перекашивает лицо человека, которому открылось что-то невероятно страшное.
И вопрос о том, что они могут погубить Роланда, спасая его, отпал сам
собой; оба поняли, что магический кристалл убьет Роланда у них на глазах,
если они не вмешаются.
инициативу взял на себя Ален, врезал правым кулаком Роланду в лоб. Его
отбросило назад, хрустальный шар выпал из слабеющих пальцев, отсвет
ужасного розового сияния покинул его лицо. Катберт поймал Роланда, Ален -
шар. Розовый свет притягивал взгляд, пытался проникнуть в мозг, но Ален
решительно затолкал магический кристалл в мешок, более не взглянув на него,
затянул веревку... но в последний момент успел заметить, что розовый свет
погас: шар признал свое поражение, во всяком случае, в этой стычке.
Роланда.
и следа.
помещения, переминаясь с ноги на ногу, ожидая, что сэй Торин вернется с
дворцовой кухни или позовет его туда. Он не знал, как долго она пробыла на
кухне, но ему казалось - целую вечность. Он хотел, чтобы она вернулась, а
еще больше, чтобы привела с собой сэй Сюзан. Шими ужасно не нравилось и это
место, и этот день. Дурное предчувствие наползало, как черный дым,
поднявшийся к небу на западе. Что там случилось, связано ли это с громовым
раскатом, который он слышал раньше, Шими не знал, но ему хотелось выбраться
из Дома-на-Набережной до того, как солнце исчезнет в дыму у западного
горизонта и в небе воцарится настоящая Демоническая Луна.
поспешила к нему. Одна.
- Большего я от этих двух идиотов не добилась. Я поняла, что и не добьюсь,
как только они заговорили на своем птичьем языке.
аристократия называла его по-всякому, в том числе и птичьим языком. Олив
знала обоих ковбоев, что охраняли кладовую, не лично, конечно, но встречала
их и во дворце, и вне его. Опять же у нее не было ни малейшего сомнения в
том, что эти парни владеют не только птичьим, но и нормальным языком. А
заговорили на птичьем только для того, чтобы прикинуться, будто не понимают
ее, и избежать необходимости отвечать на вопросы. Олив им подыграла и не
стала выводить их на чистую воду, хотя местным диалектом владела и могла бы
высказать ковбоям все, что о них думает. Она уже поняла, что ковбои
получили строгий приказ держать язык за зубами.
боюсь, что они хотят украсть серебро. Попросила их подняться и посмотреть,
кого занесло во дворец. Они лишь тупо смотрели на меня. No habla [Не
понимаю (исп.).], сэй. Дерьмо. Дерьмо!
помолчать. Олив ходила перед ним взад-вперед, изредка бросая взгляды на
закрытые двери кухни. Наконец остановилась перед Шими.
Стенли Руиса) и недоеденную булку. Из второго - три маленькие, пальчиковые
петарды, одну большую, круглую, и несколько серных спичек.
опустился на колени, взял руки стрелка в свои. Он никогда не использовал
свой дар для того, чтобы помочь человеку прийти в себя, но ему говорили,
что такое возможно: в некоторых случаях дар позволяет проникнуть в разум
другого.
шевельнулся, что-то пробормотал, выдернул руки из пальцев Алена. За
мгновение до того, как веки Роланда поднялись, и Катберт, и Ален замерли от
страха: вдруг они увидят не глаза, а розовый пламень.
Катберт взялся за одну руку стрелка, Ален - за вторую. Когда они потянули
его вверх, Берт чуть не ахнул: в волосах Роланда появилась седина, которой
раньше не было и в помине, он мог в этом поклясться. Однако последний раз
взгляд его упал на волосы Роланда только утром, то есть очень и очень
давно.
синяка на лбу и поморщился от боли.
ударил тебя, но пришлось. Шар... я подумал, что он убивает тебя.
помолчал, ища подходящие слова, а когда нашел, ледяная улыбка искривила
уголки его рта, - ...боюсь не устоять перед искушением. Поехали к Скале
Висельников. Надо закончить начатое.
рукой за рог седла.
вопроса. Если не ты, его задам я, мелькнула мысль... но Берт совладал с
нервами, вернул себе дар речи:
виденного уже исчезла из памяти, как исчезает сон, когда человек
просыпается. А то, что помню, я расскажу вам по пути. Вы должны это знать,
потому что увиденное мной меняет все. Мы вернемся в Галаад, но ненадолго.
сегодняшний день. Пошли. Надо покончить с этими цистернами.
громыхнуло. Оба подпрыгнули и переглянулись. Табак посыпался на пол.
Пронзительно закричала женщина. Двери распахнулись. На кухню влетела вдова
мэра в сопровождении служанки. Ковбои хорошо ее знали - Мария Томас, дочь
их давнего друга с ранчо "Пиано".
Наверху нужна ваша помощь.
Мария, сверкнув глазами. - Шевелитесь, старые козлы, пока огонь не охватил
весь дворец! А не то вам придется объяснять сеньору Ленджиллу, почему вы
стояли столбом, затыкая пальцем задницу, когда над вашими головами горел
Дом-на-Набережной!
пальчиковые петарды. Той же спичкой он поджег и портьеры.
разом забылся: - Присмотри за дверью.
один крепко ухватив дубинку, второй - вытащив из чехла длинный нож.
пересекли кухню. Мария отодвинула засов. Олив распахнула дверь. Сюзан вышла
из кладовой, посмотрела на одну, потом на другую, попыталась улыбнуться.
Мария ахнула при виде разбитого в кровь, распухшего лица своей госпожи.
лица.
тут до нее дошло, кто ее вторая спасительница. - Олив... сэй Торин...
извините. Я не хотела причинять вам боль. Но будьте уверены, что Роланд, вы
его знаете как Уилла Диаборна, никогда...
Олив. - Пошли.
а через хозяйственные помещения в дальнем северном крыле дворца. Потом Олив
попросила их подождать в кладовой, где хранились крупы. Отсутствовала она
не больше пяти минут, которые для Сюзан и Марии растянулись на долгие часы.
нее, но, пожалуй, и для ее мужа. Олив подоткнула его за пояс джинсов, чтобы
не наступать на края. Принесла она еще два пончо, размером поменьше.
вышли во двор. Где при удаче (если Мигуэль все еще не проспался) их должен
был ждать Шими с оседланными лошадьми. Олив всем сердцем надеялась, что им
повезет. Она хотела, чтобы Сюзан благополучно покинула Хэмбри до захода
солнца. И до восхода луны.
Лукин Евгений
Семенова Мария
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Каргалов Вадим