восьмого года, сияя навощенными дверьми и выступающими словно
хвост марсианского звездолета задними килями, въехал на подъездную
дорогу к отелю "Татвайлер" в центре Бирмингема, по мраморным
ступеням к нему сразу же заспешил пожилой швейцар-негр в темно-
красной униформе и фуражке, пытаясь угадать, кто расположился на
заднем сиденье шикарного лимузина. Проработав более двадцати лет в
"Татвайлере" - лучшем отеле Алабамы - он привык к знаменитостям и с
первого взгляда на "Кадди" понял, что за тонированными стеклами
автомобиля сидит, по его выражению, "американский сахар". Он заметил
блестящий хромированный орнамент на капоте в виде двух сплетенных
молящихся рук. Сойдя на тротуар, он протянул свою слабую руку, желая
помочь пассажиру выйти.
волшебству распахнулась и из машины высунулся гигантских размеров
мужчина в ярко-желтом костюме, ослепительно белой рубашке и белом
шелковом галстуке. Мужчина выпрямился во все свои шесть с лишним
футов, и его грудь стала напоминать желтую стену.
высокий лоб падали пряди светлых волнистых волос. Его приятное лицо
имело квадратные очертания, что придавало ему сходство со
Щелкунчиком, готовым крушить орехи великолепными белыми зубами.
курчавой головой, заметив, что пешеходы на двадцатой улице стали
оглядываться, загипнотизированные силой, исходившей от голоса
мужчины.
солнце в июньский день и сказал, обращаясь к водителю "Кадиллака",
молодому парню в льняном костюме:
тротуара.
взгляд от этого ослепительного костюма.
переброшенного через руку. Швейцар тоже ухмыльнулся -
"американский сахар!" - и подался вперед с готовым сорваться с губ
"благодарю вас, сэр". В его руку вложили бумагу, а затем гигант,
преодолев в два шага мраморную лестницу, как золотой локомотив,
скрылся в дверях. Швейцар, будто отброшенный этим локомотивом,
отступил на два шага, а затем принялся разглядывать то, что сжимал в
руке. Это был небольшой буклетик, озаглавленный "Грех разрушил
Римскую Империю". Поперек титульного листа красными чернилами
стояла роспись: "Дж. Дж. Фальконер".
"Татвайлера" Джимми Джеда Фальконера встретил молодой адвокат
Генри Брэгг, одетый в серый костюм. Они пожали друг другу руки и
встали посреди обширного вестибюля, разговаривая о состоянии
погоды, фермерстве и прочих пустяках.
молоком вежливо улыбнувшись повернула латунную ручку, увозя их на
пятый этаж.
нацепив на нос очки в черной роговой оправе. Он только год назад
окончил Правовую школу Алабамского университета и еще сохранил с
тех пор идиотский фасон прически, однако во всем остальном он был
умным молодым человеком с бдительными голубыми глазами, которые
редко пропускали жульничество. Сейчас он был польщен тем, что Дж.
Дж. Фальконер запомнил его по совместной работе прошлой весной.
управляться с Уэйном - это почти то же, что отстоять у станка полный
рабочий день, - он засмеялся. - Парень бегает со скоростью гончей.
был обставлен как офис. В нем стояло несколько столов, телефоны и
шкафы для бумаг. Здесь же, в стороне от рабочих столов, была
оборудована импровизированная приемная, вмещавшая несколько
удобных стульев, кофейный столик, и длинную софу, обрамленную
медными светильниками. Рядом с софой стоял мольберт, а на стене висел
большой флаг Конфедерации.
в светло-голубую рубашку с короткими рукавами и монограммой "Дж.
Х." на нагрудном кармане, оторвался от разбросанных на одном из
столов бумаг и улыбаясь поднялся навстречу вошедшим.
дрожжах. Теперь я вижу, кто лучший работник в этой конторе.
Генри, с лица которого исчезла мимолетная улыбка.
первое марта. Сумма уплаченных за последние три года налогов. Расход
на 30 % выше, чем на это же время в апреле прошлого года.
софу и принялся изучать документы организации.
значительные пожертвования от "Петерсон Констракшн", а в этом году
их в списке нет. В чем дело?
на обед на прошлой неделе, - объяснил Ходжес затачивая карандаш. -
Похоже, его сын в этом году имеет в их фирме больший вес, а он считает,
что палаточные проповеди... ну, старомодны, что ли. Компании
необходимо снизить налоги, но...
то дерево, не так ли? Господь любит щедрого дарителя, однако он берет
в любом случае и в любом размере, если это способствует
распространению слова. - Фальконер улыбнулся, а за ним улыбнулись и
остальные. - Вероятно, нам стоит поговорить с младшим Петерсоном. Я
позвоню ему сам. Джордж, дайте мне его домашний телефон, хорошо?
мне кажется - мне это только кажется! - что Петерсон попал в самую
точку.
поднял голову, оторвав взгляд от документа, который просматривал, и
его голубовато-зеленые глаза блеснули.
льду.
моих исследований я обнаружил, что большинство удачливых
евангелистов перенесли акцент с радио и уличных проповедей на
телевидение. Я думаю, что телевидение обещает в течении следующего
десятилетия стать могучей социальной силой, и считаю, что с вашей
стороны было бы мудрее...
закашлялся. - Мне не надо напоминать тебе, мальчик, насколько
хорошо у тебя варит котелок, - он подался вперед, и с его лица внезапно
исчезла улыбка, а в глазах появилась сталь. - Я вот что тебе хочу
сказать, Генри. Мой папа был задрипанным баптистским
проповедником. Ты знаешь, что означает слово "задрипанный"? - Его
рот искривился грубой усмешкой. - Ты вышел из обеспеченной семьи, и
я не думаю, что ты понимаешь, что такое быть голодным. Моя мама от
забот к двадцати пяти годам превратилась в старуху. Мы все время были
в дороге, как бродяги. Это были тяжелые дни, Генри. Великая Депрессия,
по всему Югу никто не мог найти работу, поскольку все было закрыто.
Конфедерации, и его глаза потемнели.
старую потрепанную палатку. Для нас, Генри, это был шикарный
особняк. Мы разбили лагерь на обочине дороги, мой папа смастерил из
досок крест и прибил к дереву плакат с надписью "КАЖДУЮ НОЧЬ
ПАЛАТОЧНЫЕ ПРОПОВЕДИ ПРЕПОДОБНОГО ФАЛЬКОНЕРА!
ПРИГЛАШАЮТСЯ ВСЕ ЖЕЛАЮЩИЕ!" Он проповедовал бродягам,
которые двигались по дороге в Бирмингем в поисках работы. Он также
был и хорошим священником, однако что-то под пологом этой палатки
вкладывало в его душу серу и огонь; он изгнал Дьявола из стольких
мужчин и женщин, что Ад не успевал вербовать новых. Люди восхваляли
Бога, а демоны разлетались как ошпаренные. Незадолго до смерти моего
отца работы у него было столько, что он уже не справлялся. Сотни
людей искали его день и ночь. Поэтому я стал помогать ему, а затем
продолжил его дело.
Володихин Дмитрий
Прозоров Александр
Грабб Джеф
Сертаков Виталий
Бажанов Олег
Березин Федор