посмотреть с лучшей стороны и так надоел, что хотелось щелкнуть его по
носу, когда он произносил эти слова. - Твоя умная мышь все равно ведь
удрала.
перепугал ее этот проклятый Перси Уэтмор.
Глава 3
раз в первую из двух ночей, когда Перси не дежурил, а потом его перевели
в ночную смену.
пришел, со мной были Дин и Харри Тервиллиджер. Харри сидел за столом.
Вообще-то мое дежурство было днем, но я оставался, чтобы провести время
с Вождем, чей час уже приближался. Биттербак внешне держался стойко, как
полагается людям его племени, но я видел: в нем поднимается страх перед
грядущим концом, как отравленный цветок. Поэтому мы разговаривали. С
ними можно поговорить и днем, но днем плохо: крики, разговоры (не говоря
уже о периодических драках), доносящиеся с прогулочного дворика,
размеренный лязг печатных станков в типографии, редкие крики охранников
с приказом поднять или убрать что-либо, а то и просто: "Пойди сюда,
дерьмовый Харви". После четырех становится получше, а после шести все
затихает. С шести до восьми самое лучшее время. В это время в их головах
снова появляются глубокие мысли, словно вечерние тени (это видно по
глазам), и тогда лучше замолчать. Они еще слушают, что им говорят, но
смысл ваших речей уже не доходит. После восьми они готовятся и
представляют, как будет сидеть на голове шлем и чем пахнет воздух внутри
черного мешка, который им натянут на потные лица.
жене, о том, как они вместе построили вигвам в Монтане. Это были самые
счастливые дни в его жизни, заметил он. Вода была такой чистой и
холодной, что при каждом глотке ломило зубы.
человек искренне раскаялся в содеянном, сможет ли он оказаться в том
времени, которое было для него самым счастливым, и жить там вечно?
Может, это и есть рай?
совсем не жалею. Я узнавал о добре и зле от своей прекрасной матушки и
верил в то, что Святое Писание говорит об убийцах: для них нет царства
небесного. Я думаю, они попадают прямо в ад, где горят в муках до тех
пор, пока Бог наконец не велит Архангелу Гавриилу протрубить конец.
Потом они исчезнут и, наверное, будут этому рады. Но я никогда даже
намеком не обмолвился об этом Биттербаку, да и никому из них. Думаю, в
душе они все знали. Где твой брат, сказал Господь Каину, его кровь
вопиет мне из земли, и я сомневаюсь, чтобы эти слова удивили именно это
заблудшее дитя. Готов спорить, что он слышит, как кровь Авеля взывает к
нему из земли на каждом шагу.
Монтане и жену, лежащую с обнаженной грудью у огня. Я не сомневался, что
и он скоро будет в огне.
стычке с Перси. Думаю, он специально поджидал меня, чтобы рассказать, и
я слушал его внимательно. Я всегда внимательно слушал, если дело
касалось Перси, потому что был согласен с Дином, что Перси из тех людей,
которые приносят неприятности и окружающим, и самим себе.
красной тележкой с закусками, на которой от руки были написаны
библейские изречения ("Господь будет судить народ свой", "Я взыщу и вашу
кровь, в которой жизнь ваша", а также другие подобные ободряющие
сентенции), и продал нам бутерброды и ситро.
ВиллиПарохода, что этот проклятый Перси Уэтмор напугал его до смерти,
когда вдруг Тут-Тут спросил: "Что это там, ребята?".
центру Зеленой Мили. Он прошел немного, остановился, огляделся вокруг
черными бусинками глаз и отправился дальше.
него, шевеля усиками.
зовут. - Ты что, духовный хранитель? - Биттербак бросил мышонку кусочек
сыра, оставшийся от ужина. Он упал прямо перед мордочкой Вилли-Парохода,
но тот, даже не взглянув на него, продолжал свой путь по Зеленой Миле,
заглядывая в пустые камеры.
что Уэтмора нет? По-моему, знает, клянусь Богом!
минут отдыха в сортире, и остановился, открыв рот. Тут-Тут тоже
уставился на мышь, улыбка некрасиво скривила нижнюю часть его дряблого
лица с беззубым ртом.
и уставилась на нас. И опять я вспомнил картинки, где судьи выносили
приговор беззащитным заключенным... Впрочем, видел ли кто хоть
когда-нибудь заключенного столь маленького и столь бесстрашного, как
этот? Конечно, он был не совсем заключенным, он мог приходить и уходить
когда вздумается. Но эта мысль не покидала меня, и снова я представил,
что мы все будем такими маленькими перед Божьим Судом, когда жизнь
окончится, но мало кто из нас сможет смотреть так смело.
Замороженный Билли (Billy-Be-Frigged).
завернутого в вощеную бумагу. Отломив кусочек, бросил на пол. Я подумал,
что сухой и твердый кусочек отскочит, отлетит в сторону, но мышонок
вытянул лапку и небрежно, как человек, гоняющий мух, чтобы убить время,
сбил кусочек на пол. Мы все громко засмеялись в восхищении, такой взрыв
мог бы спугнуть мышонка, но он даже не шевельнулся. Взяв кусочек
сушеного яблока лапками, он лизнул его пару раз, потом уронил и снова
посмотрел на нас, словно говоря:
кусочек мяса.
пропустит мясо, если его можно взять? Ты с ума сошел!
Дежурили временные и постоянные надзиратели. Похоже, мышь понимала
разницу. Невероятно, но факт.
притронулся к нему, только понюхал и отодвинулся.
кусочек мяса и бросил его через стол. Мышонок тут же подошел, поднял
мясо лапками и стал есть. Мясо исчезло в одно мгновение.
кусочек, а шматок - и уронил его так близко от мышонка, что
Вилли-Пароход чуть не надел его вместо шляпы. Он снова отошел,
принюхался (уверен, что ни одной мыши не удавалось заполучить такой
лакомый кусочек во время Депрессии - во всяком случае, в нашем штате), а
потом посмотрел вверх на нас.
Дин взял бутерброд и бросил кусочек мяса - теперь это уже стало походить
на странную служебную процедуру. Мышонок взял его сразу и заглотнул.
Потом повернулся и ушел по коридору в сторону смирительной комнаты,
задерживаясь по дороге, чтобы заглянуть в пару пустых камер и проверить,
что там в третьей. Опять мне в голову пришло, что он ищет когото, и на
сей раз я прогнал эту мысль не так скоро.
понятно, шутит он или нет.
поверит. - Он ест только из ваших рук, - изумился Тут-Тут. Он
недоверчиво покачал головой, потом с трудом наклонился, поднял то, что
отвергла мышь, сунул в свой беззубый рот и начался длительный процесс
перетирания. - А почему?
Перси нет?
появился сегодня.
потому что мышонок приходил только, когда Перси не было в блоке: тот
находился в другой смене или в другом конце тюрьмы. Мы - Харри, Дин,