и он совершенно остолбенел от удивления, увидев, что они остановились у
Патриаршей двери. Два негромких удара блестящим медным молотком, полоса
света на мостовой из отворившейся двери, вопрос, ответ - и они исчезли в
доме.
происходит не во сне, потом прошелся раз-другой перед домом и тогда только
решился постучать в дверь. На стук вышла знакомая служанка и тотчас же
проводила его в знакомую гостиную.
почтенная дама нежилась в кресле у камина, овеянная благоуханиями чая и
гренков; рядом с нею стоял маленький столик, а на коленях у нее был
разостлан чистый белый платок, и на нем два дымящихся гренка ожидали своей
очереди быть съеденными. Воззрившись на Кленнэма сквозь облако пара, которое
клубилось над чайником, придавая ей сходство со злой китайской волшебницей,
совершающей колдовской обряд, тетушка мистера Ф. отставила свою солидных
размеров чашку и воскликнула:
опочившего мистера Ф., судя о времени не по часам, а по силе собственных
ощущений, полагала, что Кленнэм лишь недавно ушел из этого дома; а между тем
не меньше трех месяцев истекло с тех пор, как он последний раз имел
неосторожность показаться ей на глаза.
устремляясь ему навстречу. - Дойс и Кленнэм вот неожиданный сюрприз, хотя
казалось бы литейное заведение совсем по соседству и можно бы иной раз зайти
ну хоть в полдень когда стакан хереса и сандвич с чем ни на есть как раз
кстати и уж верно не хуже на вкус от того, что из домашних припасов,
торговец ведь должен заработать иначе и быть не может если не хочешь
вылететь в трубу, но вас все равно не видно мы даже и ждать перестали
недаром говорится увижу - поверю, а сам мистер Ф. еще говорил не увижу -
поверю и он был прав потому что когда не видишь и не видишь как тут не
поверить что о тебе и думать забыли впрочем с какой стати вам меня помнить
Артур, Дойс и Кленнэм, что было то прошло, но подайте еще чашку и принесите
горячих гренок да поскорее, а вас прошу садитесь сюда к огню.
невольно пристыженный искренней радостью Флоры и упреком, который можно было
уловить в ее словах.
начала Флора, подсаживаясь к нему поближе, - все как есть о нашей милой
доброй деточке, как она душенька теперь живет после всех перемен, конечно
карета и лакеи на запятках и лошадей целый табун, ах как это все романтично,
и разумеется герб и его держат дикие звери, встав на задние лапы, точно
школьники тетрадку с прописями, а пасть разинута до ушей, господи боже, а
как ее здоровье, это в конце концов самое главное, потому что без здоровья и
богатство ни к чему, сам мистер Ф. говорил бывало когда ему вступит в
поясницу, лучше жить на шесть пенсов в день но без подагры, конечно это
только так говорится, да к тому же не думаю чтобы наша славная деточка,
впрочем сейчас такая фамильярность уже неуместна, имела наклонность к
подагре, у нее и комплекция не та, но она всегда выглядела такой слабенькой
благослови ее господь!
торжественно протянула эту корку Флоре, которая тут же ее скушала, словно
так и полагалось. Затем тетушка мистера Ф. послюнила один за другим все
десять пальцев и неторопливо вытерла их в том же порядке о свой платок;
после чего вооружилась вторым гренком и вновь принялась за дело. В течение
всей этой процедуры она не сводила с Кленнэма грозного взгляда, ввиду чего
он счел себя обязанным также смотреть ей в лицо, хоть это и не доставляло
ему ни малейшего удовольствия.
когда внимание устрашающей дамы было, наконец, отвлечено едой.
запросто растут повсюду виноград и инжир, и ожерелья из лавы и браслеты
тоже, и огнедышащие горы, живописные до невозможности, хотя если маленькие
шарманщики бегут от них подальше чтобы не изжариться заживо ничего нет
удивительного, они же еще совсем дети, и как человечно, что они и своих
белых мышек забирают с собой, неужели же она в этой благословенной стране и
вокруг нее одна небесная лазурь и умирающие гладиаторы и Бельведеры, хотя
сам мистер Ф. относился к ним с недоверием и бывало говорил под веселую руку
что как же это так, на одних целые штуки полотна наверчены и даже в складках
все, а другие вовсе без белья, а середины нет, и в самом деле непонятно
почему такие крайности, хотя может быть там изображены только самые богатые
и самые бедные.
так называется, и кто ее спасал, на этот счет существуют такие разные
мнения, и потом еще я слыхала, они там глотают свои макароны целиком точно
фокусники, а почему бы не разрезать на кусочки, да вот еще Артур - милый
Дойс и Кленнэм, нет, нет, не милый и во всяком случае не милый Дойс
поскольку я не имею удовольствия, но вы уж меня извините, я хотела спросить,
бывали ли вы в Болонье и какое отношение к ней имеют болонки я никогда не
могла понять.
перебила его.
если уж заведется в голове какая-нибудь идея, никак не могу с ней
расстаться, увы ведь было время, милый Артур, то есть разумеется не милый и
не Артур, но вы меня понимаете, когда одна идея, одна лучезарная мечта сияла
на нашем ну как его горизонте и так далее, но набежали тучи и все было
кончено.
другом, что даже Флора, наконец, заметила это и, прервав свои излияния,
нежно осведомилась, в чем дело.
сейчас находится в вашем доме - по всей вероятности у мистера Кэсби. Эта
особа, поддавшись дурному влиянию, убежала из семьи моих друзей, а сейчас я
видел, как она вошла сюда.
Флора, поднимаясь, - что ни для кого другого я бы туда не пошла, но для вас
Артур я готова спуститься даже на дно морское, а не то что в столовую и
мигом обернусь если вы не возражаете присмотреть тут пока за тетушкой
мистера Ф.
оставив его во власти самых мрачных предчувствий по поводу возложенной на
него жуткой миссии.
продолжительное фырканье, возвестившее о том, что тетушка мистера Ф.
покончила со вторым гренком. Убийственный смысл этого сигнала был настолько
ясен, что Кленнэм и не пытался обманывать себя относительно грозившей ему
участи, и только жалобно смотрел на достойнейшую, но склонную к
предубеждениям даму в надежде обезоружить ее полным смирением.
содрогнувшись от ненависти. - На, бери!
принял дар с признательностью и держал его в руке в некотором
замешательстве, уменьшению которого отнюдь не способствовал тот факт, что
тетушка мистера Ф. вдруг завопила истошным голосом: "А, барин не желает! У
барина слишком нежный желудок!" - и, встав с кресла, принялась трясти своим
почтенным кулаком перед самым его носом. Не подоспей Флора вовремя, чтобы
вывести его из затруднительного положения, кто знает, чем все это могло
кончиться. Но Флора, нимало не удивясь и не смутившись, выразила свое
восхищение по поводу того, что милая старушка "так оживлена сегодня", и
водворила ее обратно в кресло.
семейства Финчинг, усевшись. - Дай ему мякины.
Флора.
из-за юбки Флоры бросая на своего недруга свирепые взгляды. - Самое
подходящее кушанье для нежного желудка. Скорми ему целое ведро. Пусть ест
мякину, нелегкая его возьми!
означенным деликатесом; но тетушка мистера Ф. не угомонилась и с неистовой
злобой продолжала твердить, что он "барин", и настаивать на лошадиной диете,
которую она столь решительно ему предписала.
обнять меня за талию под пелеринкой, чтобы поддерживать на поворотах?
однако же, исполнил все, что от него требовалось, и опустил свою прелестную
ношу только у дверей столовой; впрочем, и тут ему не очень легко было от нее
освободиться, так как она все льнула к его плечу, повторяя шепотом:
сидел у камина, поставив ноги в мягких туфлях на решетку, и вертел большие
пальцы один вокруг другого, словно и не прерывал никогда этого занятия. Из
рамки на стене глядел десятилетний Патриарх, с которым нынешний мог
поспорить безмятежностью облика. И здесь и там выпуклый лоб, и здесь и там
невинный взгляд, и здесь и там полное отсутствие мысли на лице.
надеюсь, вы в добром здравии. Прошу садиться, прошу садиться.