главное, я видел, что он нам не причиняет вреда. Поэтому оставлял еду,
чтобы дать понять, что и мы ему зла не желаем. - Он улыбнулся волку. - Но
когда ты на меня набросился, я было подумал, что ошибся. Еще раз - спасибо
тебе.
встал.
могут бродить в округе. Вы, трое, можете не караулить. Брофи сделает все
сам.
тебе, когда ты почувствовал на себе ее волшебную силу?
Кэлен.
потом наконец заговорил:
постараюсь, насколько смогу. Первое, что я запомнил, была боль. Такая
сильная и острая, что даже трудно себе представить. Потом, как я помню,
появилось чувство страха. Необоримое чувство страха, что я могу сделать
что-то, неприятное ей, даже если просто неловко пошевелюсь. А потом, когда
она сказала, что хочет знать, я испытал такую радость, какую еще никогда
не испытывал. Радость оттого, что теперь я знаю, как угодить ей. Я был
счастлив, что она спрашивает меня о чем-то, что я могу доставить ей
удовольствие, отвечая на вопросы. Вот это мне запомнилось больше всего.
Было безумное чувство, что мне следует сделать все, лишь бы доставить ей
удовольствие, лишь бы она была счастлива. Больше ничто не занимало меня
тогда. Одно ее присутствие было для меня более чем благословенным. Я готов
был рыдать от восторга, потому что она рядом.
знал: это возможно. Я был в восторге, что могу выполнить ее желание. Я
начал рассказывать так быстро, что ей даже пришлось попросить меня
говорить помедленнее, чтобы она могла разобрать. Если бы у меня был нож, я
бы, кажется, пронзил им себя за то, что ее огорчил. Потом она сказала, что
все хорошо, и я заплакал от радости, что не огорчил ее. Я рассказал ей
все, как было. После того, как я рассказал, что не убивал мальчика, она
положила ладонь мне на руку, и от радости, что она ко мне прикоснулась, я
чуть не потерял сознание. А она мне сказала, что ей очень жаль. Я сначала
не понял и решил, будто ей жаль, что это не я убил мальчика. Я стал
просить позволения убить ради нее другого мальчика. - Слезы появились у
волка на глазах. - Но она объяснила, что сожалеет обо мне, что меня ложно
обвинили в убийстве. Я помню, что не мог удержать слез из-за того, что она
жалеет меня, ведь она была так добра ко мне. Я помню, какой радостью для
меня было просто быть с ней рядом. Кажется, это называется любовью, но
никакими словами невозможно передать это чувство.
стояли слезы.
Уже поздно. Сейчас нам лучше поспать. Завтра будет трудный день. Мне пора
идти караулить. Спокойной ночи.
меня с тыла.
которую, как ты сказал, тебе подарил отец?
Зедда: "Пожалуйста, если суждено, чтобы ты верил, когда я лгу, то поверь и
на этот раз!"
ее, точно, видел.
старый друг, что научил меня, как защитить Кэлен".
много. Люди, прибывавшие со всех сторон в поисках защиты и безопасности,
наводнили пригороды. Все новые хибарки и палатки возникали за городскими
стенами, где раньше ничего не было. По утрам люди, расположившиеся на
холмах, спускались вниз, на рынок, где пришельцы из других городов и
деревень пытались продать свое добро, разложив его на самодельных стойках.
Здесь продавалось все - от барахла до драгоценностей. Поражало обилие
овощей и фруктов.
портреты, люди, лечившие пиявками и пускавшие кровь. Повсюду продавались
вина и другие крепкие напитки. Несмотря на все страшные события, люди,
казалось, находились в приподнятом настроении. Ричард подумал, что это
из-за воображаемой защиты и обильной выпивки. Много было разговоров о
чудесах Отца Рала. В центре небольших групп стояли рассказчики,
повествовавшие о последних убийствах. Потерпевшие стенали и жаловались на
бесчинства вестландцев. В ответ слышались крики, призывавшие к мести.
Здесь Ричард не увидел ни одной женщины с волосами ниже щек.
стенами. На стенах замка, на равных расстояниях, развевались красные флаги
с черными волчьими головами. Огромные деревянные ворота были заперты,
очевидно для того, чтобы держать сброд, как в ловушке. Отряды конных
воинов патрулировали улицы, и броня их сверкала на солнце среди шумного
людского моря. Ричард видел, как один такой отряд под красными знаменами с
волчьей головой проскакал по улицам. Одни приветствовали солдат, другие
кланялись, но все спешили расступиться, давая дорогу лошадям. Солдаты не
обращали на толпу ни малейшего внимания, и тот, кто не успел вовремя
посторониться, получал удар сапогом по голове.
дорогу Кэлен. При появлении Матери-Исповедницы все разбегались, словно
собаки, увидевшие дикобраза.
голову, словно была хозяйкой города. Она смотрела прямо перед собой, ни на
кого не обращая внимания. От плаща она отказалась, сказав, что сейчас это
ни к чему, никто не должен сомневаться в том, кто она. И никто в этом не
сомневался.
повсюду, где она проходила. В толпе шепотом повторяли ее титул. Кэлен не
отвечала на поклоны.
нее. Оба они осматривались, проходя через толпу. Ричард впервые видел,
чтобы Зедд нес мешок. Зрелище это показалось ему более чем странным.
Ричард распахнул плащ, демонстрируя всем Меч Истины. Порой это вызывало
изумленные взгляды, но нечего было и сравнивать с тем, как встречали
Мать-Исповедницу.
Зедда.
вел к воротам. Охрана, стоявшая у входа на мост, просто расступилась перед
ней. Ричард запоминал дорогу, на случай если потребуется быстро убраться
отсюда.
пропускать. Теперь они беспокойно поглядывали друг на друга, явно не
готовые к визиту Матери-Исповедницы. Некоторые попятились, натыкаясь друг
на друга, другие замерли, не зная, что делать дальше. Кэлен остановилась,
глядя на ворота, как на препятствие, которое надо удалить. Несколько
солдат прижались спиной к воротам, искоса поглядывая на командира.
прося прощение за то, что вылез вперед. Затем он повернулся к командиру.
выражение лица. Голос Волшебника больше походил на шипение:
Мать-Исповедницу?
обеспечьте подобающий эскорт!
солдаты бросились выполнять их. Ворота отворились, несколько конных
поспешно выехали вперед, выстроившись в ряд впереди Кэлен и развернув
знамена. Другие образовали такой же ряд позади нее. Пехотинцы поспешно
построились по обе стороны, стараясь держаться подальше от Исповедницы.
Афанасьев Роман
Перумов Ник
Свержин Владимир
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Сертаков Виталий