Чтение 14–й страницы книги ~Прощай, моя красотка~

будет страшный суд над неграми? - А тебе-то чего беспокоиться, - проворчал
Налти и повесил трубку.

Я поехал на бульвар Голливуд, поставил машину на стоянку и поднялся на
свой этаж, открыл дверь маленькой приемной, которую я никогда не закрывал на
ключ на случай, если клиент захочет меня подождать.

Мисс Энн Риордан оторвалась от журнала и улыбнулась мне.

На ней был костюм табачного цвета и белый свитер с высоким воротником. Ее
волосы при свете дня казались золотисто-каштановыми, а на голове была шляпа
с тульей не больше стакана и с такими полями, что из них можно было сшить
еще и пальто. Она лихо держалась на голове под углом 45, так что одно плечо
оказывалось полностью прикрытым. Несмотря на это, она выглядела превосходно,
а может быть, и благодаря этому. Лет 28. Низковатый и довольно широкий лоб,
что у женщин, правда, считается не очень элегантным, маленький носик,
выражающий любопытство, рот чуть-чуть великоват, глаза серо-голубого цвета с
золотыми крапинками. Улыбка была просто очаровательной. Она выглядела свежей
и выспавшейся. Очень привлекательное лицо, такие обычно нравятся.
Хорошенькая, но не настолько, чтобы носить с собой кастет, когда идешь с ней
в бар.

- Я не знала, когда вы начинаете работать - сказала она. - Пришлось
подождать. Я полагаю, ваша секретарша сегодня не работает?

- У меня ее нет.

Я прошел через приемную и открыл внутреннюю дверь, затем выключил звонок
сигнализации, который начал трезвонить у наружной двери.

- Прошу в мои покои частного размышления.

Она прошла передо мной, оставив за собой таинственный аромат сандалового
дерева, и остановилась, глядя на пять зеленых папок, потертый ржаво-красный
ковер, пыльную мебель и не слишком чистые тюлевые занавески. Она
посоветовала постирать их, я предложил ей сесть и пообещал сдать их в стирку
после первого же дождя в ближайший четверг.

Она аккуратно поставила большую замшевую сумку на край покрытого стеклом
стола, откинулась назад и взяла одну из моих сигарет. Я обжег палец, зажигая
ей бумажную спичку.

Она пустила веер дыма и улыбнулась из-за него, слегка обнажив ряд
прекрасных крепких зубов.

- Вы, вероятно, и не надеялись увидеть меня так скоро.

- Как ваша голова?

- Плохо. Нет, не надеялся.

- В полиции с вами обошлись ласково?

- Так же, как обходятся всегда.

- Я вас отвлекаю от чего-то важного?

- Нет.

- И все равно, мне кажется, вы не рады мне. Я набил трубку, протянул руку
к спичкам, аккуратно раскурил табак. Она наблюдала с одобрением. Курильщики
трубок - солидные мужчины. Ей еще предстояло разочароваться во мне.

- Я пытался выгородить вас, - сказал я. - Не знаю точно почему. Однако
случившееся теперь меня не касается. Я наслушался издевательств прошлой
ночью, плюхнулся в постель с бутылкой, а теперь дело за полицией: меня
предупредили, чтобы я оставил попытки что-либо предпринимать.

- Вы меня выгородили потому, что полиция не поверила бы, что ленивое
любопытство привело меня в низину прошлой ночью. Они бы стали подозревать
меня в чем-то предосудительном, долбили бы меня до одурения.

- Откуда вы знаете, что я думал именно так?

- Полицейские тоже люди, - уместно заметила она.

- Они с этого начинают, я слышал.

- О, утром вы циник, - она оглядела комнату ленивым, но обшаривающим
взглядом. - У вас все в порядке? Я имею в виду финансы. То есть, вы много
зарабатываете? А то такая мебель...

Я тихонько рыкнул.

- О, я чувствую, мне надо попробовать не совать нос не в свои дела и не
задавать наглых вопросов, не так ли?

- А получится ли, если вы попробуете?

- Теперь мы оба задаем наглые вопросы. Скажите, почему вы покрывали меня?
Только ли из-за рыжих волос и красивой фигуры?

Я ничего не ответил.

- Тогда попробуем так, - бодро сказала она. - Хотели бы вы знать, кому
принадлежало нефритовое колье?

Мое лицо застыло. Я упорно думал, но не мог вспомнить точно. Наконец я
вспомнил. Я ей ничего не говорил о нефритовом колье.

Я взял спички и снова закурил трубку.

- Не очень, - сказал я. - Зачем?

- Затем, что я знаю.

- Ага.

- А что вы делаете, когда вас одолевает болтливость? Шевелите пальцами
ног?

- Хорошо, - проворчал я, Вы пришли, чтобы поговорить со мной. Вперед.

***

Ее голубые глаза расширились, и я на мгновение подумал, что они немного
влажные. Она закусила нижнюю губу и посмотрела на стол. Затем пожала плечами
и искренне улыбнулась мне.

- О, я знаю, я чертовски любопытная девчонка. Но у, меня такая
наследственность. Мой отец был полицейским, его звали Клифф Риордан и он
руководил всей полицией Бэй Сити семь лет. Вот в чем дело, я полагаю.

- Кажется, я его помню. Что с ним случилось?

- Его выгнали с работы. Это совсем разбило его сердце. Шайка мошенников
во главе с Лэрдом Брюнеттом выбрала себе мэра. А отца перевели в архивное
бюро, которое в Бэй Сити не больше спичечного коробка. Отец подал в
отставку, повозился еще пару лет и умер, а мать вскоре после него. Я одна
уже два года.

- Очень сожалею, - сказал я.

Она выбросила свою сигарету. Помада не отпечаталась.

- Единственное, ради чего я вас беспокою, - это то, что у меня хорошие
отношения с полицией. Мне бы следовало это вам сказать прошлой ночью.
Сегодня утром я выяснила, кому поручили это дело, и пошла к нему. Он был
немного недоволен вами.

- Да, - сказал я. - Если бы даже я рассказал ему правду по всем пунктам,
он бы мне все равно не поверил.

Я встал и открыл окно. Шум движения на бульваре накатывался волнами, как
тошнота. Я чувствовал себя отвратительно, быстро открыл ящик стола, достал
бутылку и налил себе глоток. Мисс Риордан смотрела на меня с осуждением. Я
не был более солидным человеком. Она ничего не сказала. Я выпил, поставил
бутылку на место и сел.

- Вы мне не предложили, - прохладно сказала она.

- Простите, но еще нет и одиннадцати. Я не думал, что вы пьете так рано.
Ее глаза сощурились:

- Это комплимент?

- В моем кругу да.

Она обдумывала это. Я тоже попытался решить, как быть, но ни до чего не
додумался. Однако чувствовал себя намного лучше после глотка виски. Она
наклонилась вперед и, постукивая пальчиками по стеклу на столе, сказала:

- Вам бы не понадобился помощник? Бесплатно, только за доброе слово?

- Нет.

Она кивнула.

- Я так и думала. Тогда я вам просто выложу что знаю и пойду домой.

Я ничего не сказал и снова закурил трубку, стараясь ни о чем не думать.
Но когда вы не думаете, это всегда придает вам задумчивый вид. Замечено
давно и не мной.

- Сначала мне пришло в голову, что такое колье должно быть музейной
редкостью и что оно, должно быть, известно многим, - сказала она.

Я держал горящую спичку в руках и смотрел, как пламя подползает к
пальцам. Затем я задул ее, выбросил в пепельницу и сказал:

- Я ничего не говорил вам о колье, - Нет, но лейтенант Рандэлл говорил.

- Не мешало бы ему повесить на рот замок.

- Он знал моего отца. Я пообещала никому не говорить об этом.

- А мне рассказываете.

- Вы это знали и до меня.

***

Внезапно ее рука взлетела вверх, как будто бы хотела закрыть рот,
поднялась и на полпути медленно упала назад. Ее глаза широко раскрылись.
Сыграно прекрасно, но я уже знал о ней кое-что, чтобы не принимать всерьез.

- Вы знали, не так ли? - она с напряжением выдыхала слова.

- Я думал, это бриллианты. Браслет, пара сережек, три кольца, подвеска,
одно из колец с изумрудом, - Не смешно, - сказала она. - Даже не остроумно.
- Нефрит Фей Цуй. Очень редкий. Шестьдесят разных бусин, по шесть каратов
каждая. Стоит 80 тысяч, - У вас такие красивые глаза, - сказала она, - и вы
думаете, что вы сильный.

- Ладно, кому они принадлежат и как вы выяснили это?

- О, очень просто. Я подумала, что лучший ювелир в городе такое колье
должен знать, поэтому пошла и спросила менеджера фирмы "Блоке". Сказала ему,
что хочу написать очерк об этом редком нефрите.

- И он поверил вашим рыжим волосам и стройной фигуре?

Она покраснела до висков.

- Однако он рассказал мне. Колье принадлежит богатой леди из Бэй Сити,
которая живет в поместье в каньоне. Миссис Льюин Локридж Грэйл. Ее муж
какой-то банкир, очень богатый, состояние около 20 миллионов долларов. У
него есть радиостанция в Беверли Хиллз, станция КФДК, а миссис Грэйл там
работала. Они поженились пять лет назад. Она - очаровательная блондинка.