взглянул на меня, было заметно, что он принимает мои слова примерно так
же, как муха - приглашение паука заночевать у него в паутине. Потом он
улыбнулся и сказал:
особенно пригодится, если вы собираетесь отправиться на прогулку к
Северному полюсу.
поймаем что-нибудь.
они имеются. Если что-нибудь получим, я сразу же подниму вас. Спокойной
ночи, доктор Карпентер. Или, скорее, спокойного утра.
далеко не праздничной. За исключением дежурного на палубе и вахтенного
механика, все офицеры "Дельфина" собрались здесь, одни только что
покинули койки, другие собирались отдыхать, но все были молчаливы и
замкнуты. Даже доктор Бенсон, всегда такой оживленный, выглядел
сдержанным и рассеянным. Нечего было и спрашивать, установлен ли контакт
со станцией "Зебра", и так было ясно, что нет. И это после пяти часов
непрерывных радиозапросов. Уныние и безнадежность тяжело нависли над
кают-компанией, все понимали, что с каждой секундой у сотрудников
станции "Зебра" остается все меньше и меньше шансов сохранить свою
жизнь.
другим они поднимались и уходили: доктор Бенеон принимать больных,
молодой торпедист лейтенант Миллс наблюдать за работой своих
подчиненных, которые вот уже два дня по двенадцать часов без перерыва
копались в торпедах, отыскивая неполадки, третий помощник подменить
стоящего на вахте Хансена, а трое других - по койкам. Остались сидеть
только Свенсон, Рейберн и я.
ясный и выглядел он так, будто безмятежно проспал не меньше восьми
часов. Стюард Генри как раз принес еще один кофейник, когда в коридоре
вдруг послышался топот бегущего человека и в кают-компанию ворвался
запыхавшийся старшина рулевых. Если он не сорвал дверь с петель, то лишь
благодаря тому, что "Электрик Боут Компани" устанавливает дверные петли
на субмаринах с солидным запасом прочности.
матросу полагается соблюдать субординацию, уже тише продолжал: - Мы их
раскопали, капитан, мы их раскопали!
увалень, сумеет так быстро вскочить с кресла.
вполне официально доложил Эллис.
в радиорубку. На вахте сидели два оператора, оба низко согнулись над
рациями, один чуть не уткнулся лбом в шкалу настройки, другой склонил
голову набок, словно это помогало отключиться от внешнего мира и
сосредоточиться на малейшем шорохе, долетавшем из плотно прижатых
наушников. Один из радистов что-то машинально чертил в журнале записи
радиограмм. DSY, писал он, повторяя снова и снова: DSY, DSY. Позывной
станции "Зебра". Уголком глаза он заметил Свенсона и прекратил писать.
перебоями, но...
спросив разрешения у Свенсона. Он тщетно пытался скрыть волнение и более
чем когда-либо напоминал отлынивающего от занятий студента.
развернулся вместе с креслом, и я узнал своего давнишнего
"телохранителя" Забринского.
там ни крути, а получается ноль-сорок пять. Стало быть, северо-восток.
Ноль-сорок пять - это северо-восток. Нам со штурманом полагается это
знать... Координаты?
мужчине с чисто выбритым затылком и гладкой, блестящей плешью во все
темя. - Что скажешь, Керли?
двадцать раз запрашивал их координаты. Никакого толку. Их радист знай
себе посылает позывной. Боюсь, он вообще нас не слышит, он даже не
знает, что мы его слышим, он просто шлет и шлет свой позывной. Может, не
знает, как переключиться на прием.
Керли думали, что это сигнал такой слабый, потом решили, что радист
слабый или больной, и наконец сообразили, что это просто какой-то
самоучка.
насторожился положив руку на локоть напарника.
координаты неизвестны...
страшно, что он не может сообщить свои координаты, главное, мы вступили
с ним в прямой контакт. Рейберн развернулся и выскочил из радиорубки.
Вскоре я услышал, как он ведет по телефону торопливый разговора кем-то
на мостике.
- Можно запускать и так, и так.
тысячу футов. - Передадим, пусть запустят зонд на высоту в пять тысяч
футов, решил Свенсон. - С освещением. Если они где-то в радиусе
тридцати-сорока миль, мы заметим зонд, а зная его высоту и учтя скорость
ветра, примерно определим расстояние... В чем дело, Браун? - обратился
он к матросу, которого Забринский называл Керли.
скорее..."
Только передавайте как можно медленнее.
два над горизонтом. Сейчас я прихвачу секстант, побегу на мостик и
попробую определиться по луне. Передайте, пусть они сделают то же самое.
Это даст нам разность координат по долготе. А раз они от нас в
направлении ноль сорок пять, можно будет рассчитать их положение с
точностью до мили.
депешу Брауну. Тот передал ее сразу же следом за первой. Мы стали ждать
ответа. Прошло добрых десять минут. Я обратил внимание, что лица у всех
собравшихся в радиорубке напряженные и отсутствующие, словно мысленно
они находятся за много миль от этого места. Все они, и я вместе с ними,
были сейчас на дрейфующей станции "Зебра", как бы далеко от нас ее ни
занесло. Браун снова сделал какую-то запись, очень короткую. Голос у
него звучал по-прежнему деловито, но в нем проскользнули нотки
разочарования. Он доложил:
побери! Должно быть, там страшный туман. Или сильный шторм.
на ледовом поле. Они примерно одинаковы по площади, по крайней мере, в
50 тысяч квадратных миль. Луна просто зашла. Для них луна уже зашла.
Похоже, что в последний раз они оценили свое положение только
приблизительно, и ошибка получилась очень большая. Должно быть, они
гораздо дальше к северо-востоку, чем мы считали.
Брауну.
трата времени. Если они так далеко от нас, как я думаю, то мы не увидим
их ракет над горизонтом. Даже если у них есть ракеты.
же сигнал ушел.
сказал Свенсон. -Да скорее, пока совсем их не потеряли.
- Ответ такой: "Две минуты", - доложил он. - То ли парень сам обессилел,
то ли батареи сели. Вот и все. "Две минуты" - так он передал. Свенсон
молча кивнул и вышел из радиорубки. Я последовал за ним.
После тепла и уюта центрального поста мороз казался еще злее, а ледяная
пыль жалила еще безжалостнее. Свенсон расчехлил запасной гирокомпас,
Шилова Юлия
Конюшевский Владислав
Каргалов Вадим
Суворов Виктор
Пехов Алексей
Перумов Ник