учтите, зов на меня не подействует.
выдал порцию наработанного гиенского смеха. - Сейчас только макияж наведу.
потом его стало крутить, и он прижался к перилам. Лоб поехал назад, а
нижняя часть лица вперед, озаряясь охотничьим блеском кинжало-зубов.
Пиджак лопнул, как воздушный шарик, и за головой вырос здоровый бугор.
Башмаки треснули, и из них показались когти, предав Трофиму немного
нищенский вид. Пятки и основания ладоней оторвались от пола и стали
вытягиваться, а уши, наоборот, исчезли. Летягин смотрел не столько на
проявление рептильного начала в наружности Трофима, сколько на бегущие по
стенам трещины, осыпающиеся ржавчиной перила, падающие, как осенние
листья, куски штукатурки и краски.
вытащил какую-то затычку. Вихрь забирал из окружающего вещества свет,
погружая его в мертвую черноту и втягивался в вампира.
воронки. Выше, поднимись выше". Летягину казалось, что он бежит,
преодолевая наклон поверхности, что он карабкается, цепляясь ногтями и
зубами за малейшую выемку. Ему очень хотелось узнать, а что же там, за
верхним горизонтом воронки. И, наконец, он увидел огромное небо в
фиолетовых сполохах. Хотя стены стали совершенно отвесными, он уже летел и
скоро вырвался наружу. В одно мгновение воронка стала оспинкой на
поверхности текущей тверди, а он уже мчался ввысь сквозь вереницу образов,
каждый из которых немного отличался от другого. Складываясь вместе, они
напоминали причудливый изогнутый тоннель, а может, и лестницу в небо.
мускулами, артериями, кожей, знаниями. Каждая точка будущего вещества
разрасталась, притягивая или отталкивая другую по законам возможных
устойчивостей в непрерывном общении. И вдруг остановка, тоннель исчез,
полет прекратился.
мордой по сторонам. Ощутил новое тело и новую силу. Ему понравилось.
Внутрь проник не касающийся его разговор.
Шеф, у вас там что-то расфокусировалось."
возбуждает волну. Скажи спасибо, что он не стал тиранозавром.
фарша, который он из тебя накрутит. Будем поклоняться, цветы носить...
телом упала на передние лапы и собирается подпрыгнуть, чтобы цапнуть за
горло. Он шлепнул гадину по низколобому черепу. Та взвизгнула и стала
аккуратно отползать.
вечным забвением. Но страх остался за пределами преобразованного Летягина.
и дома", - принял он постановление.
отозвался ядовитый голос Трофима. - Будет вместо предупреждающего
столба... Ой, когда пойдеть-то? Котомочку надобно собрать с провизией, да
сразу не давать. А то здеся и схарчит. Разве на такую харю напасесси?..
Говорил ему, дружи с головой. Воронка затянет ведь, как щенка, разве что
обделаться успеет".
туман, лениво текущий вдоль ее стенок и вниз. Туман гладил и царапал
шкуру, колол или щекотал морду саблезубого Летягина, и тому казалось, что
это отработанные жизни, гонимые силами засасывания, тянутся к своему
концу, еще сохраняя мысли и чувства - как свежий покойник остатки
телесного тепла.
выбирать не прямой путь, двигаться кругами. Общественного времени он не
ощущал - израсходовался, может, час, а может, и неделя. Не исключено, что
в первичном пространстве Летягин не сдвинулся с места или просто спустился
в подвал дома номер тридцать по Малой Албанской. Оглянулся он только раз -
когда надо. Его догонял Сергей Петрович. У того было червеобразное тело,
которым он пользовался с замечательным умением. Именно от этого умения, а
не от неожиданного внешнего вида, даже привыкшего ко многому Летягина
несколько замутило. Однако, он не мог не оценить преимуществ движения по
наклонной, которые имел извивающийся Сергей Петрович.
непринужденно вступил в разговор червь. - Как пишут в прессе, меня никак
не заподозришь в особых симпатиях к воронке и поощряемому ей вампиризму.
Но я был милосерден и не мог бросить в несчастье Трофима и его товарищей.
Я был одинок и не мог скакать в лобовую атаку. Моим делом стало
преодоление вампиризма через сам вампиризм. Ведь это явление могло
расширить кругозор, в какой-то степени развить простых грубых людей - и
отмереть со временем. Даже когда вы, Летягин, появились на моем горизонте
- я не сразу поверил, что вы мой коллега и друг...
хотели сделать членом круга, что в пылу нетерпения решили немного поломать
его упрямство. Обнять, так сказать, покрепче. Дескать, одна-две обработки,
и он, как миленький, придет к нам. Но сердечко оказалось послабее воли.
Василий стал нечаянной жертвой нашей борьбы за его счастье. Движение
вперед жестко и даже жестоко порой. Таковы условия воронки.
нашего существа. Мы постигаем его, он пересоздает нас. Вот и вся
диалектика. Правда, кое-кому новые возможности оказываются не по плечу -
но только не вам, Летягин. Они вам в пору. Как бы то ни было, я считаю
вампиризм минимальным злом и, как правило, необходимым этапом. Ведь, что
бы там не мололи демагоги, закон един - хочешь давать, значит, надо
вначале взять. Мы брали у людей, животных, растений, зданий. Возможно, вы,
Летягин, нашли другие источники. Но в любом случае подняли вас в поход
все-таки мы. И пускай вы и подобные вам поведут человека дальше, а мы
останемся бродить в пустыне - никто из нас, я думаю, не обидится. Первый
шаг - он и есть первый.
да еще и учить каких-то там подобных, - сказал вечно сомневающийся
Летягин, - куда такие морды кроме ВДНХ и зоопарка сгодятся?
Пространство и время встают на нашем пути, давят смертью, но осознавая
новые измерения, мы оказываемся по ту сторону преграды. Клоп становится
моськой, моська превращается в слона, и это естественно. Мы ведь не
предлагаем клопу сразу стать слоном, а советуем начать с моськи.
довериться. Может быть, перед ним сейчас находился в самом жутком обличии
Учитель. Ведь настоящий Учитель перед слабым открывает одну дверь, перед
сильным другую. Пусть слабые занимаются мелким вампиризмом, но они будут
готовы к вживлению в те измерения, которые откроют перед ними сильные. И
тогда не пиявками, не зверями предстанут и сильные, и слабые, а существами
играющей формы, разбросанной в пространстве души, всепроникающего духа.
Станет понятен внутренний язык каждой личности, ее сокровенное, причем без
применения кулаков, выбивания и выпивания. Войдя в камни, деревья и
тварей, люди постигнут их, не потребляя, не присваивая. Не надо будет уже
отнимать друг у друга кровь, мысли, чувства, образы - ведь вокруг
заплещется океан энергии... Из памяти всплыло: "Аки ангелы станем".
он Учитель, а следующим будет сам Летягин. Как приятно парить в волнах
эфира...
сапогом.
отверстие, которое далее прояснилось в часть Сергея Петровича и напомнило
глотку. Учитель, к своей чести, особенно не смутился, только прокашлялся и
принял по-червячьи непринужденную позу.
правда, пустое, но есть одна здравая мысль. Вы, Сергей Петрович, можете
больше меня. Так найдите точку опоры и поверните наш мир, чтобы и сильные,
и слабые одновременно осознали оптимальный морфовариант. - Летягин поймал
себя на подражании в умничаньи, но не остановился. - Это будет только ваш
поход. Воронка, по вашему мнению, это главный путь, я же вижу - это ось
мира. Значит, в некой точке на оси сходятся все силовые линии. Вам ли, с
вашей мудростью уподобляться деревенскому вампиру, который от скуки не
может обойтись без стакана кровушки на ночь с добавлением фермента
несвертываемости. В этой точке вы выпьете весь натур-валорис Земли, а там
и до Луны, и до Марса доберетесь. Вы возьмете его, чтобы отдать нам,
людям, в виде волны преображения. Все заторы, все преграды будут сметены
этим мощным импульсом. И мы вместе, разом, поя вам хвалу, заселим новую
сушу, новое море и новый воздух своими новыми телами.
полном оцепенении. Летягина снова шлепнуло "сапогом", и даже послышалось:
"Давай же. Бей!".
Корнев Павел
Каменистый Артем
Круз Андрей
Орловский Гай Юлий
Самойлова Елена
Самойлова Елена