зрителем истинного, а не мечтательного созерцания, когда человек
первоначально претерпением страданий, делением и скорбию совлечется ветхого
страстного человека, как новорожденный младенец совлекается одежды,
выносимой из матерних ложесн. Тогда ум способен возродиться духовно,
соделаться видимым в духовном мире, и приять созерцание отечества своего"76.
А вот слова, как бы открывающие в человеке всю полноту божественного и
космического: "Кто покорит себя Богу, тот близок к тому, чтобы покорялось
ему все. Кто познал себя, тому дается ведение всего; потому что познать себя
есть полнота ведения о всем, и в подчинении души твоей подчинится тебе
все"77. Но для св. Исаака Сирианина мир есть лишь страсти и человек делается
сильным и получает ведение не через раскрытие своей человеческой природы, а
через ее окончательное умолкание и освобождение места для Бога. Человек
обожествляется, но лишь путем умолкания всего человеческого, исчезновения
человека и появления на его место Божества78. У учителей церкви бывало
учение о ??????'се человека, но в этом ??????'се человека совсем нет. Не
ставится даже проблема о человеке. Но человек богоподобен не только потому,
что он способен привести в молчание свою природу и освободить место для
Божества. В самой человеческой природе есть богоподобие, в самом
человеческом голосе этой природы. Приведение к молчанию "мира", страстей,
освобождает человека. Бог хочет, чтобы не только Бог был, но и человек был.
В этом - смысл мира. Для святых отцов задача человека - возврат к
первоначальному состоянию до грехопадения. Св. Симеон Новый Богослов
говорит: "Бог соделался человеком для того, чтобы через вочеловечение свое
опять возвесть естество человеческое в благобытие. Почему надобно нам
узнать, каким это образом, через воплощенное домостроительство Христово,
человек опять приходит в благобытие"79. "Люди для того рождаются на свет,
чтобы прославлять Бога, так как они суть мыслящие и разумные существа. Они
одни из всех видимых тварей могут познавать, величать и благодарить Творца
Бога. Рассматривая тварь, они дивятся Творцу, и, познав Его величие,
недомыслимое и беспредельное, поклоняются Ему, чтут Его и благоговейнствуют
перед Ним"80. Человек рожден "для того, чтоб сделаться достойным обитать в
небесных селениях и быть вчинену в сонм святых Ангелов"81, т.е. призвание
человека ангельское и потому пассивное и нетворческое. Все значение
святоотеческого сознания было в героической борьбе против ветхого Адама,
против страстей мира.
чувствовались на протяжении средних веков как на Западе, так и на Востоке.
Святоотеческое сознание, исключительно заполненное тайной искупления, в
периоде негероическом сказалось принижением человека и подавлением его
творческой мощи. Сознание Исаака Сирианина может быть лишь героическим делом
личности, но как руководство для жизнеустроения человечества, чуждого
личного опыта Исаака Сирианина, оно может явиться источником омертвения
человека. Мистический опыт должен быть личен, и за его результатами нельзя
следовать извне. В средние века все антропологическое было языческое, а не
христианское. На Востоке антропологическое было совсем задавлено; на Западе
оно получило выражение и развитие, но этот западный антропологиям и придал
католичеству ярко выраженную форму языкохристианства. Христианская стихия
католичества не заключала в себе антропологического откровения, и только в
языческой его стихии была антропология, но внехристианская, римская или
варварская. Идея рыцарской чести заключала в себе великую антропологическую
правду о личности, но правду, чуждую сознанию святоотеческому. А весь строй
папской теократии и феодальной иерархии был антропологизмом
язычески-варварским, со всей тьмой ветхого Адама.
возникновению антропологии гуманистической, созданной по произвольному
почину самого человека и в формальной реакции против религиозного сознания
средних веков. Антропологическое сознание гуманизма зарождается в эпоху
Возрождения и развивается в новые времена до XX века, когда достигает своей
вершины и выявляет свои пределы. Гуманизм поставил антропологическую
проблему и дал ход человеку и его силам. Но в эпоху Возрождения
микрокосмичность человека сознавали только мистики, подобные Пико делла
Мирандоллю, который говорил: "Человек есть соединительная связь всей природы
и как бы эссенция, составленная из всех ее соков. Поэтому, кто познает себя,
познает в себе все". Преобладающее и побеждающее гуманистическое сознание
освобождало и утверждало природного человека, утерявшего свою
микрокосмичность и свою царственность. Гуманизм утверждает антропоцентризм
субъективно-психологический, а не объективно-космический. Человек остается
сам с собой, со своими ограниченными человеческими силами, связанный лишь с
природной необходимостью. Человек должен был пройти через
бого<о>ставленность. Гуманизм - необходимый опыт человечества. Человек
должен был быть отпущен на свободу в природный мир, и человеческая жизнь
должна была быть секуляризирована. Человек как необходимая часть природного
мира захотел свободы и самостоятельности, субъективно и произвольно поставил
себя целью в природе. Гуманизм и есть идеология природного, зависимого
человека. В гуманизме чувствуется это восстание раба, плебейство духа.
Гуманистическое сознание не хочет знать высокого происхождения человека и
высокого его назначения. Гуманистическое сознание не сыновно Богу. Гуманизм
послушен факту рабства человека у природного мира. Но в этом природном мире
гуманизм хочет как можно свободнее и самостоятельнее устроить человека и
дать ему как можно больше счастья. Гуманизм постепенно отпадает от всякого
богосознания и обоготворяет человека и человеческое. Но гуманизм не знает
человека как образа и подобия Божьего, ибо не хочет знать Бога, не знает
человека как свободного духа, ибо он во власти природной необходимости.
Поэтому гуманизм может обоготворить лишь природного человека, лишь человека
как эмпирический факт, как каплю в природном море, себя субъективно
поставившей целью. Если святоотеческое сознание обладает христологией и
лишено соответствующей антропологии, то сознание гуманистическое не имеет
христологии, соответствующей антропологии. Гуманизм не знает Небесного
Адама, Абсолютного Человека, а потому не может знать подлинного достоинства
человека. Гуманизму неведома тайна человеческой природы, и антропология
гуманизма в корне своем ложная антропология. Гуманизм познает человека лишь
как природный объект и не знает человека как сверхприродного субъекта.
Гуманистическое сознание подавлено открытием Коперника. И оно переносит
антропоцентризм в субъективно-произвольные состояния человека, утверждает
антропоцентризм психологический. Человек низкого происхождения и не имеет
никакого назначения. Но он собственными силами подымается по ступеням
природного мира и сам ставит себя целью. Гуманизм с роковой неизбежностью
приводит в XIX веке к позитивизму, к принудительному водворению человека на
ограниченную территорию данного природного мира. Гуманистический позитивизм
хочет покончить с сознанием принадлежности человека к двум мирам. Нет
другого мира, и человек целиком принадлежит к этому единому миру и в нем
должен искать себе счастья. Но в этом мире человек раб необходимости,
бесконечно малая часть огромного механизма природы. Натурализм и позитивизм
окончательно принижают человека, отрицают человека, ибо пучок восприятии,
смена ощущений, дробная часть круговорота природы - не есть человек. В
позитивизме исчезает та правда гуманизма Возрождения, которая связана была с
возрождением античности как человеческой ценности. Гуманизм перерождается в
антигуманизм, он отрицает человека. Подлинного человека,
человека-микрокосма, царя природы, нет без Бога и Богочеловека. Или человек
- образ и подобие Абсолютного Божественного Бытия - тогда он свободный дух,
царь и центр Космоса; или человек - образ и подобие данного природного мира
- иногда нет человека, а есть лишь одно из преходящих явлений природы. Нужно
выбирать: или свобода человека в Боге, или необходимость преходящего явления
в природном мире. Гуманизм в своих позитивистических пределах выбрал второе
и совершил мысленное человекоубийство; отверг высшее самосознание человека,
трансцендентное данному природному миру, и тем отрекся от первородства
человека, предал человека во имя приспособления к данному природному миру и
благоденствия в нем. Судьба гуманизма есть великая трагедия человека,
ищущего антропологического откровения. Нераскрытость антропологии толкает
человечество на путь гуманизма. Святоотеческое сознание оставляет человека
беспомощным и раскрытии его творческой природы. И критика гуманизма должна
быть имманентной, как имманентно должно быть его изживание.
Л.Фейербаха и позитивизм О.Конта - философские вершины гуманистического
сознания. Стиль гуманизма эпохи Возрождения очень мало походит на стиль
гуманизма XIX века, но в первом было уже заложено семя второго. Гуманизм
Возрождения - еще двойствен, в нем жили две души. Гуманизм XIX века гораздо
более монистический, в нем окончательно побеждает душа рациональная и
позитивистическая. Пафос всякого гуманизма - утверждение человека как
высшего и окончательного, как бога, отвержение сверхчеловеческого. Но лишь
только отвергается Бог и обоготворяется человек, человек падает ниже
человеческого, ибо человек стоит на высоте лишь как образ и подобие высшего
божественного бытия, он подлинно человек, когда он сыновен Богу. Человек не
может быть только отцом, отцом своих детей, будущих человеческих поколений,
он должен быть и сыном, должен иметь происхождение, должен иметь корни своей
природы, уходящие в абсолютное бытие и в вечность. Гуманизм отверг
сыновность человека - отказался от его происхождения; отверг свободу
человека и вину его - отказался от достоинства человека. Все трудное,
проблематическое и трагическое в человеке захотел упразднить гуманизм, чтобы
лучше устроить человека на земле, чтобы сделать его счастливым. Но
благоустройство и благоденствие человека на земле, отворачивающееся от
неискоренимого трагизма человеческой жизни, есть отрицание человека как
существа, принадлежащего к двум мирам, как сопричастника не только
природного царства необходимости, но и сверхприродного царства свободы.
своем материалистическом социализме довел гуманизм до окончательного
отрицания человека, до последнего порабощения человека необходимостью, до
обращения человека в орудие материальных производительных сил. Маркс
окончательно отрицает самоценность человеческой личности, видит в человеке
лишь функцию материального социального процесса и подчиняет и приносит в
Конюшевский Владислав
Круз Андрей
Лукьяненко Сергей
Флинт Эрик
Роллинс Джеймс