Чтение 14–й страницы книги ~Берег Скелетов~

Разумеется, мы вели патрулирование по определенному плану. Я разбил
Южную Атлантику на небольшие квадраты и обозначил место, где был
торпедирован "Данедин стар". Мы патрулировали круглосуточно, но в течение
нескольких недель не заметили ни единого судна, ни единого паруса.

Абсолютно ничего.

Замечание Джона заставило меня серьезно задуматься. Я не мог до
бесконечности занимать команду учебными атаками, погружениями, стрельбами
по мишеням. Экипаж "Форели", очевидно, вступил в полосу кризиса - кризиса
опасной скуки.

"Потопить АПЛI! Но где, черт возьми, искать ее?! - думал я,
осматривая бескрайнюю водную гладь. - Может, она взорвалась и бесследно
канула в морскую пучину? Может, нам придется продолжать патрулирование до
тех пор, пока начальство в Адмиралтействе не убедится, что АПЛI больше не
существует? Или, может, оно просто прикажет мне вернуться и потребует
объяснения?.."

Голос сигнальщика вернул меня к действительности.

- На мостике, сэр! Вижу треногие мачты!

"До чего же это приятно - увидеть хоть какой-нибудь корабль!" -
мелькнуло у меня. Услышав сигнал тревоги, игроки в кости недоуменно
переглянулись: они, наверно, успели забыть, что такое погружение!

- Восемьдесят футов! Курс три-два-ноль! Очистить мостик! - приказал
я.

Мои обленившиеся матросы бросились в люк как сумасшедшие. "Ага! - с
удовлетворением подумал я. - Опасность подействовала на них, словно
инъекция!" "Форель" начала стремительно погружаться.

- Хорошо слышу по курсу один-пять, - доложил акустик и с плохо
скрываемым возбуждением добавил: - Большие военные корабли!

"Форель" легла на боевой курс. Из волн вынырнул мрачный глаз
перископа. Все еще не веря самому себе, я посмотрел на мачты. Британские
военные корабли!

Два крейсера и четыре эсминца охранения.

- Взгляни и ты, Джон, - сказал я.

Волнение на лодке сразу улеглось. Можно только удивляться тому, как
чутко улавливают опытные матросы мдлейшие интонации и голосе командира.

- Так что же, - нетерпеливо воскликнул Джон, - мы сейчас...

- Да, мы сейчас всплываем, - оборвал я. - Сигнальщик! Передайте вот
это, - распорядился и и продиктовал текст с поставленными в начале
кодовыми и опознавательными сигналами.

У меня не хватило решимости пропустить соединение британских военных
кораблей, не обменявшись с ними приветствиями. "Форель" и так бродила в
океане, как пария, хотя ее отверженная команда и жила в роскоши.

Еще не успела сбежать вода с корпуса лодки, как мы с Джоном были на
мостике.

Эсминцы заняли боевые позиции.

- Посмотри-ка, Джеффри, - заулыбался Джон. - Они, конечно, заметили
нас.

Миноносцы продолжали развертываться, вспарывая своими острыми носами
длинные полосы вспененной воды. По спине у меня пробежал холодок, когда я
заметил, как жерла всех шести восьмидюймовых орудий крейсеров медленно,
словно раздумывая, уставились на "Форель".

- Ребята там всегда в готовности, - усмехаясь и в то же время
нервничая, заметил Джон.

Несмотря на то, что мы вовремя подали опознавательный сигнал, эсминцы
все еще держались на стороже, двигаясь широким полукольцом и делая узлов
до тридцати. Я замигал сигнальной лампой "Олдиса", посылая визуальный
опознавательный сигнал.

- Странно, - прошептал Джон. - Они же должны знать, что мы находимся
в этом районе!

"Должны ли?" - подумал я, памятуя, что "Форель" предоставлена своей
собственной судьбе. Сигнальщик вручил мне телеграмму: "Если вы "Форель",
то что вы тут делаете? Адмиралтейство ни о чем не извещало нас".

Я набросал ответ, передал его Джону, и тот удивленно вскинул брови. В
ответе говорилось:

"Даже самая хорошая рыба, включая "Форель", хотя бы изредка должна
всплывать, чтобы подышать свежим воздухом".

Покачиваясь на легкой зыби, мы, стали ждать. Вскоре от эскадры
отделился эсминец и быстро направился к нам.

- Вы действительно "Форель"? - послышался над водой металлический
голос радиомегафона.

- Черт возьми, конечно, "Форель"! - нетерпеливо ответил я. - Разве вы
приняли нас за фрицев?

В мегафоне раздался смех.

- Ну хорошо, хорошо! Послушайте, у меня есть почта для "Форели",
адресованная на Саймонстаун. Сейчас пошлю к вам шлюпку.

Эсминец подошел ближе и спустил шлюпку. Ею командовал младший
лейтенант.

- Вам перебросить почту, сэр? - спросил он с улыбкой, когда шлюпка
приблизилась к нам почти вплотную.

- Давайте, давайте, - ответил я, живо представляя себе, как встретит
эту почту моя истомившаяся от безделья и, скуки команда.

- У вас все в порядке? - осведомился офицер. - Вот уж не ожидали
встретить вас в этом районе!

- Похоже, что так, - улыбнулся я и показал на эсминцы, по-прежнему
покачивающиеся на волнах в боевой готовности.

- Да, оказаться в вашем положении - дело незавидное, - согласился
офицер, перебрасывая нам мешки с почтой. - Ну а теперь до свидания и желаю
успеха.

- Благодарю. Скажите там, чтобы нас перестали стращать.

Офицер помахал рукой, и через несколько минут его шлюпка уже
причаливала к миноносцу.

- Желаем успеха! - послышался тот же металлический голос.

Соединение направилось на юг, и вскоре корабли скрылись из виду.

Солнце начало тонуть в океане.

- Занять посты для ночной вахты, - приказал я Джону. - Всем вниз!
Шестьдесят футов!

- Сегодня у нас не состоится пикник при луне! - рассмеялся Джон.

- Под водой люди будут чувствовать себя лучше, читая письма жен и
возлюбленных. Лунный свет только растревожит воспоминания.

Джон быстро взглянул на меня - в моем голосе прозвучала горечь...

"Форель" нырнула в потемневшие воды.

Я спустился в свою каюту - крохотную каморку, отделенную от остальных
всего лишь старенькой зеленой занавеской. В небольшой пачке адресованных
мне писем и документов я не рассчитывал найти ни одного дружеского письма.
"Ни единой любящей души!" - мрачно подумал я.

В первом же конверте с грифом "Ходжсон, Ходжсон и Ходжсон"
Линкольн-Инн-филдс, Лондон я обнаружил письмо, в котором адвокаты деда в
сухих, канцелярских фразах уведомляли: "Мы должны информировать вас, как
единственного наследника умершего капитана Саймака Пэйса..." Оказывается,
старина оставил мне около пятисот фунтов, а также коллекцию старых морских
инструментов и карт. В свое время, сразу после смерти деда, я взял
несколько карт, а на остальные даже не взглянул.

Однако далее, продираясь сквозь унылые дебри юридической
терминологии, я невольно обратил внимание на нечто более интересное.
Адвокаты писали:

"В прилагаемой копии завещания капитана Саймона Пэйса обратите
внимание на пункт, по которому вы наследуете остров Двух кривых дюн,
находящийся, по утверждению покойного, в точке с координатами 17 градусов
30 минут южной широты и 11 градусов 48 минут восточной долготы.
Прилагается документ о передаче правового титула на этот остров, выданный
бывшей немецкой администрацией Юго-Западной Африки и, видимо, сохраняющий
юридическую силу.

В связи с ограничениями на продажу карт, вызванными военным временем,
мы не смогли проверить, действительно ли остров находится в указанном
месте. Адмиралтейство уведомило нас, что оно не может в военное время
разглашать подобную информацию, но один из чиновников в конфиденциальном
порядке сообщил, что адмиралтейству не известно об острове с таким
названием в этом районе Южной Атлантики. Правда, Адмиралтейство отказалось
сообщить, какой конкретно район Южной Атлантики оно имеет в виду. На
всякий случай мы все же прилагаем при сем копию документа о передаче
правового титула на владение и полагаем, что позже, когда обстановка
изменится, представится возможность провести тщательную проверку
местонахождения и определения ценности острова, после чего мы будем ждать
ваших указаний о том, как вы намерены с ним поступить".

"Ну и жучок же был мой покойный дедушка! - мысленно пошутил я. -
Припрятал целый остров, о котором никто ничего не знает! Но ведь мне-то
вовсе не трудно это проверить".

Я подошел к штурманскому столику и отыскал карту Адмиралтейства "От
бухты Тигровой до Валвис-бей" с пометкой, что она составлена главным
образом на основании немецких карт по 1930 год включительно. С помощью
измерителя я определил, что остров должен находиться милях в двадцати к
югу от устья реки Кунене, но ничего похожего на остров там не нашел. Снова
проверил данные. В этом месте побережье было отвратительным - мелководье с
массой отмелей, и... никаких признаков острова Двух кривых дюн. Правда,
южнее Валвис-бей торчало много отдельных скал, которые как-то можно
назвать островами, однако севернее и близ устья реки Кунене, по которой
проходит граница между Юго-Западной Африкой и Анголой, вообще ничего не
было.

Я все еще ломал голову над этой загадкой, когда мои размышления
прервал голос Джона:

- Обращаюсь на центральный пост к командиру.