Чтение 14–й страницы книги ~Сказка о каменном талисмане~

Вдруг кто-то еще, кроме царевны, пожелает пустить его в дело? Вдруг она
кому-то доверила тайну этого талисмана?

- Тогда я буду шуметь и вопить, чтобы купившие талисман проснулись и
защитили свое имущество! - объявил маг. - Мне все равно, что будет с
твоими царевнами и с царевичами, но талисман должен остаться цел! Это
сокровище, которому нет равных!

- Да ведь царевна обманула тебя, о глупейший из магов! - заорал
аш-Шаббан. - Она подсунула тебе обыкновенную саблю, а ты собрался спасать
ей жизнь!

И с этими словами аш-Шаббан выхватил мою саблю из ножен.

- В какой комнате они спят? - грозно спросил он.

- Ступай коридором, и когда отсчитаешь с правой стороны две двери, то
за третьей...

Сабля свистнула. Маг, стоявший на коленях, повалился на бок. Голова
еще с мгновение держалась на плечах, так остер был клинок и стремителен
удар. Затем она покатилась в сторону.

А подлый аш-Шаббан большими шагами, припадая на хромую ногу, пошел по
коридору, отсчитывая двери.

Он ворвался в комнату - никого там не увидел.

- Покарай тебя шайтан, старый болтун... - проворчал он, решив, что
маг перепутал двери.

Но и по соседству было пусто.

А заглянуть в третью дверь он не успел. Я сняла с каменной подставки
фарфоровую вазу и сзади ударила эту пятнистую змею по затылку. Аш-Шаббан
рухнул. Я выхватила из его руки обагренную кровью мага саблю и
замахнулась, чтобы снести ему голову, но задумалась.

Снаружи его на обрыве ждали ифриты. Кто знает, как им понравится
отсечение головы у повелителя. Если это просто рабы кольца, или кувшина,
или еще чего-нибудь, тогда полбеды. Я могла бы, обшарив тело, найти это
самое кольцо и перенять власть над ифритами.

Но если его снабдил этими уродами кто-то из тех верноподданных мелких
магов, что высчитали ему нужную для убийства моего брата ночь, и поведали
тайну талисмана, и получили от него подачки? Тогда ифриты на него
вступятся, и нет у меня против них защиты.

Поэтому я оставила жизнь аш-Шаббану, поклявшись, что от этой самой
сабли он и умрет, и вышла из дома, и скрылась между камнями и пошла
наугад.

Я знала, что где-то поблизости носится эта безумная джинния Азиза,
чтобы поймать меня и выйти за меня замуж.

И мне очень не хотелось с нею встречаться.

Но по милости Аллаха великого, справедливого, встретилась я сперва не
с ней, а с Ильдеримом.

- Осторожней, о Хасан! - прошептал он мне, когда я, хватаясь за
колючие кусты, сползала по склону вниз. - Здесь нет тропы вниз, одни
камни, и впотьмах по ним лучше не лазить. Я нашел небольшую площадку, на
которой мы можем дождаться рассвета. Но что это у тебя в руке? Твоя сабля?

Действительно, луна выглянула из-за облаков, и он увидел мою саблю, а
я - что вниз в самом деле нет пути.

- Случилось несчастье, о Ильдерим, - прошептала я. - Ночной гость
снес голову аль-Мавасифу. Теперь нам неоткуда узнать, как складывают этот
талисман!

А почему сабля у тебя, о Хасан? - поинтересовался Ильдерим. - Что ты
сделал с этим ночным гостем? И кто он такой?

- Ничего страшного, уложил его полежать на коврах и помечтать о
божественном... - туманно ответила я. - А кто он таков, тебе лучше
спросить кон у тех ифритов на обрыве.

- А придет ли он в себя до рассвета, о Хасан? - здраво рассудил
Ильдерим. - Ведь если ифриты не дождутся его, они могут полететь на
поиски. А я не знаю, держатся ли заклинания против джиннов и ифритов после
смерти мага, или же теряют силу. Вообрази, что будет, если они в ярости
начнут охотиться за тобой!

- Я надеюсь, что он придет в себя и, держась за шишку на голове,
залезет в свой сундук, в котором ему так удобно путешествовать, - сказала
я. - Что еще ему остается? Маг мертв, талисман исчез.

Но проклятый аш-Шаббан не желал сдаваться на милость судьбы так
просто. Вдруг мы услышали его вопль.

Плешивый урод удивительно быстро очухался. Он вылез на плоскую крышу
и оттуда, воздев руки, призывал своих ифритов на неизвестном языке.

- Он пошлет их в погоню за тобой, можешь не сомневаться, о Хасан! -
воскликнул Ильдерим. - И знаешь, в чем твое единственное спасение?

- Не знаю, о Ильдерим, - перебирая все возможности, отвечала я. -
Скажи мне, ради Аллаха!

- Нет у тебя иного пути к спасению, кроме объятий Азизы! - сообразил
этот проклятый купец!

Воистину, лучше было мне опять попасть в плен, чем погибнуть в когтях
и зубах ифритов.

- Сейчас мы позовем ее! - радовался Ильдерим. - И тебе придется
некоторое время сжимать ее в объятиях, и целовать, и щекотать, и садиться
ей на грудь, и забивать заряд, и поджигать фитиль!

А я подумала, что лучше бы Аллах избавил меня от всех этих действий.
И, хотя мне грозила немедленная смерть, я еще подумала - когда же этот
неразумный Ильдерим поймет, что именно меня нужно сжимать в объятиях, и
кусать мне щеки, и сосать мои губы, и снимать с меня одежды...

- Зови ее по имени, о Хасан! - перебил мои предсмертные размышления
Ильдерим. - Мы можем даже закричать вместе: "Приди, о Азиза!"

Я помедлила, потому что уж очень мне этого не хотелось.

- Взгляни, о Хасан! Взгляни, что делают эти нечестивые! - воскликнул
Ильдерим.

Ифриты налились алым светом и поплыли, с двух сторон огибая гору,
низко-низко, вглядываясь в камни и держа наготове растопыренные когти.
Зрелище было отвратительное.

Сами себе фонари, о Хасан! - восхищался Ильдерим. - Не бойся, сейчас
твоя безумная возлюбленная спасет нас! Сюда, о Азиза! - закричал он так
пронзительно, как на базаре, где переполошил всех городских евнухов. -
Сюда, о возлюбленная! Поторопись, о Азиза!

- Прекрати эти вопли! - в ужасе потребовала я. - Ты орешь хуже нашего
попугая, о Ильдерим!

- Должна же она услышать твой призыв, - отвечал он и закричал еще
яростнее: - Заклинаю тебя нашей любовью, о Азиза! Кончились дни разлуки и
наступили часы свидания!

- Только безумная придет на такой призыв, - сказала я ему, дергая его
за рукав. - Всякая разумная женщина побежит прочь от такого призыва!

- Так она же - безумная! - обрадовался Ильдерим. - Сюда, о Азиза, к
Хасану!

- Неизвестно, услышит ли нас Азиза, а вот проклятые ифриты уже
услышали! - глядя на тяжеловесные перемещения ифритов в небе, заметила я.
- Пожалуй, пора браться за оружие, о Ильдерим. Вряд ли мы сладим с этими
отродьями шайтана, но умирать без боя я тоже не собираюсь!

Ильдерим выглянул из-за камня и несколько мгновений следил за тем из
ифритов, который был ближе к нам.

Тот летел медленно, растопырив лохматые уши и внимательно вглядываясь
в щели между камнями.

- Если Азиза и услышала нас, то она побоится прийти нам на помощь
из-за этих вонючих ифритов, - сказал он наконец. - Впрочем, я позову ее
еще раз, ради Аллаха великого, могучего!

- Прекрати свои вопли! - послышался голос прямо из-под наших подошв.
- Прекрати, или, клянусь Каабой, я пущу в дело страшнейшие заклинания, о
Ильдерим, и ты обратишься в таракана, и останешься тараканом до Судного
дня, и принесешь свои грехи к престолу Аллаха в тараканьем виде!

Это был не человеческий голос, а писк, вроде мышиного, но внятный и
отчетливый, а кроме того, это был именно голос Азизы, и спутать его с
каким-то другим было невозможно.

- Где ты, о Азиза? - шепотом спросила я. - Почему мы не видим тебя?

- Потому что я прячусь от этих гнусных ифритов, покарай их Аллах! -
сварливо отвечала Азиза. - Ведь каждый из них справится со мной одним
когтем! Приготовьтесь, сейчас я прочту одно древнее заклинание и спасу
вас!

И Азиза появилась у наших ног. Точнее, появилась большая хвостатая
крыса, и если бы мы не знали, что это - джинния, то пришибли бы ее ножнами
от сабли.

- Ради Аллаха, какой путь к спасению ты нам предлагаешь? - спросил
Ильдерим.

- Вы превратитесь в таких же крыс и уйдете со мной через крысиные
норы, и я выведу вас в долину, а там вы превратитесь в людей, и Ильдерим
пойдет своей дорогой, а мы с Хасаном направимся в город, и найдем там
кади, и свидетелей, и он составит наш брачный договор, и свидетели
подпишут его, и мы наконец станем мужем и женой! - радостно пропищала
Азиза.

- Что ты скажешь об этом, о Хасан? - Ильдериму явно не хотелось
превращаться в крысу. - Устраивает ли тебя такое спасение?

- Ни в коей мере! - возмутилась я. - Ведь мы же не сможем протащить в
нору клетку с попугаем! И шкатулку, между прочим, тоже. И зеркало. А если
все это попадет в руки тому шелудивому псу, аш-Шаббану, то напрасны все
наши дела, и мне остается лишь сразу перерезать себе жилы кинжалом, потому
что я не выполню своего предназначения и погублю сына своего брата!

- Слышишь, о Азиза? - спросил Ильдерим. - Мы не можем оставить
талисман без присмотра. Если он пропадет, мы не простим себе этого.

И тут над нами нависла огромная лохматая тень. Мы с Ильдеримом
сжались за камнем, обнявшись и моля Аллаха о спасении.

Клетка с попугаем, закутанная в плащ, стояла по ту сторону камня и