его родственники перекрестились в момент отпущения грехов. На этот раз
успел перекреститься и он. Затем начал петь хор монахинь.
добросовестным человеком, человеком, который по всем правилам своего
вероисповедания был достоин спасения Души. Гай считал своего отца самым
лучшим человеком на всем свете, единственным незапятнанным человеком из
всех, кого ему довелось узнать.
сюда, движимые простой учтивостью, и сколько для того, чтобы помолиться за
то, чтобы добрая память о мистере Краучбеке светилась вечным негасимым
огнем? Что ж, - продолжал размышлять он, - божья милость в учтивости: в
том, что Артур Бокс-Бендер косит глаза, чтобы не ошибиться в своих
действиях, в том, как прелат держит свечу у алтаря, представляя собой
епископа, в том, что лейтенант Пэдфилд совершает бог его знает какое
вездесущее чудо..."
канону. В тишине, воцарившейся после удара колокола, Гай поблагодарил бога
за своего отца и мысленно переключился на свою смерть, к которой он был
так близок, когда отступал с Крита, и которая могла теперь снова оказаться
близкой во время выполнения миссии, предложенной ему безымянным
подполковником.
последним, ибо он и Гай успели с тех пор обменяться еще несколькими
письмами; auditiones malae [плохие известия (лат.)] об ухудшающемся
здоровье отца и свое собственное затянувшееся разочарование Гай считал в
известном смысле заключительным этапом их регулярной, но довольно
сдержанной переписки в течение более чем тридцати лет. Отец был обеспокоен
не чем-нибудь, связанным с земным преуспеванием Гая, а его очевидной
апатией ко всему; Гай же был обеспокоен теперь, видимо, тем, что находился
в этом таинственном транзитном лагере, через который он должен пройти на
своем пути к вечному покою и свету. Молитвы Гая были направлены скорее
"к", а не "за" отца. Гай поступил на службу и обратился про себя к богу:
"Я ничего не прошу у тебя. Я прибыл сюда на тот случай, если нужен. Не
думаю, что могу оказаться полезным, но, если существует что-нибудь такое,
что я мог бы сделать, дай мне знать об этом".
это пытался внушить ему отец, он и сейчас говорит ему об этом. Чувство
опустошенности не оставляло его многие годы, даже тогда, когда он, став
алебардистом, переживал минуты подъема и воодушевления. Подъема и
воодушевления оказалось недостаточно. Бог требовал от него чего-то
большего.
него все же потребуется и что, когда такой момент настанет, ему надо быть
особенно внимательным. Быть в готовности к тому, чтобы что-то сделать, -
это ведь тоже служба. Настанет время, и он получит возможность сделать
нечто, пусть даже незначительное, но зато такое, чего не сможет сделать
никто другой, для чего он предназначен самой судьбой. Такого положения,
чтобы бог не дал ему никакого предназначения, просто не может быть. Он
вовсе не претендует на героическую судьбу. Количественные критерии здесь
неприменимы. Главное - это не упустить момент, не прозевать возможность,
когда она появится. Не исключено, что как раз сейчас, в этот момент, отец
расчищает путь для него. "Дай мне знать, что я должен сделать, и помоги
мне сделать это", - мысленно произнес Гай в своей молитве.
кончил читать молитву и удалился из алтаря, Бокс-Бендер посмотрел на часы
и взялся было за котелок. Затем, когда священник появился снова, в другом
облачении, и остановился в нескольких футах от того места, где сидел
Бокс-Бендер, тот незаметно отложил котелок в сторону. Хор пропел отпущение
грехов, затем священник и дьякон прошли вокруг катафалка, побрызгали его
святой водой и окурили ладаном. Черная риза коснулась почти черного
костюма Бокс-Бендера. На левую щеку Бокс-Бендера попала одна капелька
воды. Смахнуть ее он не осмелился.
проходу между рядами скамеек. Анджела, дядюшка Перегрин и Гай пошли за
гробом первыми, за ними последовали другие родственники покойного.
Бокс-Бендер скромно пошел позади главы судебной и исполнительной власти.
Монахини пропели антифон, после чего спустились с хоров и направились в
монастырь. Похоронная процессия двинулась вдоль улицы, от новой церкви к
старой. Тишина нарушалась лишь стуком копыт лошади, скрипом упряжи и колес
фермерской повозки, на которой везли гроб; впереди старой кобылы, держа ее
за узду, шел управляющий усадьбой.
падая, они кружились по-разному, в зависимости от того, какое очертание
принимали и как сморщивались, когда высыхали, но все падали под то дерево,
на котором выросли. В какой-то момент Гай вспомнил о записной книжке
Людовича, о "пушинке в вакууме", с которой его сравнили, а потом, как бы
сопоставляя, о шумных ноябрьских днях, когда он и его мать пытались ловить
падающие листья на улице; каждый пойманный лист гарантировал... день,
неделю, месяц - точно не мог вспомнить он - его счастливого и радостного
детства. Только его отец остался живым, чтобы увидеть превращение этого
веселого маленького мальчика в одинокого капитана алебардийского полка,
который следовал теперь за его гробом.
которых не позволила им прийти в церковь. Они молча смотрели на
проходившую процессию. Многие из тех, кто пришел в церковь, отделялись от
процессии и возвращались к своим делам. Места у могилы для всех все равно
будет недостаточно.
хризантемами, которые слабо напоминали рождественские украшения. Люди из
похоронного бюро молча опустили гроб. Святая вода, окуривание кадилом,
несколько коротких молитв, бессловесные "Отче наш" и "Благословен". Еще
раз святая вода; бессловесная "Из глубины". Гай, Анджела и дядюшка
Перегрин вышли вперед, взяли по очереди кропило и добавили свои капли
святой воды. Через некоторое время все был кончено.
двора, все вступили в приглушенный разговор. Анджела здоровалась с теми,
кто не повстречался ей утром. Дядюшка Перегрин переговорил с теми, кто
должен был пойти в усадьбу выпить кофе. Гай оказался рядом с лейтенантом
Пэдфилдом.
просила меня зайти.
задержавшихся на англиканском кладбище. Там же был и Бокс-Бендер.
- Передайте им, пожалуйста, мои соболезнования и наилучшие пожелания,
хорошо? - После того как Бокс-Бендер проводил его до машины, он добавил: -
Я очень уважал вашего тестя. К сожалению, мало встречался с ним за
последние десять лет. Да и другие видели его мало. Но он пользовался
большим уважением во всем графстве.
обратном направлении. Напротив католической церкви и пресвитерии,
последним перед воротами, стоял "малый дом". Под заштукатуренным фасадом и
верандой скрывалась значительно более давняя постройка. Монастырь этот дом
не арендовал. В прошлом "малый дом" выполнял много различных функций, его
часто использовали как вдовий дом. Теперь в нем жил управляющий усадьбой.
Шторы на окнах были опущены. В этом доме всегда царила тишина. Улица около
него фактически заканчивалась тупиком, а задней частью дом выходил в парк.
Именно здесь мистер Краучбек советовал Гаю доживать последние дни.
хорошем состоянии даже в этом году, когда самшит и тис росли почти везде
не подстриженными, а газоны вспахивали, чтобы вырастить на них овощи.
располагались два прямоугольных участка средневековой планировки, с
декоративным растениями эпохи Карла Великого, как в университетском
колледже; здание, как и большинство колледжей, имело массивное готическое
крыло. Его пристроили к зданию Джервейс и Хермайэни, воспользовавшись
услугами того же архитектора, который построил им церковь. У главного
входа стояла достопочтенная матушка в окружении группы монахинь. В окнах
верхнего этажа и в башенке, в которой был взят в плен благословенный
Джервейс Краучбек, появились головки девушек, некоторые ангельские, а
некоторые нелепые, Словно кронштейны старой церкви, но все украдкой
заглядывавшие вниз, на входящих родственников мистера Краучбека.
покрыв его штукатуркой, но Джервейс и Хермайэни распорядились убрать
штукатурку, обнажить деревянные балки. В годы детства Гая на обшитых
дубовыми панелями стенах было симметрично развешано различное оружие -
символы многих геральдических щитов. Однако теперь все это было продано
вместе с остальной мебелью. Вместо оружия на стенах висело несколько
больших выцветших религиозных картин из тех, которые обычно завещают
монастырям. Над кафедрой, в той части гостиной, где стена была покрыта
панелями на всю высоту, на том месте, где когда-то размещались фамильные
портреты, висел киноэкран, а в углу были сложены стулья с ножками из
металлических трубок и стойки для натяжения бадминтонной сетки. Гостиная
Самойлова Елена
Земляной Андрей
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Свержин Владимир
Емилина Ника