ветки свалилась снежная глыба, и впервые с тех пор, как он попал в Нарнию,
Эдмунд увидел темно-зеленые иглы ели. Но у него не было больше времени
смотреть и слушать, потому что Колдунья тут же сказала:
оставалось только повиноваться. Он ступил на снег - вернее, в жидкую
снежную кашу - и принялся помогать гному вытаскивать сани. Наконец им
удалось это сделать, и, нещадно нахлестывая оленей, гном заставил их
сдвинуться с места и пройти еще несколько шагов. Но снег таял у них на
глазах, кое-где уже показались островки зеленой травы. Если бы вы так же
долго, как Эдмунд, видели вокруг один белый снег, вы бы поняли, какую
радость доставляла ему эта зелень. И тут сани окончательно увязли.
санях в такую оттепель.
нас.
Делай, как приказано. Свяжи человеческому отродью руки за спиной; поведем
его на веревке. Захвати кнут. Обрежь поводья: олени сами найдут дорогу
домой.
вернее, чуть не бежал. Руки были скручены у него за спиной. Ноги скользили
по слякоти, грязи, мокрой траве, и всякий раз, стоило ему поскользнуться,
гном кричал на него, а то и стегал кнутом. Колдунья шла следом за гномом,
повторяя:
каждой минутой еще одно дерево скидывало с себя снежный покров. Вскоре,
куда бы вы не поглядели, вместо белых силуэтов вы видели темно-зеленые лапы
елей или черные колючие ветви дубов, буков и вязов. А затем туман стал из
белого золотым и вскоре совсем исчез. Лучи солнца насквозь пронизывали лес,
между верхушками деревьев засверкало голубое небо. А вскоре начались еще
более удивительные вещи. Завернув на прогалину, где росла серебристая
береза, Эдмунд увидел, что вся земля усыпана желтыми цветочками -
чистотелом. Журчание воды стало громче. Еще несколько шагов - и им пришлось
перебираться через ручей. На его дальнем берегу росли подснежники.
голову, чтобы полюбоваться цветами, и злобно дернул веревку. Но, понятно,
этот окрик не помешал Эдмунду увидеть все, что присходило вокруг. Минут
пять спустя он заметил крокусы: они росли вокруг старого дерева - золотые,
пурпурные, белые. А затем послышался звук еще более восхитительный, чем
журчание воды. - у самой тропинки, по которой они шли, на ветке дерева
вдруг чирикнула птица. В ответ ей отозвалась другая, с дерева подальше. И
вот, словно это было сигналом, со всех сторон послышались щебет и свист и
даже на миг - короткая трель. Через несколько минут весь лес звенел от
птичьего пения. Куда бы ни взглянул Эдмунд, он видел птиц; они садились на
ветки, порхали над головой, гонялись друг за другом, ссорились, мирились,
приглаживали перышки клювом.
время от времени по нему проносились белые облачка. На широких полянах
желтел первоцвет. Поднялся легкий ветерок, он покачивал ветви деревьев, и с
них скатывались капли воды; до путников донесся дивный аромат. Лиственницы
и березы покрылись зеленым пухом, желтая акация - золотым. Вот уже на
березах распустились нежные, прозрачные листочки. Когда путники шли под
деревьями, даже солнечный свет казался зеленым. Перед ними пролетела пчела.
Весна! Как нам быть? Вашей зиме пришел конец! Это работа Аслана!
Колдунья, - он немедленно будет убит!
подряд шли, словно в сказке. Они давно сбросили шубы и теперь даже
перестали говорить друг другу:
чудесно пахнет?" - или: "Только послушайте, как поет дрозд!" Они шли теперь
молча, упиваясь этой благодатью, то по теплым солнечным полянам, то в
прохладной тени зеленых зарослей, то вновь по широким мшистым прогалинам,
где высоко над головой раскидывали кроны могучие вязы, то в сплошной чаще
цветущей смородины и боярышника, где крепкий аромат чуть не сбивал их с
ног.
глазах и за несколько часов время промчалось от января до мая. Они не
знали, что так и должно было произойти, когда в Нарнию вернется Аслан. Но
всем им было известно: бесконечная зима в Нарнии - дело рук Белой Колдуньи,
ее злых чар, и раз началась весна, значит, у нее что-то разладилось. Они
сообразили также, что без снега Колдунья не сможет ехать на санях. Поэтому
перестали спешить, чаще останавливались и дольше отдыхали. Конечно, к этому
времени они сильно устали, сильно, но не до смерти, просто они двигались
медленнее, как во сне, и на душе у них были тишина и покой, как бывает на
исходе долгого дня, проведенного на воздухе. Сьюзен слегка натерла пятку.
следовало свернуть к югу, то есть направо. Даже если бы им не надо было
сворачивать, они не могли бы идти прежним путем: река разлилась, и там, где
проходила их тропинка, теперь с шумом и ревом несся бурный желтый поток.
цветы задумались, не пора ли им закрываться.
поросшему отдельными высокими деревьями и покрытому толстым пружинящим мхом
- по нему было так приятно ступать босыми ногами. Идти в гору после целого
дня пути тяжело, и все они запыхались. Люси уже начала сомневаться, сможет
ли дойти до верха, если как следует не передохнет, как вдруг они очутились
на вершине холма. И вот что открылось их глазам.
повсюду, куда достигал глаз, и только далеко на востоке, прямо перед ними,
что-то сверкало и переливалось.
камня, положенная на четыре камня поменьше. Стол выглядел очень старым. На
нем были высечены таинственные знаки, возможно, буквы неизвестного нам
языка. Тот, кто глядел на них, испытывал какое-то странное, необъяснимое
чувство. А затем ребята заметили шатер, раскинутый в стороне. Ах, какое это
было удивительное зрелище, особенно сейчас, когда на него падали косые лучи
заходящего солнца: полотнища из желтого шелка, пурпурные шнуры, колышки из
слоновой кости, а над шатром, на шесте, колеблемый легким ветерком, который
дул им в лицо с далекого моря, реял стяг с красным львом, вставшим на
задние лапы.
увидели то, ради чего пришли сюда.
полукольцом. Там были духи деревьев и духи источников - дриады и наяды, как
их зовут в нашем мире, - с лирами в руках. Вот откуда слышалась музыка. Там
было четыре больших кентавра. Сверху они были похожи на суровых, но
красивых великанов, снизу - на могучих лошадей, таких, какие работают в
Англии на фермах. Был там и единорог, и бык с человечьей головой, и
пеликан, и орел, и огромный пес. А рядом с Асланом стояли два леопарда.
Не знали они и как вести себя с ним, и что сказать. Те, кто не был в
Нарнии, думают, что нельзя быть добрым и грозным одновременно. Если Питер,
Сьюзен и Люси когда-нибудь так думали, то теперь они поняли свою ошибку.
Потому что, когда они попробовали прямо взглянуть на него, они
почувствовали, что не осмеливаются это сделать, и лишь на миг увидели
золотую гриву и большие, серьезные, проникающие в самое сердце глаза,
Бобр.
вперед.
было. Наконец Питер понял, что первым действовать придется ему. Он вытащил
из ножен меч и отдал честь Аслану. Торопливо шепнув остальным: "Идите за
мной. Возьмите себя в руки", - он приблизился ко Льву и сказал:
пожаловать, Сьюзен и Люси, дочери Адама и Евы. Добро пожаловать, Бобр и
Бобриха.
волноваться. Теперь на сердце у них было радостно и спокойно, и им вовсе не
казалось неловким стоять перед Асланом молча.
ответил мистер Бобр. И тут что-то заставило Питера сказать: