этаже гуверовского учреждения, секретарь внес большой пакет, весь в
жирных пятнах, с деликатесными бутербродами, покрытыми кольцами лука. В
центре квадратного помещения за столом из красного дерева, по сторонам
которого стояло по двадцать стульев, сидели главные чины ФБР, срочно
созванные со всей страны. Галстуки у них были развязаны, а рукава
рубашек закатаны. Тонкое облачко голубого дыма окутывало дорогую
правительственную люстру, подвешенную над столом на высоте в пять футов.
утро сигарой и медленно расхаживал перед экраном в конце стола. Половина
присутствующих слушала. Другая половина разобрала отчеты из лежащей в
центре стола стопки бумаг и знакомилась с результатами вскрытия трупов,
лабораторным анализом нейлонового каната, материалом о Нельсоне Манси и
проделанной работой по некоторым другим быстро выясненным моментам.
Отчеты были совсем тонкие.
агент Эрик Ист, работающий всего десять лет, но уже зарекомендовавший
себя отличным следователем. Шесть часов тому назад Войлс назначил его
руководителем расследования. Остальная часть группы подбиралась все
утро, это было организационное совещание.
растянуться на недели, возможно, даже месяцы. Кроме пуль, в количестве
девяти штук, каната, стального стержня, использованного для жгута,
других улик не было. Соседи в Джорджтауне ничего не видели. Никаких
особо подозрительных лиц в кинотеатре Монроуза. Отпечатки пальцев
отсутствуют. Волокна отсутствуют. Ничего. Нужен исключительный талант,
чтобы убить так чисто, и требуется много денег, чтобы скрыть такой
талант. Войлс был настроен пессимистически относительно обнаружения
вооруженных преступников. Они должны сконцентрировать свое внимание на
тех, кто скрывал их.
Манси, миллионера из Джексонвилла, штат Флорида, который будто бы
угрожал Розенбергу. Власти Флориды убеждены, что Манси заплатил кучу
денег за убийство виновного в изнасиловании и его адвоката. В докладной
об этом ни слова. Двое наших людей поговорили с адвокатом Манси сегодня
утром, и, надо сказать, их встретили очень гостеприимно. Манси, по
словам его адвоката, нет в стране, и, конечно, он не имеет никакого
представления о том, когда тот вернется. Я выделил двадцать человек на
его поиски.
столе.
сопротивлением?, небольшая группа из десантников-диверсантов среднего
возраста, за которой мы наблюдаем примерно три года. Вы получили
докладную записку. Довольно слабое, должен заметить, подозрение. Они,
скорее, будут бросать зажигательные бомбы и сжигать кресты. Не так много
хитрости. И, что важно, не слишком много денег. Я серьезно сомневаюсь,
что они смогли бы так быстро, как в данном случае, воспользоваться
оружием. Но тем не менее я выделил двадцать человек.
Лук был холодный. Аппетит пропал. Он слушал и делал записи. Номер шесть
в списке был несколько необычным человеком. Псих по имени Клинтон Лейн
объявил войну гомосексуалистам. Его единственный сын уехал с семейной
фермы в Айове в Сан-Франциско, чтобы насладиться жизнью
гомосексуалистов, но вскоре умер от СПИДа. Лейн сошел с ума и поджег
офис коалиции гомосексуалистов в Де-Мойне. Его арестовали и приговорили
к четырем годам, но в 1989 году он совершил побег, и его не нашли.
Согласно записке, он организовал широкую контрабанду наркотиками и
зарабатывал на этом миллионы. И использовал деньги в небольшой личной
войне с гомосексуалистами и лесбиянками. ФБР пыталось схватить его в
течение пяти лет, но, как думали многие, он действовал за пределами
Мексики. Все эти годы он посылал почту, полную ненависти, конгрессу,
Верховному суду, Президенту. Войлс не считал Лейна подозреваемым. Он был
психом, не в своем уме, но ни один камень не должен оставаться
неперевернутым. На это он назначил только шесть агентов.
от шести до двадцати лучших спецагентов. В каждой группе выбран
руководитель. Дважды в день они должны были докладывать Исту, который, в
свою очередь, каждый день утром и после обеда встречался с директором.
Сто или даже больше агентов будут обшаривать улицы и пригороды в поисках
улик.
ищейкам, так что расследование должно быть исключительно секретным.
Только он, директор, будет вести разговоры с прессой, и мало что он
сможет сказать им.
безопасности и просьбе шефа Раньяна относительно помощи в расследовании.
***
двухсот мнений. Его продукция постоянно изумляла специалистов по
конституционному праву. Он как бы случайно игнорировал скучные
антитрестовские случаи и апелляции по налогам, но если дело хоть в
малейшей степени было по-настоящему противоречивым, то он хватался за
него обеими руками. Он излагал в письменной форме мнения большинства,
совпадение мнений большинства, совпадения по разногласиям и записал
много-много особых мнений. Зачастую в выражении своего особого мнения он
оставался в полном одиночестве. По каждому ?горячему? делу за тридцать
четыре года было записано так или иначе мнение Розенберга. Ученые и
критики любили его. Они публиковали книги, эссе и критические заметки о
нем и его работе. Дарби нашла пять отдельных справочников в жестком
переплете с его мнениями, примечаниями редакторов и аннотациями. Один
том содержал одни лишь особые мнения великого человека. Она пропустила
занятия в четверг и уединилась в кабине для научной работы юридической
библиотеки на пятом этаже здания. Компьютерные распечатки были аккуратно
разложены на полу. Раскрытые книги Розенберга стопками лежали на столе.
отношении Розенберга. Но добавь Дженсена для уравнения, и месть и
ненависть станут менее значимыми. Конечно, он был омерзительным, но не
вызывал гнева, подобно Янту или даже Мэннингу.
лет он собственноручно выразил в письменной форме только двадцать восемь
мнений большинства, т. е. его труд был наименее производительным в суде.
Он записал несколько особых мнений и присоединился к совпадению мнений
по отдельным случаям, но тем не менее работал медленно и мучительно.
Временами его записи были четкими и понятными, порой - бессвязными и
патетическими.
из года в год. В основном, он был постоянен в защите прав обвиняемых по
уголовным делам, но имелось достаточно исключений, которые могли
поразить любого ученого. В семи случаях он пять раз отстаивал интересы
индейцев. Записал три мнения большинства в защиту окружающей среды.
Можно сказать, он был великолепен, поддерживая протестующих против
налогов.
воспринимать его серьезно. В сравнении с другими восьмью судьями он был
безвреден.
сторону свои записи по Дженсену. Ее часы лежали в выдвижном ящике стола,
и она понятия не имела, сколько времени. Каллахан протрезвел и хотел
попозднее поужинать в квартале у мистера Би. Следовало позвонить ему.
***
столом Президента и смотрел, как Флетчер Коул и Президент читают третий
вариант предложенного панегирика в адрес судьи Дженсена. Коул отклонил
два первых, и Мабри по-прежнему оставался в неведении относительно того,
чего же они хотят. Коул предлагает одно. Президент хочет чего-то
другого. Раньше, днем, Коул позвонил и попросил забыть о надгробной
речи, потому что Президент не будет на похоронах. Потом позвонил
Президент и попросил его набросать несколько слов, потому что Дженсен,
хотя он и гомосексуалист, все-таки считался другом.
судью преступно убили, и ему следовало устроить хорошо организованные
похороны. Потом позвонил Коул и сказал, что они не уверены, поедет ли
Президент, но что-то надо подготовить на всякий случай. Офис Мабри
находился в старом административном здании рядом с Белым домом, и весь
день там заключались небольшие пари по поводу того, приедет ли Президент
на похороны известного гомосексуалиста. Ставили три к одному, что его
там не будет.
поводу его текста.
Сертаков Виталий
Пехов Алексей
Корнев Павел
Самойлова Елена
Березин Федор
Посняков Андрей