read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



пришел в ярость: "Надо было сказать, что дело идет о жизни и смерти!" - и
заставил меня позвонить Расти. Сначала подошел дворецкий мистера Троулера.
"Мистер и миссис Троулер обедают, - объявил он, - что им передать?" Джо Белл
закричал в трубку: "Это срочно, слышите? Вопрос жизни и смерти!" В
результате я получил возможность поговорить с урожденной Уайлдвуд или,
вернее, ее выслушать:
"Вы что, ошалели? Мы с мужем подадим в суд на того, кто попробует
приплести наше имя к этой от-от-отвратительной де-де-дегенератке. Я всегда
знала, что она наркоманка и что морали у нее не больше, чем у суки во время
течки. Тюрьма для нее - самое место. II муж со мной согласен на тысячу
процентов. Мы просто в суд подадим на того, кто..." Повесив трубку, я
вспомнил о старом Доке из Тьюлипа, Техас; но нет, Холли не позволила бы ему
звонить, она убьет меня за это.
Я снова вызвал Калифорнию. Линия была все время занята, и, когда мне
наконец дали О. Д. Бермана, я уже выпил столько мартини, что ему самому
пришлось объяснять мне, зачем я звоню.
- Вы насчет детки? Все уже знаю. Я позволил Игги Финкелстайну. Игги -
лучший адвокат в Нью-Йорке. Я сказал Игги: займись этим делом и вышли мне
счет, только не называй моего имени, понятно? Я вроде в долгу перед деткой.
Не то чтобы я ей был должен, но надо же ей помочь. Она тронутая. Дурака
валяет. Но валяет всерьез, понимаете? В общем, ее освободят под залог в
десять тысяч. Не беспокойтесь, вечером Игги ее заберет; не удивлюсь, если
она уже дома.
Но ее не было дома; не вернулась она и на следующее утро, когда я пошел
накормить кота. Ключа у меня не было, и, поднявшись по пожарной лестнице, я
проник в квартиру через окно. Кот был в спальне, и не один: нагнувшись над
чемоданом, там стоял мужчина. Я перешагнул через подоконник; приняв друг
друга за грабителей, мы обменялись неуверенными взглядами. У него было
приятное лицо, гладкие, словно лакированные волосы, и он напоминал Жозе;
больше того, в чемодан он собирал вещи Жозе - туфли, костюмы, с которыми
Холли вечно возилась и носила то в чистку, то в ремонт. Заранее зная ответ,
я спросил:
- Вас прислал мистер Ибарра-Егар?
- Я есть кузен, - сказал он, настороженно улыбаясь, с акцентом, сквозь
который едва можно было продраться.
- Где Жозе?
Он повторил вопрос, словно переводя его на другой язык.
- А, где она? Она ждет, - сказал он и, словно забыв обо мне, снова стал
укладывать вещи.
Ага, дипломат решил смыться. Что ж, меня это не удивило и нисколько но
опечалило. Но какой же подлец!
- Его бы следовало выпороть кнутом.
Кузен хихикнул; кажется, он меня понял. Он захлопнул чемодан и протянул
мне письмо.
- Моя кузен, она просил оставлять это для ее друг. Вы сделать одолжение?
На конверте торопливым почерком было написано: "Для мисс X. Голайтли".
Я сел на ее кровать, прижал к себе кота и почувствовал каждой своей
клеточкой такую боль за Холли, какую почувствовала бы она сама.
- Да, я сделаю одолжение.
И сделал, вопреки своему желанию. У меня не хватило ни мужества
уничтожить письмо, ни силы воли, чтобы оставить его в кармане, когда Холли,
очень осторожно, спросила меня, нет ли случайно каких-нибудь известий о
Жозе. Это было на третье утро; я сидел у ее постели в больничной палате, где
воняло йодом и подкладным судном. Она лежала там с той ночи, когда ее
арестовали.
- Да, милый, - приветствовала она меня, когда я подошел к ней на цыпочках
с блоком сигарет "Пикаюн" и букетиком фиалок в руках, - я все-таки потеряла
наследника.
Ей нельзя было дать и двенадцати лет - палевые волосы зачесаны назад,
глаза без темных очков, чистые, как дождевая вода, - не верилось, что она
больна.
И все же это было так.
- Вот гадость - я чуть не сдохла. Кроме шуток: толстуха чуть не прибрала
меня. Она веселилась до упаду. Я тебе, кажется, не рассказывала про толстую
бабу? Я сама о ней не знала, пока не умер брат. Сначала я просто не могла
понять, куда он делся, что это значит: Фред умер; а потом увидела ее, она
была у меня в комнате, качала Фреда на руках, толстая рыжая сволочь, и сама
качалась, качалась в кресле - а Фред у нее на руках - и ржала, как духовой
оркестр. Вот смех! Но у нас это все впереди, дружок: дожидается рыжая, чтобы
сыграть с нами шутку. Теперь ты понял, с чего я взбесилась и все переломала?
Не считая адвоката, нанятого О. Д. Берманом, я был единственным, кого
допустили к Холли. В палате были еще больные - три похожие на близнецов
дамы, которые без недоброжелательства, но откровенно меня разглядывали и
делились впечатлениями, перешептываясь по-итальянски.
Холли объяснила:
- Они думают, что ты - мой соблазнитель. Парень, который меня подвел. - И
на мое предложение просветить их на этот счет ответила: - Не могу. Они не
говорят по-английски. Да и зачем портить им удовольствие?
Тут она и спросила меня о Жозе.
В тот миг, когда она увидела письмо, глаза ее сощурились, а губы
сложились в тугую улыбку, которая вдруг состарила ее до бесконечности.
- Милый, - попросила она, - открой, пожалуйста, тот ящик и достань мне
сумочку. Девушке не полагается читать такие письма, не намазав губы.
Глядя в ручное зеркальце, она мазалась и пудрилась до тех пор, пока на
лицо не осталось и следа от ее двенадцати лет. Она накрасила губы одной
помадой и нарумянила щеки другой. Подвела веки черным карандашом, потом
голубым, спрыснула шею одеколоном, нацепила жемчужные серьги и надела темные
очки. Забронировавшись таким образом и посетовав на печальное состояние
своего маникюра, она разорвала наконец конверт и быстро пробежала письмо.
Пока она читала, сухая, деревянная улыбка на ее лице становилась все тверже
и суше. Затем она попросила сигарету. Затянулась.
- Отдает дерьмом. Но божественно, - сказала она и швырнула мне письмо. -
Может, пригодится, если вздумаешь написать роман из жизни крыс. Не робей.
Прочти вслух. Я сама хочу послушать.
Оно начиналось: "Дорогая моя девочка..."
Холли сразу меня прервала. Ей хотелось знать, что я думаю о почерке. Я
ничего о нем не думал: убористое, разборчивое, невыразительное письмо.
- Он весь в этом. Застегнут на все пуговки. Страдает запорами, - объявила
она. - Продолжай.
"Дорогая моя девочка, я любил тебя, веря, что ты не такая, как все. Но
пойми мое отчаяние, когда мне открылось столь жестоким и скандальным
образом, как ты непохожа на ту женщину, которую человек моей веры и
общественного положения хотел бы назвать своей женой. Я поистине скорблю,
что тебя постигло такое бесчестие, и не смею ко всеобщему осуждению
присоединить еще и свое. Поэтому я надеюсь, что и ты меня не осудишь. Я
должен оберегать свою семью и свое имя, и я - трус, когда им что-нибудь
угрожает. Забудь меня, прекрасное дитя. Меня здесь больше нет. Я уехал
домой. И пусть Бог не оставит тебя и твоего ребенка. Пусть Бог не будет
таким, как Жозе".
- Ну?
- В своем роде это, пожалуй, честно. И даже трогательно.
- Трогательно? Эта бодяга?
- Но в конце концов он же сам признает, что он трус. И с его точки
зрения, сама понимаешь...
Холли не желала признать, что она понимает; однако, несмотря на толстый
слой косметики, лицо выдавало ее.
- Хорошо. У этой крысы есть свои оправдания. Но он гигантская крыса.
Крысиный король, как Расти. И Бенни Шаклетт. Ах, пропади я пропадом, -
сказала она, кусая кулак, совсем как обиженный ребенок. - Я его любила.
Такую крысу.
Итальянское трио, решив, что это любовный crise [*Кризис (франц.)] и что
во всем виноват я, зацокало на меня с укоризной. Я был польщен, горд тем,
что хоть кто-то мог подумать, будто я ей не безразличен.
Я предложил ей еще сигарету, она успокоилась, глотнула дым и сказала:
- Спасибо, козлик. И спасибо, что ты оказался таким плохим наездником. Не
заставил бы ты меня изображать амазонку - есть бы мне тогда бесплатную кашу
в доме для незамужних мамаш. Спорт, как видишь, очень помогает. Но легавые
до la merde перетрусили, когда я им сказала, что во всем виновата эта
проститутка, которая меня стукнула. Теперь я их могу притянуть по всем
статьям, включая незаконный арест.
До сих пор мы избегали говорить о самой серьезной стороне дела, и теперь
это шутливое упоминание прозвучало убийственно - оно ясно показывало, что
Холли не в состоянии понять всей мрачности своего положения.
- Слушай, Холли, - начал я, приказывая себе: будь сильным,
рассудительным, будь ей опорой, - слушай, Холли, все это не шутки. Надо
подумать о будущем.
- Молод ты еще меня поучать. Мал. Да и какое тебе дело до меня?
- Никакого. Кроме того, что я твой друг и поэтому беспокоюсь. Я хочу
знать, что ты намерена делать.
Она потерла нос и уставилась в потолок.
- Сегодня среда, да? Значит, до субботы я намерена проспать, чтобы как
следует отоспаться. В субботу утром я смотаюсь в банк. Потом забегу к себе
на квартиру и заберу там пижаму-другую и платье получше. После чего двину в
Айдл-уайлд. Там для меня, как ты знаешь, заказано самое распрекрасное место
на самом распрекрасном самолете. А раз уж ты такой друг, я позволю тебе
помахать мне ручкой. Пожалуйста, перестань мотать головой.
- Холли! Холли! Это невозможно.
- Et pourquoi pas? [*Почему же? (франц.)] He думай, я не собираюсь
цепляться за Жозе. По моей переписи он гражданин преисподней. Но с какой



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 [ 14 ] 15 16
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.