Чтение 14–й страницы книги ~Ожерелье Иомалы~

Ясноглазая сидела перед входом в хижину. Увидев Рейе, она поднялась.
- Где ты был, Рейе? Уж не продавал ли на торге черных соболей?

- Черных соболей у меня нет. Смотри, что я купил! - Он вынул из-за пазухи
налобник. Лунд стала рассматривать покупку. Глаза ее оживились.

- Красиво! - сказала девушка.

- Возьми это себе!

- Мне? Ой, Рейе, какой ты добрый! - она примерила подарок, старательно
расправив волосы. Золоченая птица с двумя головами и широко раскинутыми
крыльями задрожала и замерла над ее переносицей. Крылья касались темных
бровей девушки. Рейе залюбовался Ясноглазой.

- Спасибо, - сказала Лунд. - Не знаю, чем и отблагодарить тебя...

- Там, в чулане, есть восемь шкурок белого песца, - раздался за спиной
Лунд голос Вейкко. - Слышишь, Лунд? Отдай их Рейе. Пусть продаст на торге. Я
не хочу смотреть на этих Вик-Инг! Меня мутит при виде чужеземцев.

Лунд принесла мешок со шкурками и подала его Рейе.

- Возьми и меня на торг! - попросила она.

- Пойдем. Только я загляну домой, чтобы взять свой товар.

Когда Рейе и Лунд появились на берегу, викинги сразу обратили на них
внимание. Молодой, крепкого сложения парень и высокая темноглазая девушка в
длинном меховом безрукавом одеянии, опушенном по подолу белым мехом, смело
подошли к прилавку, где стоял Туре Хунд. Ярл, не отрываясь, глядел на Лунд.
Девушка ему понравилась, и он сказал:

- Полная луна взошла среди белого дня. Откуда у биармов такие красавицы?
Что хочет купить дочь лесов?

Толмач, тотчас вынырнувший из толпы, перевел эти слова. Лунд смущенно
опустила взор и, взяв Рейе под руку, припала к его плечу.

Туре Хунд выбросил на прилавок кусок голубого шелка. Шелк стоил очень
дорого. Он попал к Хунду от венецианского купца, приходившего в прошлом году
в Нидарос. Лунд не удержалась и погладила ткань рукой, но сказала с
достоинством:

- В наших лесах такие шелка не носят: разорвешь о сучья. Не надо мне
шелк.

- Красавица привередлива! - улыбнулся Хунд. - Тогда, может быть, ей
понравится вот это? - Он небрежно выбросил на прилавок пурпурную накидку из
тонкого бархата, отороченную белым, как снег, кружевом. Такие вещи жены
викингов носили по праздничным дням. Туре развернул накидку. Бархат
переливчато заиграл на солнце.

- Что скажешь, черноглазая? Нравится? - спросил ярл, посматривая на Лунд.
- Хочешь, подарю ее тебе!

- Мне подарков не надо, - сказала Лунд.

Рейе взял накидку, хорошенько рассмотрел ее. Товар ему понравился, и он
спросил:

- Сколько стоит эта тряпка?

- Тряпка? - Туре Хунд захохотал, и толстый живот его заходил ходуном, а
плечи затряслись. - Это тряпка? Ты слышишь, Карле! Он говорит, что это
тряпка!

Карле, видевший все это, улыбнулся:

- А ведь он прав. Тряпка есть тряпка. Хотя она стоит, по меньшей мере,
три эре серебром!

Рейе положил накидку на прилавок и вынул из мешочка один из кубков. Хунд
перестал смеяться, в глазах его появился интерес. Он стал рассматривать
изделие. Кубок был выточен из моржового клыка, на круглой подставке-донышке.
По бокам - затейливый орнамент из веток деревьев, птиц и зверей. А по верху
- ободок из колец. В каждом кольце по крошечной тонккрылой чайке. Хунд
передал кубок Карле и спросил:

- Неужели это дело твоих рук, парень?

- Мои руки умеют еще не такое делать, - отозвался Рейе. - Хватит этого
кубка за твою красную тряпку?

- Эге! - сказал Хунд. - Как видно, эта черноглазая - твоя невеста! Кубок
хорош, но работа грубовата. Наверное, у тебя нет подходящего инструмента?
Накидка все-таки стоит дороже.

Рейе хотел было достать еще один кубок, но Лунд удержала его. Она
развязала другой мешок и выбросила на прилавок белого песца.

- Этого тебе хватит. Давай накидку!
Туре Хунд взял шкурку и с поклоном вручил девушке покупку.

- Эй, парень! Есть еще у тебя такие кубки? - крикнул Карле. - Подойди
сюда!

Рейе пошел на зов. Туре Хунд посмотрел вслед девушке. Лицо его стало
озабоченным. Он бросил толмачу монету. Тот схватил ее на лету и пошел к
Карле.

Молодой охотник продал оставшиеся кубки братьям Карле и Гунстейну за
двадцать железных наконечников для стрел. Теперь ему не страшно встретиться
на охоте ни с волком, ни с рысью.

Он вспомнил о молодом викинге, который продал ему утром налобник для
Лунд, и пошел к нему. Асмунд стоял на том же месте. Как видно, его скромные
товары: ожерелье из бронзовых монет, несколько амулетов и медные ножные
браслеты - не пользовались спросом, и Асмунд больше смотрел, как торгуют
другие. Рейе подошел к викингу, попросил у Лунд шкурку песца и подал
Асмунду. Тот, любуясь пушистым, белым, как снег, мехом, рассматривал шкурку.
Толмач был тут как тут. Он что-то быстро проговорил викингу. Асмунд кивнул и
спросил Рейе:

- Что ты хочешь за шкурку? Она мне нравится.

Лунд с любопытством смотрела на рослого иноземца с добродушным лицом.
Рейе пошептался с Лунд и сказал Асмунду:

- Ты, как видно, не богат. Но у тебя, наверное, есть невеста? Отвези ей
эту шкурку. Мы дарим тебе песца.

Асмунд покраснел и не сразу нашелся что ответить. Он поблагодарил биармов
и достал из мешка тонкий серебряный ручной браслет в виде змейки с раскрытым
ртом. Изо рта высовывалось острое жало.

Асмунд протянул руку к Лунд, и она тоже протянула ему свою руку. Викинг
надел на запястье девушки браслет и сказал:

- Это вам подарок от меня и моей Гриды. Браслет стоил дороже песца, но
Асмунд отказался от второй шкурки, которую ему предложили биармы. Он радушно
пожал руку Рейе, и на этом они расстались.

* *

После полудня подул северный ветер. На небе появились косматые облака. Но
торг шел своим чередом. Из лесу выходили все новые и новые продавцы мехов, и
на чашечках веселее позванивало золото и серебро. В разгар торга на тропе,
ведущей в Ой-Ял, появились трое мужчин, по обличью не похожих на биармов.
Впереди - рослый, угрюмого вида чернобородый человек в кафтане из
домотканого сукна, в высоких кожаных сапогах. Голова его перевязана чистым
полотном. Из-под распахнутого кафтана виднелась синяя холщовая рубаха,
перехваченная кожаным поясом. На поясе висел охотничий нож с костяной
рукояткой, с другой стороны за ремень была заткнута шкурка соболя.

За ним шли два молодых парня в таких же серых кафтанах с мечами в ножнах.
Парни были высоки, широкоплечи и светлоглазы.

Это были Владимирке и два его товарища - Василько и Булат. Владимирке
осматривал торжище и, по-видимому, искал кого-то в толпе. Наконец он заметил
из-за спин биармов алый плащ Туре Хунда и направился к нему. Хунд тоже
приметил ватажников. Смутная тревога не покидала его с того мгновения, как
только Владимирко вышел из леса. Биармы расступились. Владимирко вплотную
подошел к прилавку. Тяжелый взгляд ватажного старосты встретился с бегающим
взглядом Туре Хунда-Собаки. Владимирко вытащил из-за пояса шкурку черного
соболя и молча бросил ее на прилавок перед Хундом. Туре взял шкурку и стал
оценивать ее, не сводя глаз с Владимирка и еще не понимая, чего от него
хочет этот угрюмый мужик.

Толмач хоть и плохо, но все же знал по-русски. Ему доводилось раньше
бывать с норвежскими купцами в Новгороде. Он перевел Владимирку вопрос:

- Сколько стоит этот черный соболь?

Владимирко, помедлив, сказал громко, на весь торг, так, что его услышали
многие биармы и викинги:

- Двадцать три жизни!

Туре Собака нахмурился, в глазах его забегали злые огоньки:
- Я не понимаю тебя, купец!

- Двадцать три моих побратима, которых ты потопил в море у мыса Варгав!

Туре Хунд вспомнил ветреный вечер в море Ган-Вик.

...На корабле Хунда кончались запасы пресной воды. Уже двое суток моряки
получали лишь по нескольку глотков ее. Туре знал место, где можно запастись
водой, но для этого пришлось бы приставать к берегу при сильном прибое,
который мог повредить драккары и разбить лодки. Острые камни и крутолобые
валуны преграждали путь к небольшой быстрой речке, пробившейся между скал к
морю.

"Дотяну до устья Вины на том, что есть", - решил Хунд.

В жаркий день перед самым концом пути моряки стали роптать. У них
пересохли глотки. Работать веслами стало невыносимо тяжело. Хунд успокаивал
их, обещая близкий конец плавания.

Наступил вечер. Угрюмый северо-восточный ветер лохматил волны. Впереди по
курсу Хунд приметил какие-то ладьи. Они держали путь на полуночь. Хунд
размышлял недолго. Когда драккары приблизились к утлым суденышкам поморов,
Туре опытным взглядом оценил силы людей, плывущих, видимо, на промысел в
море. Справиться с ними - плевое дело. Сначала он заставил толмача попросить
воды. Толмач кричал с борта на языке биармов:

- Дайте нам воды. Мы хорошо заплатим! Рыбаки не отзывались. Они лишь
сильнее налегли на весла. Хунд сказал толмачу:

- Попробуй по-русски.

Толмач повторил просьбу по-русски и услышал ответ:

- Вода нам самим нужна. Приверните к берегу и там найдете воду!