возгласами сторонников Банга.) Именно такого кандидата он и рекомендует на
пост приходского надзирателя. ("Верно!" - "Неверно!") Он не намерен,
продолжал бывший церковный староста, по примеру прославленных ораторов
прибегая к фигуре отрицания, касаться поведения некоторых личностей. Он не
упомянет джентльмена, который некогда достиг высокого чина на службе его
величеству; он не станет утверждать, что этот джентльмен недостоин звания
джентльмена; он не скажет, что этот человек недостоин звания человека; он не
обвинит его в крамоле; он не скажет, что он вносит смятение в жизнь прихода,
и не только при нынешних обстоятельствах, но постоянно; он не скажет, что
это один из тех вечно ропщущих и коварных умов, которые неизменно, где бы
они ни появились, вызывают брожение и сеют смуту. Он не скажет, что в его
черствой душе таится зависть, ненависть и злоба. Нет! У него одно желанье -
чтобы все обошлось тихо и мирно, и поэтому он не скажет о нем ничего.
(Аплодисменты.)
не скажет что изумлен словами предыдущего оратора; он не скажет, что
возмущен до глубины души. (Аплодисменты.) Он не станет отвечать бранью на
брань (продолжительные аплодисменты); он не напомнит о людях, некогда
облеченных властью, но, к счастью, ныне лишенных ее, которые бесчинствовали
в работном доме, мучили бедняков, разбавляли пиво, недопекали хлеб, на
жаркое давали одни кости, работы спрашивали все больше, а похлебки наливали
все меньше. (Гром аплодисментов.) Он не спросит, чего заслуживают подобные
люди. (Голос с места: "Посадить на хлеб и воду".) Он не скажет, что,
возбудив всеобщее негодование, они заслуживают быть изгнанными из прихода,
который они осквернили своим присутствием. ("Так его! Задай ему перцу!") Он
ни в чем не упрекнет несчастного простака, чью кандидатуру здесь выдвинули
на должность... нет, он не скажет - послушного орудия церковного совета, -
на должность приходского надзирателя. Он ни словом не обмолвится о его
семействе; он не сошлется на то, что десять человек детей, двойняшки и жена
в придачу - весьма дурной пример для бедняков. (Громкие возгласы одобрения.)
Равным образом, он не станет подробно останавливаться на достоинствах своего
кандидата, ибо вон он стоит, и при нем он не скажет того, что, быть может,
хотел бы сказать в его отсутствии. (Тут мистер Банг, под прикрытием шляпы,
приставил большой палец правой руки к кончику носа и, прищурив левый глаз,
подмигнул соседу.) Известно, что кое-кто возражал против кандидатуры Банга
на том основании, что у него всего только пятеро детей. ("Ого!" - на скамьях
оппозиции.) Он должен сознаться, что впервые слышит о существовании закона,
в силу которого право на должность приходского надзирателя обусловлено точно
установленным числом потомков; но даже если допустить, что обширное
семейство обязательно для занимающего эту должность, он просит прихожан
обратиться к фактам и принять во внимание некоторые бесспорные положения.
Бангу тридцать пять лет, Спраггинсу, - которого он заверяет в своем
глубочайшем уважении, - пятьдесят. Разве трудно предположить, более того -
предсказать, что к тому времени, когда Банг достигнет такого же возраста,
его потомство численностью, быть может, затмит потомство Спраггинса, которым
тот похваляется. (Бурные аплодисменты, возгласы одобрения, женщины машут
платочками.) В заключение своей речи капитан, под гром рукоплесканий,
призвал всех ударить в набат, ринуться к урнам, сбросить с себя гнет тирании
- либо навеки остаться рабами.
бывало в нашем приходе с того самого памятного дня, когда мы составляли
знаменитую петицию об отмене рабства, оказавшуюся столь ценной, что палата
общин по предложению депутата от нашего округа постановила опубликовать ее.
Капитан нанял две кареты и один кэб для сторонников Банга; кэб
предназначался подвыпившим избирателям, кареты - пожилым избирательницам, и
благодаря энергичным действиям капитана большинство старушек было доставлено
к урнам и опять развезено по домам, прежде чем они успели опомниться и
мало-мальски сообразить, что же, собственно, они сделали. Противная сторона
упустила из виду эти меры предосторожности, что привело к печальным для нее
последствиям; день выдался знойный, и многие прихожанки, которые тихим шагом
направлялись в церковь с намерением голосовать за Спраггинса, соблазненные
галантным приглашением занять место в карете, отдавали свои голоса Бангу.
Надо сказать, что немалую роль сыграли и доводы капитана в пользу кандидата
оппозиции; но исход выборов предопределило другое, а именно: позорная,
бесчеловечная попытка церковного совета при помощи угроз оказать давление на
избирателей. Было установлено, что приходский письмоводитель имел
обыкновение каждую неделю покупать пышки на сумму в шесть пенсов у одной
старухи, проживающей хоть и не в собственном, а наемном домике, но в
ближайшем соседстве со старожилами прихода; и вот на прошлой неделе, когда
она, как обычно, принесла пышки, ей было сообщено через посредство кухарки,
- правда, путем таинственных намеков, но с достаточной ясностью, - что
впредь аппетит письмоводителя на ее пышки будет целиком и полностью зависеть
от того, за какого кандидата она подаст голос. Этим решилось все:
общественное мнение, которое и раньше склонялось в пользу Банта, теперь
твердо и единодушно стало на его сторону. Партия Банга объявила, что старухе
обеспечена еженедельная продажа пышек на сумму в один шиллинг до конца ее
земного бытия; прихожане открыто выражали свое негодование, и ничто уже не
могло спасти Спраггинса от провала.
мальчика, а на левой девочку, одетых в одинаковые платьица и одинаковые,
подобранные под цвет чепчики; ни двойняшки, ни сама она ни в ком больше не
вызывали умиления. Подавляющее большинство голосов - четыреста двадцать
восемь - было подано за Банга, и правое дело прихожан восторжествовало.
вновь воцарилось относительное спокойствие, мы можем теперь уделить внимание
тем из прихожан, которые стоят в стороне от наших межпартийных схваток, а
также от шума и суеты общественной жизни. С искренней радостью мы пользуемся
случаем засвидетельствовать, что в собирании материала для этой работы нам
оказал большую помощь сам мистер Банг, перед которым мы теперь в неоплатном
долгу. Жизнь этого джентльмена всегда отличалась пестротой; он знавал
переходы - не от мрачности к веселью, ибо никогда не был мрачен, и не от
легкомыслия к суровости, ибо суровость вовсе ему не свойственна; нет, у него
колебания бывали между крайней бедностью и бедностью сносной или, пользуясь
его собственным, более красочным слогом, - между днями, "когда ходишь не
евши и когда удается заморить червячка". Как сам он изволил выразиться, и
притом весьма решительно, он "не из тех счастливчиков, которые, если нырнут
под баржу с одного бока в чем мать родила, выплывают с другого бока в
новеньком костюме и с талончиком на даровую порцию супа в жилетном кармане".
Не принадлежит он и к тем, чей дух бесповоротно сломлен нуждой и горем.
Просто он - один из тех беззаботных, никчемных, неунывающих людей, которые,
как пробки, держатся на поверхности, а все, кому не лень, играют ими -
швыряют туда и сюда, вправо и влево, то подкинут в воздух, то пустят ко дну,
да только они всегда всплывают и, подпрыгивая на волнах, весело несутся
дальше по течению. За несколько месяцев до того, как мистера Банга уговорили
баллотироваться в приходские надзиратели, нужда заставила его пойти в
помощники к судебному приставу, что позволило ему ознакомиться с положением
чуть ли не всех беднейших обитателей прихода; и на эту-то его
осведомленность больше всего ссылался его покровитель - капитан, когда стал
склонять в его пользу общественное мнение. Не так давно случай столкнул нас
с этим человеком. С самого начала нас привлекло подкупающее нахальство,
проявленное им во время выборов; мы не удивились, обнаружив при ближайшем
знакомстве, что это неглупый и сметливый человек, наделенный изрядной долей
наблюдательности; а после нескольких разговоров с ним нас поразила (как,
вероятно, не раз пора жала наших читателей при других обстоятельствах)
способность некоторых людей не только сочувствовать переживаниям, им самим
совершенно чуждым, но и понимать таковые. Выразив новоиспеченному чиновнику
наше удивление по поводу того, что он когда-то служил в упомянутой нами
должности, мы постепенно навели его на воспоминания о некоторых случаях из
его практики. И так как по зрелом размышлении мы склонны считать, что лучше
изложить их по возможности его собственными словами, нежели пытаться
приукрасить, мы порешили озаглавить их
жизнь у помощника судебного пристава незавидная; и вам, конечно, не хуже
моего известно, хоть вы этого и не говорите, что нашего брата ненавидят и
гнушаются нами, потому что мы - все равно как вестники несчастья для бедного
человека. Но что мне было делать, сэр? Не возьмись я за это дело, взялся бы
другой, и никому бы от этого не было лучше; а раз я, беря под надзор чужое
имущество, мог тем самым приумножать собственное свое имущество на три с
половиной шиллинга в день и с помощью чужих невзгод мог облегчить невзгоды
мои и моей семьи, неужели же мне было отказываться от этой работы? Видит
бог, она мне никогда не нравилась, я все время присматривал себе что-нибудь
получше, и как только нашел, так и бросил это занятие. А если грешно быть
орудием в таком деле - не забудьте, я ведь только выполнял чужие
распоряжения, - так правда и то, что для новичка во всяком случае должность
наша несет в себе и наказание. Сколько раз мне хотелось, чтобы меня изругали
или побили, я бы и слова не сказал, принял бы это как должное; но вот когда
просидишь пять дней один в комнате, где и старой газеты почитать не найдется
и из окна ничего не видно, кроме задворок да крыш, а слышно только, как
тикают старые стоячие часы, да время от времени плачет навзрыд хозяйка, или
соседки за стеной утешают ее шепотом, чтобы "он" не услышал, да иногда вдруг
отворится дверь, заглянет какой-нибудь малыш, посмотрит на тебя и удирает в
Афанасьев Роман
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Херберт Фрэнк
Русанов Владислав
Шилова Юлия