командир его телохранителей, армянин по имени Тиридат. Стратег располагал
к себе людей, делал их преданными своему делу, но очень осторожно давал
переступать границу того, что называется дружбой.
симпатию, не мог пока причислить себя к слепо преданным Эвмену людям.
Неизвестная сила приставила его к стратегу с неизвестной целью. Она
заставила его смотреть по сторонам, взвешивать свои слова и мысли.
Оставалось только ждать, пока ход событий не внесет во все ясность.
определенный интерес. Это был Антиген. Не нужно было большого ума, чтобы
догадаться: македонянин привел к стратегу Калхаса в расчете на
благодарность прорицателя. Антиген надеялся, что разомлевший от счастья
пастух поможет ему - подслушивая, нашептывая Эвмену выгодные аргираспидам
прорицания. Калхас же страшно разочаровал его.
Антигена нашли аркадянина и привели его в лагерь македонян. Палатка их
вождя была устроена по восточному образцу. Скромный походный алтарь
находился в дальнем углу, а большую часть свободного пространства занимали
ковры, вытканные золотой нитью, треножники с курительницами из электрона,
богато инкрустированные ларцы и, наконец, несколько лож, явно вынесенных
из какого-то пиршественного зала. Из-за полога, разделявшего палатку на
две части, доносились женские голоса. Казалось, что Калхас оказался у
внезапно разбогатевшего крестьянина, который не знает, как распорядиться
свалившимся ему на голову счастьем, и выставляет его для всеобщего
обозрения. Никакой меры, царившей у Эвмена, Калхас в облике палатки не
увидел. Нагромождение богатств было безвкусным и бессмысленным.
соседнем сам и приказал принести вина. После того, как им вручили
стеклянные чаши с ароматной рубиновой влагой, Антиген принялся жаловаться:
Эвмену, чтобы ты начинал возводить на меня напраслину. Подумай сам, какую
услугу ты оказываешь Антигону, вбивая между нами клин! Только представь на
мгновение, что стратег всерьез принял твои слова... - Антиген помотал
головой. - Нет! Это было бы ужасно! Каково полководцу идти в бой, если он
не доверяет своей армии?! А как мне теперь прикажешь разговаривать с
ним?..
задел в нем своим пророчеством что-то тщательно скрываемое.
стратега, - спокойно сказал пастух, выделив голосом слово "сейчас". - И,
потом, не для кого не является секретом, что отношения между вами
натянуты!
прорицатель. - И менее всего хочу вбить клин между тобой и стратегом. Я
буду рад, если вы останетесь вместе. Но Эвмена предупреждал не я - боги.
речи Антиген. - Однако твои слова... обижают. Пусть ты прорицатель, но не
нужно так говорить. Сейчас в мире все настолько перемешалось, что даже
дельфийский оракул не сумеет разобраться в грядущих событиях...
шутку. Македонянин не был умелым собеседником. Некоторое время поскучав,
Калхас под благовидным предлогом распрощался с ним, с удовлетворением
чувствуя, что оставляет того в состоянии некоторой растерянности.
историк с удовольствием пускался в длинные беседы с аркадянином и не
скрывал при этом, что надеется открыть природу его искусства. Правда,
Калхас говорил гораздо меньше своего собеседника - и потому, что сам
толком не понимал, как его устами глаголет Гермес, и потому, что Иероним
оказался очень словоохотливым человеком.
стал кладезем знаний. Даже цветастые обороты, которыми он часто перегружал
речь, не мешали Калхасу узнавать массу интересного об Александре, или о
народах, живущих на далеком Востоке. Дела - а историк фактически был
секретарем при Эвмене - отнимали у него много времени, однако на досуге он
часто составлял компанию аркадянину.
квартал, расположенный на северной окраине Тарса. Греки поселились здесь
давно, задолго до походов Македонца. В основном они занимались торговлей,
представляя купеческие товарищества или даже целые полисы. Они тщательно
охраняли свои обычаи и именно из-за последних Иероним пригласил Калхаса.
эллинами. По крайней мере всячески подчеркиваем это, - сказал он по
дороге. - Причем каждая такая колония помнит Элладу по-своему и выбирает
для подражания что-то свое...
рукопись? - после некоторой паузы спросил Иероним у пастуха и смутился.
Дождавшись утвердительного ответа, историк продолжал: - Тогда я
действительно ходил к ней из-за рукописей. Но что касается удовольствий, -
Иероним смутился еще более. - Видишь ли, эта женщина подражает Сафо.
Назвала себя Софией, собрала вокруг молоденьких девушек и занимается их
воспитанием, а также подыскиванием женихов, помогает в любовных делах.
Только... это не Сафо. К счастью, она не пытается писать стихов.
Представляю, что получилось бы из этого!..
свое неведение, опасаясь приступа прекрасноречия у собеседника.
ей, насколько далека она от Сафо. К тому же колонисты преклоняются перед
всем, что относится к эллинскому, а София выписала из Афин целое море
свитков и заставляет своих воспитанниц зазубривать их наизусть.
Большинство здешних эллинов отдает своих дочерей под крылышко Софии,
думая, что таким образом девушки получат прекрасное воспитание. Со стороны
все это выглядит забавно. Вот я и хочу тебя познакомить с ней.
историк. - К тому же там много девушек. Не знаю, понимаешь ли ты меня. Это
не притон для моряков или солдат, эти девушки не из тех, которые лезут к
тебе под хитон. Ну, ты понимаешь... Однако их много, они молоды, они
стараются говорить умные вещи, обижаются безо всякой причины друг на
друга, сами того не сознавая, заигрывают с мужчинами - есть в созерцании
этого какое-то странное удовольствие. У меня от их разговоров бывает на
сердце то весело, то грустно... - Иероним неожиданно запнулся: - Мы уже
пришли.
человеческого роста - стеной. Привратник явился на стук в ворота очень
быстро, словно ждал гостей. Это был варвар, невысокого роста с совершенно
лысой головой и заросшими жестким, черным волосом руками. Греческая одежда
и крайне надменное выражение лица превращали его в удивительный гибрид
дикости и эллинского самомнения.
Дома ли твоя хозяйка?
сделал рукой приглашающий жест.
дорожке. - По крайней мере София считает его таковым. Только крайнее
расположение к человеку заставит Сопатра вымолвить слово.
Кое-где висели забытые гроздья винограда - потемневшие и грузные. Калхас
дотянулся до одной из них, оторвал ягоду и она тут же лопнула в его руках.
От пальцев пахло перебродившим соком.
в сад.
Иероним.
Вскоре заросли расступились, открыв их взорам беседку.
поддерживавшие свод, оплетали плющ, виноград и еще какое-то растение с
листьями, отливавшими восковым багрянцем. Вслед за Иеронимом Калхас
поднялся по ступенькам и оказался в теплом душном полумраке.
принадлежали дородной женщине, возлежавшей посреди беседки на ложе,
усыпанном высушенными лепестками роз. Женщина села, свесив ноги и часть
лепестков просыпалась на пол. Полы ее одежд на мгновение обнажили жирные
ляжки - Калхас с трудом удержался от брезгливой гримасы.
видел, что они приподнялись на локтях и с любопытством рассматривают
вошедших.
нового друга стратега. Его зовут Калхас, он грек из Аркадии и... очень
интересный человек. Но позволь полюбопытствовать, от какого занятия я вас
оторвал?
учит, что любое рассуждение невозможно без знания Блага и Прекрасного. А
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Прозоров Александр
Каргалов Вадим
Пехов Алексей
Никитин Юрий