ошеломленное.
звучала танцевальная музыка. Очень громкая танцевальная музыка. Рыжий
выбрал один из ключей и вставил в замочную скважину двери номера двести
четыре. За нашими спинами сквозь грохот музыки внезапно прорвался
истерический женский визг.
площадку и забарабанил в дверь напротив. Ему пришлось барабанить долго и
старательно, прежде чем на него обратили внимание. Дверь резко
распахнулась, и востролицая блондинка в ярко-красных броюках и зеленом
свитере уставилась на него разъяренными глазами, один из которых был
подбит совсем недавно, а другой - несколько дней назад. Синяки были и на
шее. В руке она держала высокий стакан с желтой жидкостью.
Больше повторять не собираюсь. В следующий раз просто вызову полицию.
плотный угрюмого вида мужчина. Он отпихнул подругу в сторону и злобно
уставился на нас. Он был в брюках, уличных ботинках и майке. Ему явно не
мешало бы побриться.
сказал:
препаршиво. И не хочу, чтобы меня беспокоили сейчас.
прекратите скандалить. Сию же минуту.
проворно отскочил назад и швырнул за спину связку ключей, которая звякнула
о дверь номера двести четвертого. Правая рука его сделала неуловимое
движение - и в ней оказалась плетеная кожаная дубинка.
выбросил их в пустоту.
швырнула стакан с ликером в физиономию своему дружку. Сделала ли она это
потому, что почувствовала себя в безопасности, или это был честный промах,
я не понял.
такой опасный крен, что на каждом шагу грозил впилиться носом в пол.
Постель была разобрана, и белье скомкано. У кровати Хенч упал на одно
колено и сунул руку под подушку.
стремительно сунул уже пустую правую руку под расстегнутый жилет.
был черный пистолет с коротким дулом. Но Хенч не поднимал его угрожающе, а
просто держал на раскрытой ладони и тупо смотрел на него.
шею длинными руками. Рыжий покачнулся, выругался и взмахнул пистолетом,
пытаясь сохранить равновесие.
грузно оперся левой рукой о кровать, медленно поднялся на ноги и сдавленно
прохрипел:
возможность самому стряхивать со спины визжащую девицу.
раскрытой ладони. - У меня был кольт тридцать второго...
Он опустился на кровать, медленно потер затылок, и на лице его изобразился
мучительный мыслительный процесс.
скривился.
пересчитал патроны. Их было шесть. Плюс один в стволе - итого семь. Это
был кольт тридцать второго калибра, восьмизарядный. Если его не
подзаряжали, значит, из него был сделан один выстрел.
кресло и вытер исцарапанную в кровь щеку. Зеленый взгляд его был злобен.
стреляли, а в квартире напротив ты вскоре обнаружишь труп.
разинутый рот, искривленный в приступе горя и бездарного лицедейства.
Рыжий вышел из комнаты.
наконечником, - сказал следователь лейтенант Джесси Бриз. - Вот таким
пистолетом с такими пулями. - Он несколько раз подбросил на ладони
пистолет - тот, который, по словам Хенча, был вовсе не его, Хенча. - Пуля
прошла снизу вверх - до основания черепа. Осталась в голове. Убит часа два
назад. Руки и лицо остыли, но тело еще теплое. Не окоченело. Перед тем как
застрелить, его чем-то сильно ударили в висок. Вероятно, ручкой пистолета.
Это говорит вам что-нибудь, мальчики и девочки?
платком лицо и макушку почти лысой головы. Венчик светлых волос над ушами
был влажен и темен от пота. Он снова надел шляпу. Это была плоская,
выгоревшая на солнце панама с обвисшими полями. Купленная явно не в этом
году. И, вероятно, не в прошлом.
были бело-коричневые ботинки, грязные носки и белые брюки в тонкую черную
полоску. В расстегнутом воротнике рубашки виднелась заросшая рыжими
волосами грудь. Его спортивная куртка в плечах была не шире двухместного
гаража. На вид ему было около пятидесяти, и единственное, что, безусловно,
выдавало в нем полицейского, - это холодный, немигающий взгляд выпуклых
бледно-голубых глаз; взгляд этот не был намеренно оскорбительным, но
любому, кроме полицейского, он бы таковым показался. Широкая полоса
веснушек на щеках и носу походила на условное обозначение минного поля на
военной карте.
рубашку и механически завязывал галстук непослушными, трясущимися
пальцами. Девица лежала на кровати. Голова ее была обвязана какой-то
зеленой тряпкой, а ноги прикрыты короткой курткой. Рядом с ней на простыне
валялась сумка. Рот девицы был слегка приоткрыт, ее взгляд был совершенно
бессмыслен, а лицо выражало сильнейшее потрясение.
под подушкой, то о'кей. Похоже, так оно и было. Но это не мой пистолет. И
ничто на свете не заставит меня признать его своим.
пистолет и оставил свой. Так, ладно... Какой у тебя был пистолет?
углом, - сказал Хенч. - Можете проверить. Должно быть, мы оставили дверь
открытой. Мы были вроде как слегка под мухой. И, я так думаю, вели себя
довольно шумно. У нас тут орало радио. Передавали бейсбол. Кажется, мы
выключили его, уходя. Хотя не уверен. Ты не помнишь? - он взглянул на
девушку, неподвижно лежащую на кровати с белым, отрешенным лицом. - Ты не
помнишь, дорогая?
же калибра, как и этот. Но не автоматический, а револьвер. У него еще
щербина на ручке. Года три-четыре назад мне его дал один еврей по имени
Моррис. Мы с ним вместе работали в баре. Разрешения на ношение оружия у
меня не было, но я, собственно, никогда и не таскал с собой пушку.
рано или поздно это должно было кончиться чьим-нибудь трупом. Сами должны
понимать.
Галстук его был наконец завязан - и завязан прескверно. Верзила был трезв
как стеклышко, и его трясло. Поднявшись с кресла, он стянул за рукав
куртку с постели, надел ее и снова сел на место. Я смотрел, как он
пытается прикурить трясущимися руками. - Мы даже не знали его имени. Мы
про него вообще ничего не знали. Я пару раз сталкивался с ним на площадке,
но он со мной не заговаривал. Этот самый парень. Хотя я даже не уверен,
что этот самый.
нас бейсбол передают?
пятого или чуть позже. Мы выходили во второй половине третьего гейма. И
Контровский Владимир
Куликов Роман
Каменистый Артем
Шилова Юлия
Акунин Борис
Роллинс Джеймс