Чтение 14–й страницы книги ~Путешествие Голубой Стрелы~

сложная история. Зеленый был двоюродным братом Желтого и Голубого, Оран-
жевый - двоюродным братом Желтого и Красного, Лиловый - Красного и Голу-
бого, и, кроме того, между ними было еще множество родственных связей,
сложных, как и все родства на этой земле.

- Ну, хватит! - примирительно воскликнул Франко. - Вижу, что вы начи-
наете ссориться. А я-то думал, что цвета всегда живут в мире между со-
бой.

- Ты ошибаешься, - изрек Желтый. - Разве ты никогда не слышал о конт-
растах в цветах? Однако ты еще не объяснил нам, почему ты не спишь.

- Просто потому, что сон никак не приходит.

- Это признак того, что ты был плохим мальчиком. Не могут спать
только те дети, у которых совесть нечиста.

- Совесть у меня чиста, но пуст желудок, потому что мне нечего было
есть на ужин.

- Видите! - торжествующе воскликнул Голубой, - я сразу же сказал, что
он хороший мальчик.

- Наоборот, - возразил Зеленый, - раз его оставили без ужина, значит,
он плохой мальчик.

- Нет, - объявил Франко, - это значит, что у нас в буфете пусто. Мама
поскорее уложила меня спать, надеясь, что сон прогонит голод, а получи-
лось наоборот: голод прогнал сон. Но я не жалуюсь: мне так интересно бы-
ло видеть, как вы пролезали в замочную скважину. Вы знаете, я до сих пор
еще ни разу не получал подарка от Феи. А вы для меня самый лучший пода-
рок, который я только мог получить. Представьте себе, я хочу стать ху-
дожником.

Франко говорил так ласково, что Карандаши, подпрыгивая, приблизились
к нему, довольные, что они пришлись по душе мальчику. Для типов вроде
Желтого и Зеленого достаточно одного доброго слова, и они сразу же прек-
ращают ссориться и становятся очень хорошими.

- Если хочешь стать художником, - сказал Коричневый, самый спокойный
из всех цветов, - я советую тебе рисовать сцены из деревенской жизни.
Можешь для этого использовать меня.

- А для меня все равно из какой жизни, - произнес Голубой, - на любой
картине всегда найдется место для кусочка неба.

- Ребята! - воскликнул Красный, которому всегда хотелось предложить
что-нибудь новое. - Зачем терять время на болтовню? У меня появилась
идея.

- Слушаем!

- Раз уж Франко не спит, давайте развлекать его. Нарисуем для него
что-нибудь?

- Чудесно! Что за хорошая мысль! - обрадовался Франко. - Посмотрите
на столе: там должно лежать несколько листов чистой бумаги. Конечно, это
не чудесные белые листы из альбома - в эту бумагу лавочник заворачивал
кофе, но я собираю ее для рисования.

- Начну я, - торжественно произнес Черный.

Он положил листок бумаги на ночной столик, стоявший рядом с кроватью
Франке, и запрыгал по листу. На бумаге появился ствол и ветви дерева.

Франко захлопал в ладоши, но Желтый наморщил нос (я не знаю точно,
где у карандаша находится нос, но подтверждаю тот факт, что Желтый на-
морщил нос).

- Этот рисунок не по сезону, - сказал он, - всем известно, что зимой
на ветвях нет листьев. В лучшем случае сохраняется несколько желтых
листьев...

- А ты забыл про сосны и ели, которые никогда не теряют листву?

- У меня есть еще одна замечательная идея, - объявил Голубой.

Он взял листок, начертил на нем причудливую линию, и через несколько
минут чудесная Голубая Корова, вежливо мыча и позвякивая висевшим на шее
голубым колокольчиком, поднялась с листа и застучала копытцами по столи-
ку.

- Замечательно! - воскликнул Франко. - Если бы я тоже мог рисовать
живые вещи. Мои рисунки остаются на бумаге и никогда не сходят с нее.

- Мууу! - жалобно замычала Голубая Корова.

- Может быть, у нее накопилось много молока? - сказал Франко. - Когда
коровы жалуются, их обязательно нужно доить. Но я не умею.

На помощь пришел Коричневый, который был деревенским цветом и умел
доить коров. Молоко Голубой Коровы было чудесного голубого цвета.

- Такого молока я никогда не видел, - засмеялся Франко.

- Это Голубой виноват, - ответил Желтый. - Он все хотел сделать сам.
Все ведь знают, что молоко бывает желтое.

- Желтое! Что ты там рассказываешь?

- Ах, довольно спорить, - сказал Красный, - теперь моя очередь.

И он со скоростью балерины запрыгал по листу бумаги, распространяя
вокруг невероятное веселье. Еще ничего не было готово, но можно было по-
ручиться, что рисунок получится очень смешной.

- Готово! - прыснув со смеху, объявил Красный.

Знаете, что он нарисовал? Человечка, который какимто чудом не рассы-
пался, хотя и был весь сделан из отдельных кусков. Руки не соединялись с
плечами, ноги с туловищем, нос с лицом, а голова с шеей.

- Да здравствует Человечек из кусочков! - закричал Франко.

Человек попытался подняться с листа и сразу же потерял одну ногу.

Он нагнулся и с большим трудом поставил ее на место, но тут же у него
отскочила рука.

- Я потерял руку! Где моя рука?

Он опустился на колени в поисках, а голова тем временем скатилась с
его плеч, как мячик. Голова катилась по полу, но не переставала кричать
и жаловаться.

- На помощь! На помощь! Я не виноват, зачем вы хотите отрубить мне
голову?

У Франко от смеха на глазах выступили слезы.

- Не бойся! - ободрял он, стараясь сложить кусочки вместе. - Ну, вот,
теперь все в порядке, покажи, как ты умеешь ходить.

Это легко было сказать, но нелегко выполнить. Человечек из кусочков
не успел сделать и двух шагов, как потерял половину левой и правую руку.
Бедняжка зашатался и рухнул на землю.

Каждый из Карандашей что-то рисовал. Фигурки, как только их кончали
рисовать, поднимались с бумаги и с любопытством оглядывались по сторо-
нам. Голубой нарисовал лодочку с моряком. Моряк принял молоко Голубой
Коровы за море и принялся плавать в нем.

Внезапно послышался чей-то голосок:

- Эй! Эй вы!

- Кто это? - спросил Желтый, который знал все обязанности, включая
обязанности часового.

- Э-э-э, не поднимай такой шум, дружище! Я бедная голодная Мышь и ду-
маю, что кому-то из вас придется пожертвовать собой, чтобы я могла поу-
жинать. Мне всегда нравились карандаши, простые или цветные - все равно.

Карандаши поспешно столпились около Франко, который поднял руку, что-
бы защитить их.

- Синьора Мышь, если вы думаете утолить голод за счет моих друзей, то
предупреждаю вас, вы ошиблись адресом.

- В этом доме невозможно жить, - проворчала Мышь, оскалив зубы. - Нет
ни корки сыра, ни яйца, ни бутылки масла, чтобы я могла окунуть хвост и
облизать его, ни мешка с мукой или зерном, чтобы я могла прогрызть его.
За последнюю неделю я потеряла половину веса.

- Мне очень жаль, - ответил Франко, - но я тоже лег спать без ужина,
и это не в первый раз. Ничем не могу помочь тебе: мои Карандаши не для
твоих зубов.

- Прикажи им, пусть они хоть нарисуют для меня чтонибудь съедобное! -
взмолилась Мышь. - Я видела, какие они чудесные мастера.

- Против этого я ничего не имею.

- Об этом позабочусь я, - предложил Желтый.

И в одно мгновение он нарисовал ломтик сыра с дырочками и слезою, ко-
торый вызвал бы аппетит даже у индийского факира.

- Большое спасибо! - воскликнула Мышь, облизывая усы.

Никто даже не успел заметить, как сыр исчез в ее пасти.

- Чудо что за аппетит, - сказал Красный. - Но подожди, сейчас я тебя
накормлю.

Он взял чистый лист и нарисовал на нем круг.

- Это, наверно, голландский сыр, - сказала Мышь. - Однажды я наелась
его вволю. У него была такая же красная корочка.

- Подожди, я еще не закончил.

Красный нарисовал рядом с первым кругом кружок поменьше и некоторое
время выводил какие-то странные палочки и закорючки.

- Странно, - заметила Мышь, - никогда не видела голландского сыра с
такими большими дырками. Над этим сыром, наверно, потрудилась целая мы-
шиная семья. А теперь отойдите, пожалуйста, в сторону.

- И-и, какая спешка, - усмехнулся Красный, - да я еще только начал. Я
хочу приготовить такое блюдо, что ты запомнишь его на всю жизнь.

И, продолжая рисовать, приделал к своей странной фигуре какое-то по-
добие хвоста, которое Мышь приняла за сосиску.

- Сосиска? Это неплохая идея. Даже не помню, когда я ела ее в послед-
ний раз. А может быть, и совсем не ела, а просто представляю ее себе по
рассказам моего отца, который жил в лавке одного колбасника. Но теперь
отойдите, пожалуйста, в сторону и позвольте мне отведать этот чудесный
сыр, а то как бы мне не захлебнуться слюной.

- Одну минуточку, - сказал Красный и коснулся листа бумаги.

Мышь беспокойно смотрела на ожившую фигуру, которая лениво поднима-
лась с бумаги.

- Но ведь это... Что за шутки?.. Ай, на помощь! Мама!

И Мышь бросилась прочь с такой быстротой, что потеряла хвост. Красный
весело рассмеялся. Что же он нарисовал? Огромного Кота, друзья мои.