Джонсу. Джер тряс головой и размахивал бокалом, а его хохот перекрывал
временами общий шум. Перигрин знал, что Джереми впадает в смешливое
настроение чаще всего перед тем, как влюбиться без памяти, и надеялся
только, что предметом его чувств стала не Эмилия. А с другой стороны, в
Герти влюбиться трудновато. Оставалось надеяться, что смех вызван лестью.
своей мишенью Дестини Мейд.
Или все-таки может?"
попристальнее на Герти Брейс. В конце концов ему стало казаться, что он
очутился на поле боя в перекрестии прожекторов. Взгляды метались,
скрещивались и ускользали. Вот и Герти устремила свой чересчур
обдуманно-откровенный взгляд на Гарри Грава. Перигрину внезапно
припомнилось, как кто-то говорил ему, что они были любовниками, но уже
расстались. Тогда он не обратил на это внимания, но сейчас решительно
пересмотрел свое мнение. Неужели еще одна проблема? А может быть, у него
просто директорский невроз? Или все дело в шампанском мистера Кондукиса?
расходиться, но все ждут, пока они с Маркусом подадут сигнал. Это польстило
обоим. Они решительно растолкали окружающих и направились к миссис Гринслэд.
мамочкой, грозной леди по имени миссис Блевит. Джею еще крупно повезло, что
она оказалась относительно трезвой. Миссис Блевит была одета в черное прямое
платье из сатина с каймой без полей. Тревор, в полном соответствии с
классической традицией для юных феноменов, красовался в современном
эквиваленте курточки лорда Файнтлероя и лишь откинутыми назад волосами и
свободным галстуком позволял себе намекнуть на собственный вкус. Перигрин
знал, что Тревор еще не вполне достиг возраста, позволяющего законным
образом появляться на сцене. Поэтому его смерть в самом начале первого акта
была исключительно удобна со всех точек зрения.
Цеплявшийся за ее руку Тревор тоже улыбнулся. В профессиональной театральной
среде можно найти массу симпатичных детей, причем воспитанных превосходными
родителями. Но никто из них не был бы способен сыграть Гамнета Шекспира, а
Тревор, приходилось признать, отличался необыкновенным талантом. Он произвел
настоящий бум в библейском эпосе, снявшись в роли Самуила.
мистер Джей, - затараторила миссис Блевит. - Роль, конечно, крохотная, не из
тех, к каким привык Трев. Мой Трев привык играть...
себя чувствует. Ничего серьезного, конечно, поспешила заверить Перигрина
миссис Блевит, Трев никогда не позволит себе показать, что ему плохо,
никогда, но доктор, который за ним наблюдает, - и за ней тоже, разумеется, -
предупредил, что не стоит пока брать очередную большую роль, требующую
гигантского эмоционального напряжения...
своей отвратительной привычке.
времени мириться с неприятностями и извинился, что вынужден расстаться с их
обществом, поскольку должен поймать мисс Дюн, пока она не ушла.
Эмилию отужинать вместе с ним и Джереми. Однако, прежде чем мистер Джей
успел до нее добраться, его перехватила Гертруда Брейс.
заморгал. Губы Герти дрожали, в подведенных глазах стояли слезы.
попытку перейти к более шаблонной беседе. - Мне совершенно наплевать на то,
куда он делся. Спасибо за прекрасный вечер. Я просто сгораю от нетерпения
начать работу. Роль бедняжки Энн крайне интересна.
заполненное разъезжающимися гостями. Перигрину показалось, что Герти не
совсем твердо держится на ногах. По лестнице спускалась последняя пара
высокопоставленных магнатов, а из актеров остались только Чарльз Рэндом и
Гертруда, которая буквально повисла на перилах, вцепившись в них обеими
руками. Если она и выглядывала Гарри Грава, то явно безуспешно. Затем Герти
неловко выпрямилась, хлопнула в знак прощания по руке мистера Джея длинной
черной перчаткой и устремилась вниз по лестнице. Она забыла сказать "до
свидания" хозяину и хозяйке, но, может, оно и к лучшему. Перигрин колебался,
стоит ли ему усадить Герти в такси, однако его сомнения разрешил возглас
Чарльза:
Дюн уже исчезла. Разошлись почти все. На душе у мистера Джея было тяжело. Он
улыбнулся и направился к миссис Гринслэд:
Глава 4
РЕПЕТИЦИЯ
хромает, мистер Вилл. Она повредила ногу и не может как следует ступать на
нее.
ее лице пятно. И на груди. Вороньи перья на долине снежной.
попросите ее подняться. Чарльз Рэндом открыл левую дверь:
глазах. Перигрин спустился по центральному проходу и облокотился на край
оркестровой ямы.
пресно. А Энн должна выделяться. Греметь. Шекспир видит из окна это бледное
темноволосое создание, которое, прихрамывая, врывается в его жизнь с роковой
соблазнительностью. Он трепещет, очертя голову бросается в этот омут,
который.., который поглощает его целиком... И тут должен прогреметь твой
голос: голос жены, раздраженный, требовательный, властный, чересчур
громкий... Так надо, Герти. Неужели непонятно? Ты должна ранить. Должна
вызывать на ссору.
это...". Вы идите, Герти.
бессильно уронил их.
слегка заездили, но это не имеет значения.
в отчаяние любого режиссера, имеющего несчастье быть автором. После
короткого турне по Штатам она вернулась поклонницей "метода", который
основывался на бесконечных советах со всеми желающими ее выслушать и
безжалостном копании в своих прошлых эмоциях, дабы приискать подходящий
материал для очередной роли.
Грав. - То, что Герти выкапывает и примеряет, чересчур отдает рококо. Зато
каждый день нас будет ждать очередная новинка.
общая ткань пьесы разрушалась. "Если так будет продолжаться, - мрачно думал
Перигрин, - она буквально разорвет себя на клочки, сообщив зрителям
единственную эмоцию: лучше бы эта актриса вовсе не показывалась на сцене".
толчки, говорящие о приближении взрыва великого темперамента, однако счел за
лучшее не обращать на них внимания. В принципе, от Марко он ждал гораздо
худшего, так что пока актер вел себя просто великолепно.
без всякого значения и смысла.
что делать?! Ответьте - во имя всех живых и мертвых мучеников! Интересно, на
ком я женат: на старой карге или невинной голубке? Мой автор, мой режиссер,
мое искусство, наконец, говорят о необычайной важности этого момента. Мне
нужна пища, пища! Меня необходимо завести! Я должен иметь основания
показать, кто я! Я должен быть поражен в самое сердце! И чем же! Господи,
чем!
видна Герти Брейс - испуганная, но решительная.
актриса, моя милая! Вы даже и не женщина! Неужели вас никто не обманывал, не
Махров Алексей
Махров Алексей
Лукин Евгений
Афанасьев Роман
Суворов Виктор
Соломатина Татьяна