улыбкой и материнским добрым голосом из нее получился бы превосходный
следователь, мастерски ведущий допросы.
Самое главное сейчас - выяснить факты.
это должности помощника заместителя директора ФБР, - нахмурился.
доказательств.
Гоулден открыла сумочку и достала ксерокопию письма Лайзы Берринджер,
несколько увеличенную при копировании. Мюррей медленно прочитал письмо,
страницу за страницей. Доктор Гоулден не сводила взгляда с его лица, ожидая
реакции.
стоящего в двадцати футах, который явно полагал, что обслуживает репортера и
человека, снабжающего его информацией, - самая обычная ситуация в
Вашингтоне. - Где оригинал?
доктор Гоулден.
то, что письмо написано на бумаге с именем сенатора и его капитолийским
адресом. Кроме того, на такой бумаге надолго сохранялись отпечатки пальцев,
особенно если она находилась в прохладном сухом месте, а письма обычно и
держат в таких местах. Сотрудница аппарата сенатора - Лайза Берринджер - при
оформлении допуска к секретным документам наверняка подвергалась процедуре
снятия отпечатков пальцев, а это означало, что будет нетрудно установить
авторство письма.
а также ясно и четко выражалось желание покончить с собой. Как бы печально
все это ни было, такой документ превращался в предсмертное заявление, и
потому он будет безусловно считаться вещественном доказательством при
рассмотрении уголовного дела в федеральном окружном суде. Адвокаты,
защищающие интересы обвиняемого, будут возражать - они всегда возражают, -
но судья отклонит возражение - оно всегда отклоняется, - и тогда присяжные
услышат каждое слово мертвой женщины, как всегда подавшись вперед, чтобы не
упустить ни единого звука, доносящегося из могилы. Вот только в этом случае
дело не будет рассматриваться судом присяжных, по крайней мере не сразу.
как полицейский, он относился к этому типу преступников с глубоким
отвращением. Его мужское достоинство страдало от того, что кто-то мог вести
себя так трусливо и отвратительно. С профессиональной точки зрения его
беспокоило то, обстоятельство, что рассмотрение в суде дел, связанных с
изнасилованием, почти всегда сводилось к версии одного человека,
противопоставленной версии другого. Подобно большинству детективов, Мюррей с
недоверием относился к заявлениям свидетелей. Ему было известно, что люди
вообще не наблюдательны, а жертвы изнасилования, потрясенные случившемся,
часто рассказывают об обстоятельствах преступления бессвязно и
неубедительно, причем адвокаты, защищающие обвиняемых, еще более запутывают
их. А вот вещественные доказательства здесь неоспоримы. Мюррей предпочитал
полагаться именно на вещественные доказательства.
голову и тихо произнес:
Шоу. Вы не знакомы с Биллом?
вместе учились в Академии ФБР в Куантико, после выпуска вместе служили,
занимались одним и тем же. Преступление есть преступление, кто бы его ни
совершил, а мы - полицейские и обязаны следить за торжеством правосудия,
Кларис.
ФБР, он не мог забыть первую фразу, которую произнес, прочитав письмо: "Боже
милостивый!". В том, что совершено преступление, не приходилось сомневаться,
но слишком огромен будет его политический резонанс. Президент, и без того
находящийся в затруднительном положении, столкнется с новыми неприятностями.
Ну и что? Кому вообще нужны подобные неприятности? Уж конечно, не Барбаре
Линдерс и Лайзе Берринджер, изнасилованным человеком, которого они уважали и
которому верили. Однако решающим было то, что тридцать лет назад Дэниел Э.
Мюррей, закончив Академию ФБР в Куантико, штат Виргиния, поднял к небу
правую руку и произнес клятву. Да, не все законы следует выполнять
буквально, хороший агент ФБР должен прибегать к здравому смыслу, понимать,
какие законы можно обойти и насколько. Но только не этот закон, который
нуждается в безусловном выполнении. Билл Шоу придерживается такой же точки
зрения. Ему повезло, судьба оказалась благосклонна к нему, и он занял
должность, не имеющую ни малейшего отношения к политике - большая редкость в
Вашингтоне, округ Колумбия. Вокруг него возник ореол честного и неподкупного
человека, а теперь, в его возрасте, меняться слишком поздно. Начинать такое
дело, как то, о котором рассказала доктор Гоулден, следовало в кабинете
Билла Шоу, на седьмом этаже штаб-квартиры ФБР.
мне? - Мюррей внимательно посмотрел на собеседницу.
говорила правду во всех подробностях.
основываясь на собственном опыте, но в процессе расследования понадобится
выслушать мнение профессионала - сначала ему, потом другим следователям и,
наконец, присяжным.
поручит своим агентам открыть дело. Затем мы с Биллом - и с агентом, который
будет вести расследование, -
министром. Что последует дальше, я не знаю. У нас никогда не случалось
подобного - по крайней мере с начала семидесятых годов, - и я не уверен в
порядке дальнейших действий. Следователи будут подробно беседовать с вашей
пациенткой. Мы встретимся с семьей мисс Берринджер, с ее знакомыми и
друзьями, разыщем записи, письма, дневники. Но это техническая сторона дела.
А есть еще и политическая. - Дэн знал, что по этой причине следствие будет
поручено именно ему. Боже милостивый! - снова подумал он, вспомнив статью
Конституции, в соответствии с которой будет вестись дело. Доктор Гоулден
заметила неуверенность в его взгляде и, что было для нее редким, не
правильно истолковала сомнения Мюррея.
Преступление остается преступлением, кто бы ни совершил его.
Знаете, кто еще заинтересован в торжестве правосудия? Правительство
Соединенных Штатов Америки.
***
на собственную внешность и потому они вечно ходят неопрятными и нечесаными.
На нем был строгий костюм в тонкую полоску, в руке - кейс. Конечно, он мог
бы оправдаться, что опрятного вида требовала солидная клиентура и
профессиональная атмосфера в той среде, где ему приходилось работать, но,
если уж говорить начистоту, ему попросту нравилось быть хорошо одетым.
универсальными ЭВМ "Стратус" - компактными и мощными машинами, легко
объединяемыми в вычислительные сети. На самом деле благодаря относительной
дешевизне и высокой надежности на них падал выбор множества служб, занятых
обработкой различных сводок. В помещении находилось три машины. "Альфа" и
"Бета" - так значилось белыми буквами на синих пластмассовых панелях -
являлись основными и действовали через день, причем одна всегда дублировала
другую. Третья ЭВМ - "Зулу" - дублировала две первые машины при аварийных
ситуациях, и, когда она действовала, можно было не сомневаться, что группа
обслуживания либо уже прибыла, либо находится в пути. Второй вычислительный
центр, ничем не отличающийся от первого, разве что количеством
обслуживающего персонала, находился на противоположном берегу Ист-Ривер, в
совершенно ином месте, с другими источниками энергоснабжения, другими
телефонными линиями и другими каналами спутниковой связи. Каждый центр
размещался в высотном здании; построенном с использованием негорючих
материалов, причем в помещениях вокруг компьютерного зала была установлена
автоматическая спринклерная система пожаротушения, а сам зал был оборудован
установкой "Дюпон 1301", способной ликвидировать возгорание в считанные
секунды. Каждый вычислительный центр имел резервное аккумуляторное
энергоснабжение, способное обеспечить бесперебойную работу всех трех
компьютеров в течение двенадцати часов. К сожалению, правила безопасности и
охраны окружающей среды, существующие в Нью-Йорке, запрещали размещение в
зданиях резервных генераторов. Это изрядно раздражало инженеров, которым как
раз и платили за то, чтобы они беспокоились о подобных вещах. И они
беспокоились, еще как беспокоились, несмотря на дублирование, батарейную
поддержку и все, что называлось военным термином "эшелонированная оборона" и
Корнев Павел
Мережковский Дмитрий
Грабб Джеф
Куликов Роман
Браун Дэн
Ильин Андрей