обсуждения; а именно, если все существующее находится в некотором месте, то
ясно, что должно быть и место места, и так далее, до бесконечности. Далее,
как всякое тело находится в [некотором] месте, так и во всяком месте (должно
быть] тело; что же мы скажем тогда о растущих [телах]? Ведь на основании
сказанного необходимо, чтобы и место вырастало вместе с ними, если место
каждого [тела] ни меньше, ни больше его.
том, что такое место, но и существует ли оно [вообще].
-- об отношении к другому, то и место, с одной стороны, [есть нечто] общее,
в котором находятся все тела, с другой -- особое, в котором первом
[помещается данное тело]. Я говорю, например: ты сейчас [во Вселенной],
потому что [находишься] в воздухе, воздух же -- во Вселенной: а в воздухе --
потому что на земле, и сходным образом на земле, потому что [находишься] в
том самом месте, которое объемлет только тебя и ничего больше. Если же место
есть первое, что объемлет каждое тело, оно будет какой-то границей, так что
может показаться, что место есть вид и форма каждого [тела] -- то, чем
определяются величина и материя величины, так как это и есть граница
каждого. С этой точки зрения место есть форма каждого [тела], а поскольку
место кажется протяжением величины -- материей, ибо протяжение есть иное,
чем величина: оно охватывается и определяется формой как поверхностью и
границей. А таковы именно материя и неопределенное; ведь если от шара отнять
границу и свойства, ничего не останется, кроме материи. Поэтому и Платон
говорит в "Тимее", что материя и пространство -- одно и то же, так как одно
и то же восприемлющее и пространство. И хотя он по-другому говорит о
восприемлющем в так называемых "неписаных учениях", однако место и
пространство он объявил тождественными. Все говорят, что место есть нечто, а
что именно -- один Платон попытался определить.
такое место, раз оно есть одно из двух: или материя, или форма, так как и
вообще рассмотрение [их самих] требует величайших усилий и [тем более]
нелегко уяснить их отдельно друг от друга. Однако нетрудно видеть, что место
не может быть ни тем ни другим, так как форма и материя неотделимы от
предмета, а для места это допустимо. Ибо в чем был воздух, в том опять
появляется, как мы сказали, вода, так как вода и воздух, а равным образом и
другие тела занимают место друг друга; следовательно, место не есть ни
часть, ни устойчивое свойство отдельного [предмета], а нечто от него
отделимое. По-видимому, место есть нечто вроде сосуда; ведь сосуд есть [как
бы] переносимое место, сам же он не имеет ничего от [содержащегося в нем]
предмета. И вот, поскольку [место] отделимо от предмета, постольку оно не
есть форма, поскольку же объемлет его, постольку оно отличается от материи.
Всегда кажется, что существующее где-либо и само по себе есть нечто и что
существует нечто другое, вне его. (Платону же надо задать вопрос, если
позволительно [немного] отклониться в сторону: почему идеи и числа не
находятся в [каком-нибудь] месте, раз место "сопричастно" -- все равно,
сопричастно ли оно "большому" и "малому" или материи, как он написал в
"Тимее"?) Далее, как могло бы [что-нибудь] стремиться к своему месту, если
бы место было материей или формой? Невозможно ведь быть местом тому, чему не
присущи ни движение, ни верх или низ; следовательно, место надо искать среди
таких [вещей]. Если же место в самом [предмете] (а так и должно быть, если
оно форма или материя), тогда получится, что место [само помещается] в
месте, так как и форма и неопределенное изменяются и движутся вместе с
предметом, находясь не всегда в одном и том же [месте], а там, где
оказывается предмет. Следовательно, будет существовать место места. Далее,
когда воздух становится водой, место исчезает, так как возникшее тело
оказывается не в том же самом месте; что же это за уничтожение?
существующим и откуда возникают затруднения [в вопросе] о его сущности.
выражение "одно [находится] в другом". В одном значении -- как палец в руке
и вообще часть в целом; в другом же -- как целое в [своих] частях, ибо не
существует целого помимо частей; в ином значении -- как человек в живом
существе и вообще вид в роде; еще в ином -- как род в виде и вообще как
часть вида в определениях вида; затем -- как здоровье в теплом и холодном и
вообще как форма в материи. Далее -- как в царе [сосредоточены] дела эллинов
и вообще как в первом двигателе; далее -- как в благе и вообще в цели, а это
и есть "ради чего". Но в самом собственном значении [одно находится в
другом] -- как в сосуде и вообще в [каком-нибудь] месте.
самом себе или это ни для чего не возможно, но все находится или нигде, или
в чем-нибудь другом? Это может происходить двояким образом, а именно по
отношению к самому себе или по отношению к [чему-нибудь] другому. Когда и
тот [предмет], в котором находится что-нибудь, и тот, который находится,
суть части [одного и того же] целого, тогда можно сказать о целом, что оно в
самом себе; ведь целое называется и по [своим] частям; например, [о человеке
говорят, что он] бледный потому, что [у него] кожа бледная, или [что он]
знающий потому, что способен рассуждать. Таким образом, ни амфора не может
быть в самой себе, ни вино, а амфора вина может, так как и "что" и "в чем"
-- и то и другое суть части одного и того же. Именно в этом смысле допустимо
[говорить], что нечто находится в самом себе, а в первичном смысле
недопустимо, как, например, бледность в теле, ведь в теле [находится] кожа,
а знание в душе; по этим частям и говорится [о чем-нибудь], что [оно] в
человеке.
[когда они] вместе. Поэтому, когда имеются части, нечто будет находиться в
самом себе, например бледность в человеке, потому что она в теле, в теле же
потому, что в коже, а в ней уже безотносительно к другому. И они оба -- кожа
и бледность -- различны по виду, и каждая из них имеет особую природу и
силу. И при последовательном рассмотрении отдельных случаев мы не обнаружим
ничего, [что находилось бы] в самом себе согласно какому-либо из [указанных]
различении, да и по определению ясно, что это невозможно. Ведь тогда каждая
часть должна быть и тем и другим, например амфора-и сосудом и вином, а вино
-- вином и амфорой, если возможно чему-нибудь быть в самом себе. Так что
если они даже вполне будут находиться друг в друге, все-таки амфора
воспримет вино не поскольку она сама вино, а поскольку она амфора, а вино
будет находиться в амфоре не поскольку оно само амфора, а поскольку оно
вино. Итак, что бытие обоих различно -- это ясно, ибо определения того, в
чем находится [что-либо], и того, что находится [в чем-либо), различны. Но и
по совпадению это невозможно: ведь тогда две вещи будут одновременно
[находиться] в одном и том же: во-первых, амфора будет в себе, если то, что
по природе служит вместилищем, может находиться в самом себе, а кроме того,
и вмещаемое [также находилось бы в амфоре], например если вино-то вино.
себе. А апорию Зенона -- если место есть нечто, то оно должно в чем-то
находиться -- разрешить нетрудно: ничто ведь не препятствует, чтобы
первичное место было в другом, -- конечно, не как в месте, а так, как
здоровье [заключается] в теплом, будучи устойчивым свойством, а теплое -- в
теле, как [преходящее] состояние. Таким образом нет необходимости идти до
бесконечности.
содержащегося в нем (так как первичные "что" и "в чем" -- разные вещи), то
место не будет ни материей, ни формой, а чем-то особым, ибо материя и форма
принадлежат тому предмету, который [в этом месте] находится. Итак, вот
каковы затруднения.
образом Возьмем все то, что действительно кажется присущим ему самому по
себе. Будем считать правильным прежде всего, что место объемлет тот
[предмет], местом которого оно служит, и не есть что-либо присущее предмету,
затем -- что первичное место не меньше и не больше [предмета], затем -- что
оно может быть оставлено каждым [предметом] и отделимо [от него); кроме того
-- что всякое место имеет верх и низ и каждое тело по природе перемещается и
остается в свойственном ему месте, а это и составляет верх и низ. Положив
это в основу, рассмотрим остальное. Надо попытаться так провести
рассмотрение, которое ответит на вопрос, что такое место, чтобы и все
трудности были разрешены, и то, что кажется присущим месту, осталось ему
присущим, и, кроме того, чтобы причина затруднений и связанных с ним
недоуменных вопросов стала бы очевидной; именно таким способом лучше всего
доказывать каждое [положение].
не было некоторого вида движения, (а именно] движения относительно места; мы
считаем, что и небо находится в [каком-то] месте главным образом потому, что
оно всегда в движении. Это движение частью перемещение, частью же увеличение
и уменьшение, так как и в случае увеличения и уменьшения происходит
изменение [места] и, что раньше было здесь, перешло в меньшее или большое
[место]. Движущееся же [движется] или само по себе, {своей] деятельностью,
или по совпадению; [в свою очередь] по совпадению движется как то, что
способно двигаться само по себе, например части тела или гвоздь в корабле,
так и то, что неспособно [двигаться само по себе], но всегда движется только
по совпадению, например бледность и знание: они меняют место только в том
смысле, что [предмет], которому они присущи, его меняет.
Доставалов Александр
Володихин Дмитрий
Каргалов Вадим
Гуль Роман Борисович
Майер Стефани
Афанасьев Роман