Позиция, в которой я остановился, при селе Бородине, в 12 верст впереди
Можайска; одна из наилучших, какую только на плоских местах найти можно.
Слабое место сей позиции, которое находится с левого фланга, постараюсь я
исправить посредством искусства.
Сражение было общее и продолжалось до самой ночи.
Батареи переходили из рук в руки; неприятель, несмотря на превосходство
сил, ничего не выиграл.
Баталия 26-го была самая кровопролитнейшая из всех, которые в новейших
временах известны.
Сражение не умолкало ни на минуту, и целый день продолжался беглый огонь из
пушек.
Наши дрались как львы: это был ад, а не сражение.
Описание Бородинского сражения будет всегда несовершенным, какая бы кисть
или перо ни предприняли начертать оное.
Сего дня будет сражение; а что такое сражение? Трагедия: сперва выставка
лиц, потом игра страстей, а там развязка.
26-го августа[13] был великий день битвы, беспримерной в новейшие времена.
Великое сражение Бородинское начато в 6 часов утра правым крылом
французов[14].
Генерал Сорбье, командир страшной батареи на правом фланге, подал вестовой
знак; 120 орудий отвечали ему ¬ и сражение закипело! В продолжение ночи
сделан наскоро полевой окоп (epaulemant). Из-за него торжественно выехала
длинная цепь орудий и, направясь прямо на один из редантов, прикрывавших
левое крыло наше, построилась в батарею и завела с ним жестокий размен
пальбы убийственной. Сражение загорелось с обеих сторон. Тридцать орудий
под начальством генерала Перисти становится в голове дивизии Кампана,
построенной в две большие колонны.
Утаивая несколько времени поход свой в густой опушке леса, первая из этих
колонн наконец выказалась, кинулась прямо на один из редантов при
Семеновском и завладела им сразу[15].
Но сам генерал Кампан ранен; русские, сперва оттесненные, храбро воротились
назад, кинулись на схватку и отняли свой редант, проводя французов на
штыках до самого леса[16].
Тут-то одна бригада, из дивизии Дессекса, тянувшаяся по кустарникам, имея
108-й полк в голове, ударила на тот же редант сбоку, осыпала жестоким
ружейным огнем русских кирасир, захвативших в смелом наскоке часть
артиллерии Кампана, и заставила их расстаться со своею добычею. Кирасиры
отступили, но тихо, стройно, жертвуя людьми порядку. Генерал Дессекс велел
ударить еще раз на редант, и спорный окоп еще раз захвачен неприятелем[17].
Но перед глазами войск, выдержавших самый ужасный огонь с батарей русских,
не стало и другого генерала: картечь раздробила руку Дессексу. Ашард,
полковник 108-го полка, сбит русским ядром. Русские сделали еще один
натиск, и редант опять в руках у своих!..[18] Множество трупов уже валялось
около этого спорного окопа, так быстро из рук в руки переходившего.
Тогда-то двинулись дивизии 3-го корпуса. Наполеон приказал Нею пристроиться
к левому флангу Даву. Маршал Ней сформировал своих в колонны к атаке, а 8-й
корпус (Жюно), построенный в две линии, следовал за ними поодаль, в виде
подкрепления. Множество русских стрелков сидели по лесам и перелескам.
Нелегко подойти к нашему левому флангу! Нападающие должны проходить по
захолустьям, рытвинам и кустарникам, где нет проложенных дорог, и, выходя
из чащи, формироваться под картечью русских! Зато головы колонн французских
не раз ныряли обратно в лес. При первом нападении на реданты под Даву убита
лошадь и сам он контужен. Мюрат, услышав о том, уже прискакал было занять
место маршала; но маршал не сдал команды и продолжал сражаться сам.
Дивизия Ледрю вспугнула все войско наших стрелков и живо оттеснила их
назад; потом сама, с отличным мужеством, кинулась на один из редантов,
который между тем был уже преодолеваем повторным нападением войск из
дивизии Кампана. Полки 24-й пехотный и 57-й линейный, кучею, кто откуда
смог, ворвались в редант, за который происходила драка [19] .
Русские, после первого изумления, воротились опять отнимать свой окоп; но
25-я дивизия поспешила на помощь к 10-й, и русские опять отражены!..
Удачная атака 14-й кавалерийской бригады довершила успех пехоты.
В это же время дивизия Разу овладела вторым редантом [20] . На этом
приостановился жаркий спор за реданты на левом крыле нашем. Было уже семь
часов утра. Весь план неприятельской атаки развернулся; массы его стали