штаны из-за желания слишком широко шагать.
которые вызвали последний налет на офис его службы безопасности, и в конце
концов пришел к выводу, что обыск каким-то образом спровоцировал сам Канаш.
При всех своих неоспоримых достоинствах Валентин Валерьянович Канаш имел
один мелкий и широко распространенный недостаток: он искренне любил денежные
знаки и порой пускался в рискованные предприятия ради приумножения своих
сбережений. Рогозин был прекрасно осведомлен и об этом его недостатке, и о
большинстве скользких финансовых операций Канаша, связанных с продажей
острой информации заинтересованным лицам: Канаш был умен и не пытался играть
со своим боссом в кошки-мышки. Обычно Юрий Валерьевич смотрел на проделки
шефа службы безопасности сквозь пальцы: торговля информацией ничуть не
ущемляла его интересов. Но на сей раз Канаш, похоже, зацепил кого-то, кто
обладал привычкой отвечать ударом на удар. Возникшая из-за этого заминка в
делах не была фатальной, но Рогозин дал себе слово серьезно потолковать с
Канашом: в следующий раз все могло обернуться хуже.
этаже которого располагался его офис, и вышел из машины, разминая затекшие
ноги. В последние два-три года он начал понемногу тучнеть из-за
малоподвижного образа жизни и пристрастия к обильной и вкусной пище, и
мимолетный взгляд, брошенный им вниз, на туго обтянутый тонким белоснежным
батистом легкой летней рубашки шар растущего, как на дрожжах, живота
заставил его недовольно поморщиться. Он вынул из кармана сигареты и чиркнул
никелированной ?зиппо?, хотя курить ему и не хотелось: просто вспомнилось
вдруг, что никотин способствует похудению. ?Черт знает сколько всякого
дерьма сидит у человека в голове, - самокритично подумал Рогозин,
неторопливо направляясь через асфальтированную площадку к помпезному, в
стиле сталинского ампира подъезду. - Вот, к примеру, эта чушь насчет того,
что курение способствует стройности фигуры. Конечно, курить легче и
приятнее, чем вертеть педали и таскать железо в тренажерном зале, но... А
что, собственно, ?но?? Сколько той жизни, чтобы насиловать организм,
заставляя его поднимать никому не нужные тяжести или бежать по дорожке, по
которой, сколько ни беги, все равно никуда не прибежишь? Бережешь, бережешь
свое здоровье, а потом тебя у подъезда встречает какой-то козел с гнилыми
зубами и тремя классами образования и стреляет в твою высокообразованную
башку или в твое здоровое сердце из ?тэтэшки? китайского производства... Или
еще проще: поскользнулся, упал и свернул себе шею. Какая же сука все-таки
опять натравила на нас прокуратуру?"
темноватый вестибюль, небрежно кивнул охраннику и поднялся на третий этаж в
зеркальной, благоухающей чьими-то духами кабине лифта. Запах был таким
сильным, что Рогозин поморщился. ?Что-то мне сегодня все не слава богу, -
подумал он. - Будто не с той ноги встал. С чего бы это? Ведь не из-за того
же я бешусь, что на меня опять наехали? Это ведь ерунда, житейские мелочи,
бессильные потуги. Собака, так сказать, лает, а караван, как ему и
полагается, идет своим курсом. Тогда отчего меня так разбирает?"
в свою приемную, где уже вовсю надрывались телефоны, и холеная секретарша с
фигурой манекенщицы и двумя высшими образованиями привычно держала оборону,
отвечая на звонки приглушенным, предельно вежливым и в то же время
холодновато-официальным голосом. Кресла для посетителей были пусты, но в
углу у окна маялся Канаш, которого Рогозин заметил не сразу: Канаш имел
свойство при беглом осмотре помещения выглядеть просто нейтральной деталью
интерьера, наподобие манекена или подставки для цветов.
ему на дверь кабинета: заходи.
мимолетной улыбкой, давая понять, что она в курсе событий и способна оценить
юмор и мужество своего начальника, сохранившего способность шутить даже
перед лицом крупных неприятностей. Рогозин подмигнул ей, подтолкнул в спину
замешкавшегося в дверях Канаша и следом за ним вошел в кабинет.
одним глотком опрокинул виски в себя, намеренно не предложив Канашу
угоститься. Он был недоволен своим подчиненным и не собирался этого
скрывать.
графинчика хрустальной пробкой и усаживаясь за стол, - чем порадуешь? Что
скажешь, Канаш? Опять наколбасил?
говоришь! Я, значит... Вот что, Канаш, прекрати дурака валять. С
прокуратурой шутки плохи. Не видишь, что ли, что в стране делается? Всерьез
берутся. Так, пожалуй, уже давно не брались, лет шестьдесят уже...
неподвижным, лишенным какого бы то ни было выражения, но Рогозин знал его не
первый год и видел, что начальнику службы безопасности не по себе. Они
старались быть откровенными друг с другом, насколько позволял уровень их
отношений и их деловые интересы, и Канаш видел, что Рогозин не врет, говоря,
что налет омоновцев и следователей прокуратуры на офис службы безопасности
вызван вовсе не его необдуманными действиями. ?А ведь и он тоже, пожалуй,
говорит правду, - подумал Рогозин. - Пожалуй, он тут действительно ни при
чем. Тогда в чем же дело? Неужели за нас действительно решили взяться
всерьез?"
разглядывая грубо вылепленное лицо Канаша, - ты, Валентин Валерьянович,
прикрой пока свою торговую точку. Я понимаю, что деньги, которых не
заработаешь ты сам, обязательно заработает кто-то другой, но с этим пока
придется смириться. Надо осмотреться, понять, чего они, волки, от нас хотят
и какие у них шансы это самое получить. И присмотрись заодно к своим людям:
возможно, кто-то из них занялся самодеятельностью - Исключено, - буркнул
Канаш. - Хотя...
ты расписываешься за других. Не надо, Валик. Не стоит рисковать репутацией.
это намеренно - накопившееся раздражение требовало выхода.
на его скулах напряглись и немного походили вверх-вниз, прежде чем
исчезнуть.
телефона, который уже некоторое время молча мигал лампочкой, сигнализируя о
том, что секретарша желает что-то сообщить шефу.
Рогозин, повинуясь безотчетному импульсу, остановил его движением руки.
Канаш пожал плечами и снова опустился в глубокое кресло для посетителей.
секретарша. - Он на второй линии. Вы ответите?
подобная форма доклада кажется ему, мягко говоря, странной. Он посмотрел на
Канаша. Канаш позволил себе едва заметно приподнять брови, демонстрируя
вежливое недоумение. - И кто же он, этот таинственный незнакомец?
верно расценив холодный тон шефа. - Засечь звонок невозможно, поскольку
служба безопасности...
и без вас, - прервал ее Рогозин, бросив на Канаша злобный взгляд. - Но мне
казалось, что я плачу вам как раз за то, чтобы меня не отвлекали от дел
разные.., гм.., игнорамусы.
настойчив. Утверждает, что звонит по интересующему вас делу.
страху..."
предупредите, что разговаривать с ним я стану только после того, как узнаю,
кто он и чего ему от меня надо.
сторону, казалось, целиком уйдя в разглядывание висевшей на стене
репродукции какой-то абстрактной картины. Секретарша молчала с полминуты,
потом в трубке снова щелкнуло, и до Рогозина донесся ее шелестящий голос.
передать, что звонит по поручению Анны Свешниковой.
добавил:
телефонной трубке, а в собственной голове, - и прошлое вихрем налетело на
него, как выскочивший из-за угла маньяк с топором в руке. Сжимая трубку
внезапно онемевшими пальцами, он быстро прикинул, сколько прошло времени.
Одиннадцать лет...
ведь всякие амнистии и условно-досрочные освобождения... Вот только какой
идиот додумался выпустить эту сволочь досрочно? Черт бы его побрал! Надо же
было додуматься до такого изуверства; он, видите ли, звонит по поручению
Анны Свешниковой! Вот уж, действительно, звонок с того света! И это как раз
тогда, когда Канаш и его мордовороты связаны по рукам и ногам... Будто
нарочно, ей-богу...
не дрожал голос. - Послушайте, Инга... Он еще на проводе? Да, соедините,
Афанасьев Роман
Никитин Юрий
Семенова Мария
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Рыбаков Вячеслав