Чтение 14–й страницы книги ~Голубой молоточек~

внезапная опасность.

- Нет! Вы что считаете, что я хочу быть убитой, как мой отец?!

- Он действительно был вашим отцом?

- Да, был...

- Кто убил его?

- Ничего я вам не скажу! Вы ведь тоже неразговорчивы, - она
наклонилась ко мне. - Это не вы сегодня были в магазине?

- Да.

- В связи с картиной Баймееров, правда? Чем вы занимаетесь? Вы
антиквар?

- Меня интересуют картины.

- Это я успела заметить. На чьей вы стороне?

- На стороне порядочных людей.

- Порядочных людей не существует! Если вы не знаете этого, вы просто
идиот! - она поднялась на колени, отмахиваясь от меня гневным движением
руки. - И лучше валите отсюда!

- Я хочу помочь вам, - это не вполне было ложью.

- Разумеется! Вы хотите помочь мне! А потом захотите, чтобы я вам
помогла! А потом загребете прибыль и пропадете! Вы ведь это имели в виду?!

- Какую прибыль? Что у вас есть, кроме груды тревог и разочарований?

Какое-то время она молчала, не спуская глаз с моего лица. В ее глазах
я читал отражение процессов, происходивших в этой красивой головке. Ощупью
она искала правильный выход, будто играла в шахматы или карты и
задумалась, не стоит ли довериться мне, чтобы выиграть побольше.

- Да, я попала в скверную ситуацию, - она подняла с колен руки
ладонями вверх, словно хотела отдать мне часть своих тревог. - Но мне
кажется, что вы сами не просто живете. Кто вы, собственно, такой?

Я сказал ей, кто я и как меня зовут. Выражение ее глаз изменилось, но
она не произнесла ни слова. Я сообщил, что Баймееры наняли меня, чтобы я
нашел их пропавшую картину.

- Об этом мне ничего не известно, я вам уже говорила это днем в
магазине.

- Я вам верю, - сказал я без уверенности. - Дело в том, что кража
картины может быть связана с убийством вашего отца.

- Откуда вам это известно?

- Мне это не известно, но кажется вполне вероятным. Откуда взялась
эта картина, мисс Граймс?

Она скорчила гримасу и зажмурила глаза.

- Называй меня Паола! Я никогда не пользуюсь отцовской фамилией. И я
не могу сказать, откуда взялась эта картина. Я была только статисткой, он
никогда не говорил со мной о делах.

- Не можешь или не хочешь?

- И то, и другое.

- Картина была подлинной?

- Не знаю... - воцарилось долгое молчание, мне даже казалось, что она
перестала дышать. - Ты говоришь, что хочешь мне помочь, а сам без конца
задаешь вопросы... А я должна отвечать на них... Разве мне поможет, если
мои ответы доведут меня до тюрьмы?!

- Может, для твоего отца было бы лучше, если бы он попал в тюрьму?

- Не исключено. Но я не хочу так кончить! И в могилу не хочу! - ее
беспокойный взгляд, казалось, отражал нервно переплетающиеся мысли. - Ты
думаешь, что тот, кто украл картину, убил моего отца?

- Возможно. Мне кажется, что именно так и произошло.

- Значит, Ричард Хантри еще жив? - спросила она тихо.

- Не исключено. А что заставило тебя об этом подумать?

- Эта картина. Я не так хорошо разбираюсь в картинах, как отец, но
мне кажется, что это в самом деле был оригинал Хантри.

- А что говорил о ней отец?

- Этого я тебе не скажу! И не стану больше говорить об этой картине!
Ты продолжаешь задавать вопросы и хочешь, чтобы я отвечала, а у меня нет
сил! Я хочу домой...

- Я отвезу тебя.

- Нет. Ты не знаешь, где я живу и не узнаешь этого. Это мой секрет.

Она встала с колен и слегка покачнулась, я поддержал ее за плечи. Ее
грудь коснулась моего бока. С минуту она, тяжело дыша, опиралась на меня,
потом отстранилась. Излучаемое ею тепло пронзило мое тело насквозь и я
почувствовал себя словно бы менее уставшим.

- Я отвезу тебя домой.

- Нет, спасибо. Я должна дождаться здесь полицию. В данный момент мне
остро не хватает именно связи с частным детективом!

- С тобой может случиться и что-нибудь похуже, Паола. Не забывай, что
твой отец был убит, возможно, тем самым человеком, который написал эту
картину...

Она легко схватила меня за плечо.

- Ты все время говоришь мне об этом, но сам-то ты в этом уверен?

- Нет, не уверен.

- Ну так перестань пугать меня! Я и так достаточно боюсь.

- Думаю, у тебя есть для этого причины. Я видел твоего отца перед
смертью. Это вышло случайно, недалеко отсюда. Уже стемнело, а он был
тяжело ранен и принял меня за Хантри, собственно, произнес его фамилию,
обращаясь ко мне. Из того, что он говорил, можно сделать вывод, что убийца
- Хантри.

- Зачем Ричарду Хантри было убивать моего отца? Они дружили еще в
Аризоне. Отец часто говорил о нем, был его первым учителем...

- Наверное, это было давно.

- Да, тридцать лет назад.

- За тридцать лет люди меняются...

Она кивнула и застыла с опущенной головой. Волосы упали ей на лоб,
стекая по лицу, будто черная вода.

- Что было с твоим отцом в течении этих лет?

- Мне немного известно об этом... За исключением последнего времени,
когда я была ему нужна, я нечасто его видела...

- Он не употреблял героин?

С минуту она молчала. Волосы по-прежнему закрывали ее лицо, но она их
не убирала. Была похожа на женщину без лица.

- Ты знаешь ответ на этот вопрос, иначе не задавал бы его, -
произнесла она наконец. - Когда-то он был наркоманом. Потом попал в
федеральную тюрьму и полностью там вылечился, - она глянула на меня,
разведя руками волосы, словно желая удостовериться, что я ей верю. - Я бы
с ним сюда не приехала, если бы он продолжал колоться. Я видела, до чего
он доходил, когда была еще ребенком, в Тьюксоне и Копер-Сити.

- И до чего же он доходил?

- Он был уважаемым человеком, был кем-то, даже преподавал в
университете. А потом превратился в кого-то совершенно другого...

- В кого?

- Не знаю. Начал интересоваться мальчиками. А может, он был таким
всегда... Не знаю...

- А от этих привычек он тоже вылечился, Паола?

- Думаю, да... - но голос ее был полон боли и сомнения.

- Картина Баймееров была подлинная?

- Не знаю. Он считал, что да, а ведь он был экспертом.

- Откуда ты знаешь?

- Он говорил мне об этом в тот день, когда купил ее на пляже.
Утверждал, что это должен быть Хантри, потому что никто другой не мог ее
написать. Что это - величайшее открытие в его жизни...

- Так он тебе сказал?

- Примерно. Зачем ему было обманывать меня? У него не было ни
малейшего повода, - она внимательно всматривалась мне в лицо, словно моя
реакция могла служить доказательством правдивости или лживости ее отца.

Она была перепугана, а я измучен. Усевшись в одном из кресел, я
некоторое время вслушивался в собственные мысли. Паола подошла к двери, но
из часовни не вышла. Опершись на косяк, она смотрела на меня с таким
выражением, словно я мог украсть ее сумочку или даже уже сделал это.

- Я тебе не враг, - сказал я.

- Так перестань меня мучить! У меня была тяжелая ночь... - она
отвернула лицо, словно стыдясь того, что собиралась сказать. - Я любила
отца. Когда я увидела его мертвым это меня страшно потрясло.

- Мне очень жаль, Паола. Будем надеяться, что утром станет легче.

- Будем надеяться... - повторила она.

- Кажется, у твоего отца была фотография этой картины?

- Да, она у коронера.

- У Генри Пурвиса?

- Я не знаю, как его зовут. Но так или иначе, фотография у него.

- Откуда ты знаешь?

- Он сам мне ее показал. Говорит, что нашел ее в кармане отца и
спрашивал, не узнаю ли я эту женщину. Я сказала, что нет.

- Но картину ты узнала?

- Да.

- Та, которую твой отец продал Баймеерам?

- Да, та самая.

- Сколько они заплатили за нее?

- Этого он мне не сказал. Думаю, ему нужны были эти деньги для уплаты
какого-то долга, и он не хотел, чтобы я об этом знала. Но я могу
рассказать тебе кое-что, что он мне говорил. Он знал эту женщину с
портрета и именно поэтому был уверен, что картина подлинная.

- Значит, это действительно Хантри?

- Отец утверждал, что да.

- Он не говорил тебе, как звали эту женщину?

- Милдред. Она была натурщицей в Тьюксоне во времена его молодости.
Красивая девушка. Он говорил, что картина, должно быть, создавалась по