сыпались в огромном стеклянном корпусе часов. Она хотела поблагодарить, за
то что на секунду прикоснулась к неведомому счастью, но молчала. Она
жалела лишь, что это произошло в первый же день - она теперь не знала, как
после поцелуя смотреть на него, как разговаривать с ним.
человек чувствовали бы себя вольготно. Он не шевельнулся - смотрел в
неведомую даль. Наверное, он был далеко отсюда - в своей родной Британии и
нет дела ему до несчастной уроды. Она легла спать и как ни странно сразу
уснула.
чужая, как у Сарлузы. "Я люблю тебя, сэр Радхаур, я никогда не расстанусь
с тобой, - говорила Лорелла своим певучим голосом. - Я растворилась в
каждой женщине: с кем бы ты ни был, ты и со мной тоже. Пока ты помнишь
меня, я с тобой. Ты любишь другую - любишь и меня в ней. Я - в каждой. Я -
Любовь..."
провел нежно по плечу, улыбаясь во сне, запустил пальцы в густые волосы.
Знакомое возбуждение, отгоняя постепенно сон, овладевало им. Он продвинул
руку дальше к девичьей груди.
возбудительная плоть прощупывался лишь сплошной застарелый шрам. Радхаур
сразу все вспомнил - где он и кто лежит рядом с ним.
напряженная, и звенит лишь мысль, не облекаемая в слова: она боялось.
Марьян боялась не того, что он набросится и возьмет ее, она боялась того,
что сейчас непременно произойдет: он уберет свою руку.
к своим ощущениям. От клятвы его освободил Этвард, но это сейчас неважно,
это дело десятое. Если сейчас это свершится, то не для ради его
удовольствия. Ради другого человека. Каждый заслуживает свой кусочек
счастья. Он принес страдание и гибель двум женщинам, которых любил. Так
надо постараться, раз уж предоставлена судьбой возможность, подарить
счастье человеку, к которому он равнодушен. Он должен сделать это и как
можно осторожнее и тактичнее. Почему должен? Хотя бы потому, чтобы
очистить совесть. "Я растворилась в каждой женщине - с кем бы ты ни был,
ты и со мной тоже", - пропел в голове голос Лореллы из только что
прерванного сна. Может, сон не случаен?
дальше - здоровая ее грудь задрожала под его пальцами. Он рывком
приблизился к ней вплотную, почувствовав, как задрожала она, как глубоко
дышит. Он знал, что делать, как поступать - он уже не восторженный
мальчик, стыдливо убежавший от вида обнаженной служанки выходящей в лучах
рассвета из черной глади озерца.
изнасиловали, изуродовали, но никогда не обманывали.
отступать - рыцарь не отступает никогда) и горячо прошептал:
красотой! Никто не может увидеть красоты - пусть! Я вижу! Я не такой, как
другие, и я вижу.
очень хотела поверить, и расслаблялась плоть под его ласками.
женщину, что сблизилась с ним в постели?! Нет, но в момент, когда все
слова правдивы - да! Сейчас он любил ее. Ее, или Лореллу в ней - какая
разница?!
сказанного, - и шрамы твои исчезнут, как не было. Ты чувствуешь? Пусть
только на сейчас - ты чувствуешь? Нет больше твоего горба, нет пятна на
лице - ты чувствуешь? Ты красива и я хочу тебя, я люблю тебя!
"Уррий!"
она считала невозможным для себя. Она думала, что умрет сейчас от
обуревающих чувств - такое непереносимо для ее исстрадавшегося сердца. Это
для нее слишком много, она умрет от счастья - как умирающий от голода
человек может умереть от обильного обеда. И пусть! - решила она. Пусть
умрет, после такого прежняя жизнь не имеет смысла - Марьян не сможет
вернуться, она все равно покончит с собой. Нет жизни без этого странного
красивого удивительного невозможного юноши!
левой рукой. Отсохшей! Рука ожила!
охватывает помещение... Что это?! - сперва не поняла Марьян. Радхаур лежал
рядом и нежно ласкал ее грудь. Правую грудь, которая была отрезана тем
мерзавцем!
ужасный зверь!
моей воли, нет!!!
которой вот-вот должен был появиться мстительный монстр.
- уже почти как днем.
действительно красавица.
стояла маджера и две жрицы. При виде Марьян они ахнули.
времени свою добычу. Второй раз - Марьян.
увидели нагой.
погруженного во мрак зала предсказаний. Все трое старались сдержать
охватившее волнение - сейчас им приоткроется будущее. Их будущее.
тысяч мечей юноши узнали бы свои.
Гурондоль остался в центре. Под Экскалибурном появилось изображение плодов
сливы, под Гурондолем - ветка хризантемы, под Неустрашимым - орхидеи.
растолкует.
картины. Друзьям некогда было смотреть на пророчества других, каждый
уставился на свой меч.
невидимого горизонта начало подниматься солнце - огромное, еще сонное, не
слепящее, а вызывающее чувство восторга и уважения. И бутоны ярко-красных
роз заполнили стену.
туман стал клубиться откуда-то с полу, поглощая его и вдруг из маленькой
точечки моментально вырос огромный красный дракон с двумя небольшими
острыми рогам. Ламорак вздрогнул от неожиданности - ему показалось, что
дракон сейчас проткнет его своими рогами. Но дракон взорвался
ослепительной вспышкой. На стене в полной черное вновь остался лишь
Несокрушимый - но клинок был сломан. Ламорак нервно сглотнул. Невесть
откуда взявшийся ворон уселся на рукояти меча, каркнул беззвучно и полетел
в даль - он виден был довольно долго в появившемся изображении садящегося,
раздувшегося от усталости солнца..
красоты и печали, обрамленное струящими светлыми - почти прозрачными в
своей свежести - волосами. Радхаур долго смотрел на это лицо, понимая
неожиданно - все что было... было. Вот его Дама Сердца, вот ради кого надо
жить. Глаза женщины вдруг набухли влагой и слезы покатились из глаз -
нереально медленно и неестественно крупные: каждая размером с мир. Слезы
капали и вдруг перед лицом образовалось озеро. Озеро слез. И из озера
вышел человек - деталей не разобрать, лишь черный силуэт. Но Радхаур понял
- это он. И вновь появилось изображение Гурондоля - за ним в темноте едва
различимо показалось новое лицо. Радхаур узнал - бледно-мраморная голова
Алвисида. Зеленая спираль вспыхнула и погасла, из глаз Алвисида сочился
странный желтый свет. И просветилось изображение черного всадника на белом
коне - угрюмая пустыня распростерлась пред всадником. Рыцарь ехал и
удивительные картины чужих стан - невиданные растения и животные,
Лукин Евгений
Максимов Альберт
Херберт Фрэнк
Никитин Юрий
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия