никогда неизвестно, что таится в потемках чужой советской души.
торов, вея прохладу, горящие свечи, подрагивая пламенем, играли ма-
ленькими радугами в хрустале рюмок и фужеров, розы в диковинной вазе
расправили венцы своих лепестков, разрезанные тропические плоды обнажили
свою странную на цвет и на вкус плоть, в углу помигивала эквалайзером
стереосистема, заполняя пространственный объем звуками блюза - картина
сказочной нереальности казалась неправдоподобной и зыбкой по сравнению с
жестокой действительностью, и, чтобы уравновесить эту дисгармонию, мы
последовали совету наших друзей, друзей? Конечно, друзей, хоть и клял я
Миколу последними словами в Москве за полугодовое ожидание, да мы неод-
нократно последовали совету друзей, что лучшее средство в тропиках - это
понемногу, но каждый день, несмотря на указ, Москва далеко, Москва не
понимает, что здесь это не прихоть, а необходимость. Пили за приезд, за
отъезд, за тех, кто в море, заграницей, за тех, кто дома.
гаться. Галя навертела пакеты с едой и фруктами нам с Ленкой и пожелала
проводить нас, мы загрузились в машину, Ганеш, радостно улыбаясь, отво-
рил ворота, солдат топнул ногой и мы выкатили на тихую, полуосвещенную
улицу.
толпы, отдыхает душа и глаза. А что, Галуня, поехали на наше место?
вставил кассету в магнитофон и запел-застонал Высоцкий:
В синем небе, колокольнями проколотом,
На открывшемся просторе, где не видно скрытых в густой ночной тьме городских
зданий, высилась триумфальная арка, под которой похоронен неизвестный солдат и
горит вечный огонь. Мы вышли из неподалеку припаркованного автомобиля, и
ночное небо в крупных звездах раскинуло свой шатер над нашими головами.
Поначалу по газону, а потом скрипя гравием, мы дошли до огня, который
выхватывал из темноты, как из небытия, наши лица, и молча постояли.
нетленный дух к звездам.
прошу, чтобы оно исполнилось. Загадайте и вы.
лал того же. Но еще желал, чтобы, если и произойдут перемены в нашей
жизни, пусть они будут к лучшему. Новое, непривычное слово "перестройка"
входило в наш обиход, и с этим словом был связан "надежды маленький ор-
кестрик", как сказал поэт.
Глава четырнадцатая
К О Л О Н И Я
Глава четырнадцатая
На следующее утро мне понадобилось определенное усилие, чтобы восстановить в
памяти вчерашнее, и оказалось, что в машине Николай достал фляжку из бардачка,
как все водители называют ящик для перчаток, и мы хлебнули еще по доброму
глотку, закусив рукавом, да и покатили с ветерком до хаты. Николай пожелал
продолжить и тихо-тихо заспивать украинские песни, но Галуня ультимативно
потребовала сказать гудбай дружка дружке. На том и расстались, а я припомнил,
как в Лондон приехала на работу семья да на радостях так загудела, что мужики
учинили скандал и дебош, и на следующий день их отправили с берегов туманного
Альбиона домой. На родину. Такая вот вышла долгосрочная командировка на один
день. Зеленый змий - один из самых сильных искусителей за рубежом, и лукавым
синим пламенем горят его глаза.
тя портрет лица, как у нас шутили в редакции, был относительно свеж. Вот
только глаза. Как у кролика. В Аргентине, на выставке, в день открытия
тоже себе позволили до третьих петухов. На утро в зеркале себя не приз-
нал. И в целях маскировки темные очки надел. Успокоился, когда к автобу-
су вышел - все в черных очках. Свои люди, из страны Советов.
ки глаз приобрели цвет свежесваренного облупленного яйца.
науки и культуры, конфедерацию промышленных фирм и другие организации.
Калейдоскоп встреч был стремителен, и время бежало, как горный поток.
Так прошла неделя. Первая неделя нашего пребывания заграницей.
торгпреду ходил за разрешением. Убедил его, что местным журналистам надо
хоть понемногу, но обязательно наливать, иначе высохнут их перья. Конеч-
но, как они сами говорят, пресса у них свободная, независимая, но журна-
листика, представителями которой являемся и мы с вами, сэр, вторая древ-
нейшая профессия после проституции. Не так ли, милорд?
опыта общения с местной прессой и потому не представлял себе степень ее
свободы и независимости. Был, правда, визит трех журналистов в Союз, и
милорд работал с этой делегацией, но одно дело взгляд изнутри, а другое
- снаружи.
Пабликейшнз Прайвит Лимитед", короче "Ай-Пи" или в просторечии работни-
ков торгпредства "Интерпаб", что переводилось дословно как международная
пивная. Мистер Джордж в советской колонии был больше известен как Жора.
Невысокий и крулый, как мяч, в белоснежном сафари он встретил нас у две-
рей гостиницы "Шератон".
ми бассейнами. Въезжаешь из душного города, словно в ворота рая, броса-
ешь ключи от машины бою и попадаешь в прохладный, отделанный разноцвет-
ным мрамором с тихо журчащим фонтаном холл. Где-то музыканты, скрипка и
рояль, играют неторопливое попурри из знаменитых мелодий, услужливые ме-
неджеры или симпатичные девушки ждут ваших распоряжений, и в это мгнове-
ния кажется, что жизнь прекрасна и удивительна, как сказал поэт. В каж-
дой гостинице несколько ресторанов, есть и отдельные холлы, в которых
устраиваются приемы. Наш холл гордо звался "Президент".
расплылся в льстивой восточной улыбке мистер Джордж, обращаясь к Нико-
лаю.
раба божьего Валерку, - заканючил я гнусаво.
колай, подхватив мою игру, - стыдись такими просьбами тревожить своего
рано полысевшего и быстро постаревшего друга, который в поте лица своего
набрал, как пчела, каждый день собирающая по капле нектар, на необходи-
мый прожиточный минимум своего бурно подрастающего семейства, отвыкшего
от очередей и дефицита всяческих товаров, а ныне возвращающегося в род-
ные пенаты. Иди, трудись, и бог тебе воздаст. А мистер Джордж тебе помо-
жет. Не так ли, Джордж?
русскоязычного монолога Николая. Тем более, что по форме монолог был ар-
хаичен, а по содержанию понятен только советским.
уже есть один президент - это вы.
век, пришел пешком в советское посольство. Великий Советский Союз пода-
рил мне велосипед и дал заказы. Так я стал президентом.
лай. - И то верно, чтобы президентом стать деньги нужны. И немалые. А
так мы конешно, можем. Шо, Галуня, слабо тебе быть жинкой президента?
яют драгоценности. Алена выглядит совсем скромно на ее фоне. Ну, ничего,
будет и на нашей улице праздник.
мягко освещенного отраженным светом скрытых от глаз светильников. Стены
Каменистый Артем
Самойлова Елена
Махров Алексей
Прозоров Александр
Куликов Роман
Грабб Джеф