Чтение 14–й страницы книги ~Отмщение~

Я просмотрел заметки в газетах. Салли выступала по делу о тех трех
миллионах как свидетель. Все ее показания свелись к тому, что она имела дела
с Сони, как его подружка. Глупая, пустая, но красивая кукла. Ничего не знала
о делах банды.

Сони и остальные показали, что она была только игрушкой, постельной
принадлежностью. И на этом ее участие кончалось. Только один репортер
вспомнил ее странную фразу на процессе.

Перед тем как ее оправдали, она заявила, что ответственность за дело
лежит на змее и она хотела бы, чтоб до нее добрались.

И тут я вспомнил.

Значит, в припадках пьянства Салли боялась, как сказала Сью, какой-то
змеи, а потом злобного и коварного человека! Это одно и то же!

Теперь эта змея зашипела. Это был тот человек, который раскрутил все это
дело. Тот, о котором ничего не было известно.

Блэк Коплей оказался умнее всех. Он ждал, чтобы сделать прыжок в джунгли
Нью-Йорка. Он вернется сильным, умным и опасным. Самый сильный противник для
меня. Я позвонил Пату.

- Майкл, у меня для тебя новости.

- Какие?

- Арнольд Гудвин мертв.

- Что?

- Два месяца тому назад в автомобильной катастрофе около Сараготы. Его
труп недавно опознали в морге.

- Это точно?

- Да.

- Тогда проще. А что с Левитом?

- Тут забавная штука. Несколько лет назад Торренс его оправдал. Он
опытный юрист и сумел доказать, что тот только оборонялся. За гонорар в
пятьсот тысяч долларов. Еще забавнее, что наш теперешний прокурор Чарли Форс
тоже защищал Левита и тоже получил такую сумму. Вчера вечером мне позвонили
и сказали, что есть кое-что о Левите.

- Откуда был звонок?

- Из автомата. Но он висел на стене, а не в будке. Наверное, в баре.

Я положил трубку и спрятал лицо в ладони. Хитро, очень хитро, но должна
быть ниточка. Я задумался.

Зазвонил телефон.

- Это Джеральдина. Майкл, сейчас же к нам скорее!

- Что такое?

- Скорее! - Она повесила трубку.

Я вышел под дождь, написав Велде записку, поднял воротник и помахал
такси. Сидя в машине, я снова стал перебирать эти страшные семь лет. Забыть
их было непросто.

Джеральдина встретила меня на пороге.

- Что?

- Комната... Домик Сью... Сгорел...

- Что с крошкой?

- Она наверху. Все в порядке.

От домика остались одни руины. Мы вернулись в дом. Джеральдина
приготовила по коктейлю и, повернувшись ко мне, заявила:

- Сегодня Сью ворвалась к отцу, крича, что он убийца. Кричала, что это
сказала мать. Но теперь ее комната сгорела, и она искала все какое-то письмо
среди старых вещей.

- Разбуди ее.

Ее спальня была похожа на детскую и одновременно на комнату взрослой
девушки: куклы, плюшевые зверята, микрофон, балетные туфельки, пуховки,
коробки конфет.

- Сью...

Она лежала на кровати, прижимая к себе полуобгоревшего мишку.

- Сью... Это ты подожгла дом?

- Я сжигала мамины бумаги. Я не хотела, чтобы он видел ее вещи.

- Что произошло?

- Все начало гореть, а мне стало так чудесно. Я пела и плясала в огне,
мне было хорошо.

- Но ты не нарочно?

- Нет, специально! Пусть не смотрит на ее вещи.

- Она говорила, что ее убила змея?

- Он, змея, убил маму.

- Кто он, котенок?

- Она говорила, что змея убьет ее.

- Спи.

Джеральдина опустила тяжелые портьеры и включила торшер. Мы сидели,
прихлебывая из высоких стаканов коктейль.

- Майкл, это ужасно! Если Сью не прекратит своих обвинений, то.., ведь
это год выборов! Такой скандал! Ты знаешь, какая грызня идет в партиях. Ведь
это главный штат в стране, и отсюда губернатор легко может шагнуть в Белый
дом или влиять на политику страны. Надо положить конец проделкам Сью.

- Политика для тебя так важна?

- Как жизнь, Майкл. Я положила на весы всю свою жизнь.

- Тебе рано умирать, тебе бы быть мужчиной.

- Для женщины тоже есть место в политике.

- Чушь!

- Тебе нравятся просто женщины?

- Они должны быть такими.

- Тогда я буду, просто женщиной для тебя. - Она поставила недопитый
стакан на столик, потом взяла мой и аккуратно поставила рядом. Ее пальцы
пробежали по маленьким пуговкам кофты, потом запутались на секунду в
кружевах лифчика, она отбросила его на пол. Я видел, как вздымалась розовая
мякоть ее действительно прекрасной груди, как напрягались мускулы живота, и
неповторимый запах женщины обволакивал ее всю в ожидании мужчины.

- Ну и.., как?

- Чудо!

Мои руки скользнули к ее бедрам и осторожно стали гладить их упругие
подушки, я медленно, осторожно спустил молнию и рывком подмял ее под себя.

Она слабо застонала от удовольствия, и ее грудь стала упругой под моими
жадными, нетерпеливыми пальцами...

Она заснула и даже во сне тянулась ко мне. Может быть, завтра она будет
ненавидеть меня. Но вряд ли...

По дороге домой я подумал: что же скажет Велда, если узнает? И
порадовался, что номер отдельный. Теперь мне нужно было выспаться.

Когда я вошел, в гостиной играла музыка и горел торшер. Я рассмеялся.
Велда была начеку, но сон перехитрил ее. Она спала на кушетке, уткнувшись
щекой в подушку. Я лег в кровать в одиночестве. Она еще возьмет свое!

Почему-то я встал и, подойдя ближе к кушетке, почувствовал, как замерло у
меня сердце. Она лежала, прижавшись щекой к подушке, а по другой бежала
струя черной, запекшейся крови, от виска поперек лба. Я схватил ее за руку,
она слабо застонала и открыла глаза. Говорить она не могла, но в ее глазах я
увидел ужас. Я обернулся.

Он стоял у стены, прижимая руку к животу, держа в другой пистолет,
нацеленный мне прямо в голову.

В конце концов Каниа нашел меня. В его глазах была смерть - моя и его. Я
видел, что у него началась гангрена, и чувствовал запах гниющего мяса и
крови, впитавшейся в одежду. Его рот скривился в оскале, обнажая десны. Он
был еще молод, но сейчас выглядел старым, как смерть.

Он перевел дуло на мой живот. Он знал, что не промахнется.

- Ты влепил мне пулю в кишки. Теперь попробуй сам.

Только тронься с места, и я разнесу тебе башку. Она жива?

- Какое тебе дело?

- Ты сейчас умрешь! Что с ней?

Его лицо было маской ненависти и боли.

- Я скажу тебе свой план: ей хватит одной пули, как и тебе. Потом я выйду
на улицу и умру на дожде, на траве, в парке. Я так всегда хотел.

Велда повернулась, шепча мое имя. Она, должно быть, вошла, когда он был
здесь. Он грозил ей оружием и заставил ждать. Он ударил ее по голове. Теперь
он собирается убить ее вместе со мной.

- Ты готов, подонок?

Я стоял и не двигался, стараясь закрыть собой Велду и надеясь, что ей
удастся повернуться к нему боком. Он тоже заметил и стал смеяться над этим
непонятным ему стремлением. Он ненавидел нас. Смех порвал что-то у него в
груди. Он понял это, и белки его глаз стали похожими на облупленные крутые
яйца, они вылезли из орбит от боли.

Он проиграл.

Он покачнулся, со стоном упал на колени, потом сжался в комок на полу.

Он умирал в комнате, а мечтал умереть под дождем.

Я поднял Велду с кушетки, смыл кровь со лба и с лица. Я не смотрел на
труп, скорчившийся в углу, а положил Велду на кровать и прилег сам.

На улице оставался еще один покойник, который хотел меня, но он как будто
собирался подождать до утра.

Глава 8

Они убрали труп на полу и вызвали доктора для Велды. Инспектор и Чарли
Форс после небольшой перепалки пригрозили мне понижением. Но Пат посмотрел
на них исподлобья, и они затихли, решив подождать до другого раза.

После того как все удалились, Пат сказал:

- Майкл, в городе тревога.

- Ты знаешь то же, что и я.

- Но у меня нет твоего носа, Майкл. Ты всегда умел определять, откуда
дует ветер.

Доктор уже успел осмотреть Велду и ушел, оставив нас наедине.

- Все в порядке, котенок?