прядь волос на лысине.
подрагивает в ее руках поднос, расплескивается кофе из чашечек.
огляделась.
горловиной блузки.
расслабиться. Он уже успел расстегнуть молнию на юбке и гладил
белоснежное белье девушки. Та прикрыла глаза от удовольствия и не
видела, как зло кривятся губы шефа. Тот ненавидел в этот момент себя,
ненавидел Аллу, понимая, что совершает непростительную ошибку, решив
заняться любовью с секретаршей в рабочем кабинете.
насладиться минутами близости. Но Эдуард Ефимович был не из тех мужчин,
кто в первую очередь думает о женщине. Он даже не снимал брюк, а когда
испытал облегчение, сразу отстранился от своей партнерши и, приведя себя
в порядок, вновь подсел к столу.
надежды. Алла медленно одевалась, надеясь, что Эдуард Ефимович скажет ей
хоть что-нибудь.
подписался и протянул секретарше.
здание раньше шести часов вечера и не на автобусе с затемненными окнами,
а пешком. Но дело охраны выполнять приказания, а не рассуждать. Пропуск
исчез в регистрационной книге, Алла расписалась и, под мелодичное
бренчание дверного замочка, вышла на улицу.
телефона, приказал невидимому собеседнику:
понимает свои обязанности, во всяком случае, не совсем точно их
выполняет.
бредущей по улице девушки на рабочий стол.
работу.
Вновь увидел улицу, восстановленную в памяти с фотографической
точностью, людей, спешащих по тротуарам, кафе напротив. Алла его
абсолютно не интересовала.
окно как экран монитора. Он мысленно укрупнил один фрагмент: человек в
длинном плаще, стоящий возле фонарного столба с портфелем в руках.
Что-то было необычное в его позе, каким-то напряженным показалось
выражение его лица...
противоположную сторону улицы. Там все так же стоял человек в длинном
плаще и держал в руке портфель.
Ефимович. - Не лишним будет его проверить. Все-таки он стоит здесь не
так уж мало", - он бросил взгляд на три окурка на мостовой под ногами
субъекта.
разговаривал с дежурным охранником.
час...начал Эдуард Ефимович.
улице двух людей в милицейской форме.
запустил руку во внутренний карман и извлек паспорт. Вновь козырнув,
милиционер вернул документы стоящему под фонарем, и, отойдя на
полквартала, достал из кармана рацию.
переданными в аналитический центр. Пять минут понадобилось на то, чтобы
извлечь информацию.
сотруднику.
совпадением... но вряд ли".
Эдуард Ефимович.
за нашим аналитическим центром?"
доведет начатое, не закончит работу в срок.
мне нужно работать".
***
первый взгляд, события, сходятся воедино людские судьбы. Так случилось и
на этот раз.
препровожден в святая святых ФСБ - здание на Лубянке.
же, где и остальные камеры для подследственных, но оборудовано было с
комфортом явно не тюремным. Телевизор, магнитола, полка с книгами,
вместо жестких нар мягкий диван и кресла. Это можно было бы назвать
комнатой отдыха, если бы не удобства, устроенные тут же, за облицованной
кафелем перегородкой. Да еще тяжелая дверь с окошечком для надзирателя.
движется по направлению, обозначенному в камере комфортом, то ли
предметы быта постепенно начнут исчезать сами по себе и, в конце концов,
он окажется на голых тюремных нарах. Он был бы рад получить ответ на
свой вопрос, что же будет дальше.
именем Федора Молчанова был доставлен в мрачный дом в самом центре
Москвы. О Глебе было известно чрезвычайно мало. Обращались с ним
подчеркнуто вежливо, выполняли малейшие просьбы, кроме одной - прояснить
виды на будущее. А сам Сиверов не спешил открывать карты, справедливо
полагая, что чем меньше он скажет сам, тем меньше ему инкриминируют.
начальником которого являлся генерал Кречетов.
дочерью. Но спокойствие полковника Студийского наводило на мысль, что
ему о многом не договаривают. Зная нравы, царившие в организации, Глеб
вполне мог предположить, что о Быстрицкой им уже известно.
торопить события. Судя по всему, они заинтересованы в моих услугах, и
самое неприятное, что меня может ожидать - мне лишь придется сменить
людей, делающих заказы. Но не саму профессию".
Сиверову и заводил с ним абсолютно необязательные разговоры, пытаясь
выведать некоторые подробности прошлых лет. Но Глеб говорил мало, больше
слушал, и каждый раз полковнику приходилось уходить почти ни с чем.
делать глупостей и согласие, сотрудничать, если, конечно, предложенные
условия удовлетворят Глеба.
на него обязанностей. Ведь, кроме всего прочего, по поручению генерала
Кречетова он стал разрабатывать странное здание, возникшее в Дровяном
переулке.
последних дней. С самого начала полковник Студинский Владимир
Анатольевич столкнулся с непреодолимыми трудностями, он подсылал своих
людей, чтобы те, прикинувшись забулдыгами, предложили на стройке свои
услуги по разгрузке кирпичей, запросив в качестве оплаты бутылку. Но
несколько раз их вежливо отправляли, а в последний раз даже вызвали
милицию. Им пришлось провести целую ночь в отделении, потому что
показывать свои удостоверения сотрудников ФСБ полковник запретил
строго-настрого.
вообще никому не принадлежали, они словно исчезли с карты города. Первое
подозрение, что дом принадлежит какой-нибудь преступной группировке,