величава как пава, среди перышек которой затерялся какой-то блудный клоп.
Кроме того, не приняв пару стаканов токайского вина, в кровать не
укладывалась, как будто нуждалась в помутнении зрачков.
закрывали от нее моего потрепанного лика. И она руководила мной, как
искусный дирижер альтом или виолончелью. (Причем дирижирование это не
казалось мне следствием, так сказать, ее большого секс-опыта, а скорее
плодом внимательности и интуиции.)
шестнадцати "ни-зя", я чувствовал отголоски той вечерней волны, отчего
грубый в общем-то процесс приобретал несколько метафизический характер. Я
немножко врубился в то, как древнеегипетские Шу-Влага и Тефнут-Воздух в
свое время порождали Нут-Небо и Геба-Землю.
Розенштейн пять рублей на такси до дома (советский офицер денег не берет
только в анекдотах), доехал, переоблачился, переобулся и явился на работу
в положенное время. Где Паша "обрадовал", что Андрей Эдуардович снова
собирается к нам в гости.
внедрил я во время очередного совещания в сознание Безуглова. - Хоть нас и
не просили, мы должны к его аналитической записке приложить собственную со
своими пояснениями.
майор, что в его устах служило эквивалентом искреннего одобрения. - Но кто
этим займется? Есть настроение, Павел?
Сайко загреб Фролова, сколько мне дел добавилось, а?... И сейчас я Глебу
не могу их вернуть, потому что он как шарик на резиночке, то туда, то
сюда. Нет, пусть, кто предложил, тот и занимается.
лейтенант Коссовский согласно медицинскому рапорту у нас вдобавок лечится
от застарелого трихомоноза, заработанного еще в радостные комсомольские
годы. Так что покамест он будет сдавать анализы мочи на предмет наличия
зверьков... А ты, Фролов, пройдись по комнатам и сделай сводку с
комментариями. Особенно на выезде фиксируйся. Кого и почему зарубили, кого
отпустили или отпустим. Как-нибудь помечай граждан, которых мы отправляем
за бугор в интересах других управлений.
провести, а то в старом уже местами ничего не разобрать: исправленному не
верить, исправленному верить... - напомнил Киянов, напоминающий сейчас в
своих нарукавниках дотошного бухгалтера сталинской эры.
закрытые, "отказные", плюс те, что на проверке или решении, плюс
"отправные", где никаких препятствий не должно чиниться. В нынешнем году
таких была горстка, в которой достойное место занимали "наши" люди,
будущие нелегалы. Приедет такой вот псевдоиудей с краснознаменной задницей
в Штаты или Эрец-Исраэль и никто не догадается, что когда он прилично
обживется на новом месте, мы свяжемся с ним. И поинтересуемся кое-чем или
же попросим об одолжении. И он не откажется, потому что охотно помогал нам
еще здесь и дозволение на закордонную жизнь получил на наших условиях. А
если он закочевряжится, мы же его и сдадим, в ФБР или "Шин Бет". Впрочем,
у нас такие мины-сюрпризы имеются и среди господ отказников, и среди
прочих диссидентов-баламутов. Такие сотрудничают или будут "после
расконсервации" кооперироваться с нами - чтобы кушать хлеб с вареньем на
свободе, а не чавкать башмаками в зоне, где бытие стукача очень часто
заканчивается ночной мочиловкой и небытием.
отказами. Основание имелось, военнообязанная Розенштейн проходила сборы в
частях бактериологической защиты. Липовое основание, никакой доступ к
секретам ей не оформлялся.
него. Рано или поздно они достанут Лизу, потому что им нужен враг -
внутренний, свой, конкретный и повсеместный, на которого можно свалить
все.
загадочному сложному пути. А Затуллин и коллеги вроде него - по тропе
тупости, озверения, по пути скотины и волков. Какая же из двух гэбэшных
бригад получит благословение высшего начальства?
станет преуспевать. А ведь нет гарантий, что будет мудрецами типа Бореева
разработана эффективная советская доктрина, включающая совершенную
наступательную идеологию и удачную "симбиотическую" общественную
организацию. Если мы не воплотим хоть пару удачных стратегических идей
вроде оздоровления сельского хозяйства, компьютеризации всей страны или
удара в нефтяное подбрюшье Запада, то настанет темное времечко. Времечко
фашизации. Или распада и ошизения с последующей фашизацией.
"совенка", затем прорываться в ПГУ. Я уверен, что там требуются трудяги,
преданные делу и зрящие перспективу.
неподалеку и неспециально, но все-таки держал меня в поле зрения.
кислород, не боясь, что влетит под видом мухи американский самолет-шпион?
покровом этих естественных шумов перекинул Лизину папку в стопку тех дел,
которые должны были еще рассматриваться.
преступление. Однако ради прогресса.
кто-нибудь зайдет, увидит такую горку. Я вообще обязан каждое дело
отдельно выдавать и забирать.
в зевок.
оставалось сделать другую результирующую запись. И тонко провести
заключительную часть работы.
доложиться к Безуглову.
Здесь к нам не подкопаешься. Но по рассматриваемым делам есть у нас еще
недочеты. Пора уже с некоторыми гражданами определяться. Например,
Кричевский, имел доступ по секретности, который только через год истекает.
Дорфман - пять лет всего как в ракетных войсках отслужил. С ними все ясно
- чистый отказ. А вот Розенштейн нечего мариновать, после мединститута
прохождение сборов в полку гражданской обороны - это несерьезно. Никакого
доступа не было оформлено. Муженек у нее уже там, по идее надо жену с
дочкой выпускать - для воссоединения семьи. Пусть нахлебаются своего
капиталистического счастья.
Ладно, топай домой, но завтра к полудню, чтоб была готова аналитическая
записка. Затуллин-то с утра здесь околачиваться начнет.
упечь на нары, наверняка стала красночернильной записью в его мозгу - в
отличие от головы майора Безуглова, что была замусорена проблемами
начинающегося дачного сезона, ремонтом сарая и поиском дерьма под
удобрение для клубники.
город, наверное, ночной "Стрелой". Ну, что ж, придется встречать.
выслали за ним "Волгу". Я догадывался, что обратно поедут по Жуковского и
Маяковского. Пока приехавший и встречающие неторопливо топали к машине и
рассаживались, я успел проскочить на угол улиц Маяковского и Некрасова.
Там в подворотне поменял номера, напялил клетчатую кепку, прилепил
бакенбарды, усы, вставил по пинг-понговому шарику за щеки. Накладной нос
не забыл. В общем, стал похож на какого-то артиста. А запасные номера для
машины хранились у меня со времени хипиша на даче одного самиздатчика.
чутье сработало, будто я не только торчал в подворотне, но еще расплывался
чувствительным облаком по окрестностям.
счастье, в метрах пятидесяти впереди стопанулся трамвай и она стала
тормозить. А я, наоборот, прибавил ходу, и поровнявшись с ней бортами,
резко крутанул руль. Мой жигуленок поцеловал "Волгу" в районе переднего
левого колеса и пихнул ее вправо. Черная машина звонко впилилась в тумбу
и, немного поскрежетав колесами, замерла. Но перед этим ее туша отбросила
и застопорила мой автомобиль, так что необходимо было пошуровать рулем и
ручкой скоростей.
проспект. Причем удирал я с основательно помятым правым боком. Понятно
Суворов Виктор
Маккарти Кормак
Пехов Алексей
Прозоров Александр
Перумов Ник
Сапковский Анджей