Я заведу их в горы, и когда они минуют тебя, ступай в Лорето или
Санта-Росалию. А потом, если мне удастся уйти от них, я приду за тобой.
Это наш единственный путь к спасению.
для ребенка это будет еще опаснее.
колебания - и не нашел. Глаза Хуаны ярко блестели. Тогда он беспомощно
пожал плечами, но ее сила передалась нему. Когда они пошли дальше, их
бегство уже нельзя было назвать безоглядным.
уступала место длинным пластам гранита с глубокими расселинами между
ними, и Кино перепрыгивал с одного пласта на другой, стараясь ступать по
их гладкой поверхности, на которой не остается никаких отпечатков. Он
знал, что, потеряв след, ищейки будут кружить там, где он оборвался,
пока снова не нападут на него, и это отнимет у них немало времени. И
теперь он шел к горам не напрямик, а зигзагами и то и дело сворачивал на
юг и оставлял за собой какую-нибудь отметку, а потом снова возвращался к
голым гранитным пластам. Подъем становился все круче и круче, и у Кино
появилась легкая одышка.
никуда больше не сворачивая, пошел прямо к черневшей впереди глубокой
расселине в горной гряде. Если в этих местах есть вода. так ее надо
искать только там, ибо там что-то растет - он видел зелень даже издали.
И если в гладкой гранитной гряде есть проход, его тоже надо искать у
глубокой расселины. Правда, это не безопасно, потому что такая мысль
может прийти в голову и следопытам, но пустая бутыль не давала ему
свободы выбора. И когда солнце спустилось к линии гор, Кино и Хуана,
устало волоча ноги, начали трудный подъем к видневшейся впереди
расселине.
журча, бежал маленький ручеек. Его питал снег, сохраняющийся все лето в
затененных уголках среди утесов. Ручеек этот временами пересыхал,
обнажая свое каменистое, устланное водорослями ложе, но потом опять
накапливал холодную, чистую, свежую водичку. В дни коротких ливней он
даже превращался в поток и обрушивал вниз по расселине пенящуюся белую
струю. Но сил ему хватало ненадолго, и большую часть года он бежал
тонкой ниточкой. Местами вода собиралась в маленькие бочажки, а потом
падала с высоты ста футов в другой такой же бочажок и, переполнив его,
снова струилась вниз от бочажка к бочажку и наконец уходила в каменистую
почву предгорья и исчезала там без следа. Собственно и исчезать-то было
почти нечему, потому что, пока вода бежала по отвесным склонам,
раскаленный воздух утолял ею свою жажду, а брызгами ее питалась
истомившаяся без влаги растительность. Звери постоянно навещали эти
маленькие бочажки. Горные бараны и олени, пумы, еноты и мыши издалека
приходили сюда на водопой. Птицы, прятавшиеся днем в зарослях
кустарника, слетались вечерами к этим бочажкам, похожим на ступеньки,
вырубленные в крутом горном склоне. Вдоль ложа ручейка местами
собирались наносы песка и земли, и там, где только можно было запустить
в них корни, сразу что-нибудь вырастало - дикий виноград и карликовые
пальмы, папоротник, гибискус и трава с пушистыми метелками на длинных
стеблях. А в бочажках жили лягушки и плавунцы, и по дну их ползали
черви. Все, что любит воду, стремилось к этим мелким лужицам. Дикие
кошки приходили сюда на охоту и лакали воду, омывая в ней окровавленные
зубы, и после каждого их посещения все вокруг было усеяно перьями. Около
маленьких бочажков не угасала жизнь, потому что здесь была вода, и по
той же самой причине здесь изо. дня в день шло смертоубийство.
ринуться вниз с высоты ста футов и бесследно пропасть в каменистой
пустыне, была небольшая площадка - гранит и слой песка на нем. Вода
струилась сюда тонкой ниточкой, но и этого было достаточно, чтобы
бочажок не пересыхал, чтобы под навесом скалы находили приют и
низкорослые травы, и папоротник, и дикий виноград, который полз вверх по
склону, цепляясь своими усиками за гранит. Весенние потоки образовали
здесь нечто вроде песчаной отмели, и во влажном песке вокруг бочажка
зеленел водяной кресс. Отмель была вся изрыта, истоптана, взрыхлена
ногами животных, приходивших сюда на водопой и на охоту.
крутой, неровный подъем и наконец-то подошли к воде. С этой площадки
была видна вся пустыня вплоть до Залива, голубеющего вдали. К бочажку
они добрались из последних сил, и Хуана, рухнув на колени, прежде всего
умыла Койотито, а потом наполнила бутыль водой и напоила его. Ребенок
тоже был измучен и капризничал и все плакал, пока Хуана не дала ему
грудь, и тогда он прильнул к ней и зачмокал, громко насасывая язычком.
Кино долго и жадно пил прямо из бочажка. Потом он прилег, глядя, как
Хуана кормит ребенка, и дал отдых мышцам, но через минуту встал, подошел
к тому месту, где ручеек переливался через край гранитного выступа, и
пристально оглядел расстилавшуюся внизу пустыню. Его взгляд остановился
на чем-то, и он замер. Далеко внизу виднелись оба следопыта; они
виднелись точечками, будто это ползли муравьи, а сзади них полз третий
муравей - побольше.
отвесную трещину в скалах, откуда текла вода.- Надо идти на запад,
сказал он и внимательно пригляделся к серому гранитному уступу правее
трещины. И на высоте тридцати футов он увидел на нем ряд небольших
впадин, нечто вроде пещер. Он снял сандалии и, цепляясь пальцами ног за
неровности гранитного уступа, поднялся к пещерам и заглянул в них. Это
были небольшие эрозионные углубления с идущими под уклон сводами Кино
влез в самую большую пещеру, лег там и, убедившись, что снаружи его не
видно, быстро вернулся к Хуане.- Лезь туда. Может быть, там нас не
найдут,- сказал он.
помог ей подняться в пещеру, потом собрал все их съестные припасы и
переправил туда же. Сидя у входа в пещеру, Хуана наблюдала за ним. Она
заметила, что он не стал уничтожать их следы на песке, а полез вверх по
утесу левее бочажка, ломая и обрывая виноградные лозы и папоротник.
Поднявшись до следующего гранитного выступа, он таким же путем спустился
вниз, оглядел гладкий уступ со впадинами - не осталось ли там их следов,
и наконец взобрался по нему и пролез мимо Хуаны в пещеру.
спустимся в предгорья. Как бы только ребенок не заплакал. Смотри, чтобы
он у тебя молчал.
Койотито, глубоко заглянула ему в глаза, и он ответил ей величавым
взглядом.- Он знает. что нельзя,- сказала Хуана.
руки, и смотрел, как синяя тень от горного кряжа двигалась по зарослям
кустарника внизу, достигла Залива и длинным сумеречным пологом
протянулась над землей.
легко отыскивать. Уже начинало темнеть, когда они добрались до
маленького бочажка на гранитном выступе. И теперь все трое следопытов
шли пешком, потому что лошадь не смогла бы одолеть последний крутой
склон. Сверху они казались маленькими, щуплыми. Двое, не успев напиться,
стали обследовать небольшую песчаную отмель и увидели следы, оставленные
Кино на утесе левее бочажка. Третий, с винтовкой, отдыхал, и, напившись,
те двое присели рядом с ним на корточки, и огоньки трех сигарет то
разгорались, то затухали в сумерках. А потом Кино увидел, что они
принялись за еду, и до него долетели их смягченные расстоянием голоса.
навещавшие бочажок, пришли и в этот вечер, но учуяв людей, скрылись во
тьме.
хныканье и по звуку понял, что Хуана прикрыла ребенка шалью.
увидел, что двое следопытов уже спят, свернувшись клубком, по-собачьи, а
третий караулит, и огонек спички отблеском скользнул по его винтовке.
Спичка погасла, но глаза Кино все запомнили. Он еще видел этих людей,
каждого в отдельности: двое спят, свернувшись клубком, а третий сидит на
корточках, поставив винтовку между колен.
низко стоявшая в небе звезда, и они светились, как две искры. Кино тихо
подполз к ней и почти коснулся губами ее щеки.
покончить с ним первым... тогда не убьют. Те двое спят.
их не будет, ступай в Лорето.
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Мацумото Сэйте
Херберт Фрэнк
Шилова Юлия