере, как и первый. И когда первый модуль
погибнет от старости... впрочем, стоит ли продолжать? Вы уже
поняли, как осуществить бессмертие - попеременным
подсоединением новых мозговых модулей по мере прихода в
негодность старых.
будет пересаживать от одного бимарионе к другому, каждый раз
более молодому. Собственно говоря, бимарион - это тоже модуль,
модуль тела.
возьмите один модуль тела и два модуля мозга различной степени
изношенности, соедините все это биоинтерфейсом. Модули мозга
можно менять только по одному, и потом выдерживать новый модуль
вместе со старым в течение нескольких лет. Модуль же тела можно
менять сколь угодно часто. Например, в прошлом сезоне была в
моде фигура в стиле "Аполлон", а нынче весной в моде фигура
атлетического стиля "Геракл" - меняем Аполлона на Геракла
(если, конечно, за Геракла фарцовщики не слишком заломят).
изложению программы бессмертия, и на которой основана
предлагаемая мною идея модульного бессмертия: два мозговых
модуля, в течение нескольких лет работавших "в одной упряжке",
получавших извне одну и ту же информацию, решавших одни и те же
задачи, вовлеченные в одни и те же переживания, становятся
носителями одной и той же личности. В новом модуле хранятся те
же воспоминания, что и в старом, потому что когда старый о
чем-то вспоминает, связанные с этим воспоминанием слова,
зрительные, слуховые и прочие образы и ощущения передаются на
новый модуль, запоминаются им и постепенно становятся его
собственными "воспоминаниями", хотя его еще и не существовало в
момент вспоминаемых событии. И вторая часть гипотезы: когда
половина мозга погибает, это воспринимается сознанием не как
собственная частичная смерть, а лишь как большее или меньшее
ухудшение умственных способностей (вряд ли Пастер считал, что
он наполовину умер после того, как погибла половина его мозга).
передаче информации от старого модуля к новому. То, что очень
глубоко запрятано в подсознание старого полушария, не будет
включено в совместную деятельность модулей в явном виде, хотя
конечно проявится косвенно, например в виде иррациональных
страхов, причину которых человек не понимает, поскольку причина
глубоко похоронена в подсознании. Именно потому, что
воспоминание о травмирующем переживании слишком глубоко загнано
в подсознание старого модуля, в новый модуль передастся лишь
сам страх, но не его причина. А это значит, что когда старый
модуль умрет, человек сможет легко избавиться от своих прежних
иррациональных страхов, ибо теперь они станут на самом деле
беспричинны: у них не будет основы в подсознании. То же самое
относится и к привычкам, от которых мы хотим избавиться,но не
можем. Наши решения с завтрашнего дня начать новую жизнь и
стать другим человеком, остающиеся для нас чаще всего лишь
решениями, будут гораздо легче осуществимы для бессмертного -
ему нужно будет лишь дождаться замены старого мозгового модуля
на чистый, "без записей".
развивающимся почти без скачков и разрывов, мы все же
обеспечиваем обновление жизни - за счет этого самого "почти".
Гибель старого модуля и замена его чистым есть своего рода
"смена поколений", но такая смена, при которой не теряются
впустую те знания, которые потом приходится снова выучивать
новым поколениям. Теряется только то, что загнанно в
подсознание, но в подсознание-то загоняется именно то, что
мешает жить и потому вовсе не нужно следующим поколениям. Их
нужно освободить от тяжкого груза прошлого, хотя бы для того,
чтобы они смогли собрать и нести свой собственный тяжкий груз.
полушария мозга, возможно даже окажется слишком радикальной -
разные полушария обладают весьма различными способностями, и
разрыв между особенностями личности "до" и "после" может
оказаться слишком велик. Но разделение мозга на два модуля -
это лишь минимум, необходимый для обеспечения бессмертия. Можно
представить себе разделение мозга на большое число более мелких
модулей: чем меньше отдельный модуль, тем меньшее влияние на
личность окажет его гибель и замена. Таким образом, можно будет
найти оптимальное соотношение между преемственностью и
обновлением.
Наверное, возможны и другие пути достижения бессмертия.
Например, чисто медицинский путь сохранения Вашего старого тела
и мозга, увеличения числа деления Ваших клеток до
Корнев Павел
Сертаков Виталий
Посняков Андрей
Володихин Дмитрий
Шидловский Дмитрий
Емилина Ника