ответить. Но внутренний голос не переставал нашептывать мне, что все
происходящее нереально, надуманно, неестественно. Что на самом деле я
вовсе не питаю к нему таких чувств. Тогда я вспомнила, как мы спасали
Дрефа, - мне тогда показалось, что вы превратили меня в волчицу, хотя,
конечно, на самом деле я оставалась собой; нечто подобное происходило со
мной и в тот раз. Я поняла, что он обратился к чарам, чтобы подчинить меня
своей воле. От этой мысли я так разозлилась, мне стало так страшно и
мерзко, что я собралась с силами, сорвала и отбросила медальон. И в тот же
миг словно очнулась - пришла в себя, наваждение рассеялось, и я ушла.
интереснее, чем тебе представляется.
медальон. Даже еще хуже, потому что внутренний голос молчит, не
предупреждает меня, что это плохо и неестественно.
слышала?
меня раздается голос одной из великих Чувствительниц. - Ничего большее
своих ощущениях при казни бабушки она бы не смогла рассказать даже под
страхом смерти. К счастью, дядюшка и не подумал ее выспрашивать.
- Дитя мое, ты никогда не задумывалась над тем, что, может быть, в
какой-то мере унаследовала чародейный дар Возвышенных?
которых я вам рассказала, что-то значат? Но ведь такое изредка бывает со
всеми, и никто не придает этому особого значения.
другим занята.
нужно отвлечься, придумать, чем занять свое время и мысли.
безделушки или какой-нибудь модный наряд могут тебя развлечь. Прости за
откровенность, но твой нынешний образ жизни весьма поощряет уныние. Ты
целыми днями сидишь одна-одинешенька без дела в четырех стенах, тут и не
захочешь, а захандришь. Деятельность едва ли избавит тебя от проблем, но
по крайней мере скрасит твою жизнь. Хочешь попробовать?
лимонный чай, болтать в свое удовольствие и притворяться, что эта милая
комната - мой домик в Дерривале.
чародейных способностей, ты научишься этим пользоваться.
устраивает? Для этого лучше встречаться регулярно и в одни и те же часы,
однако, боюсь, в ближайшем будущем никак не избежать перерывов.
любезны, я узнал много важного о пленных чародеях из рода Валёров и их
работе. Бедные, бедные, как им тяжко! Но, думаю, им недолго терпеть, ибо
их вызволение близко.
только он окажется в безопасности, я займусь остальными несчастными -
братом с сестрой и отцом. Буду спасать их одного за другим. Ты только
представь, моя дорогая, как это заманчиво!
древние устройства весьма зловещего свойства. Было бы преувеличением
назвать их Чувствительницами или хотя бы Оцепенелостями, ибо никогда, даже
в зените своих возможностей, ни одно из них не обладало самосознанием Заза
или Кокотты. И все же они, несомненно, находились в некотором родстве с
Чувствительницами, поскольку их сотворили чары Возвышенных, наделив
зачатками воли и самоощущений, а также великой целенаправленной злобой.
Созданные как орудия пытки, они умели искажать восприятие своих жертв,
подбирая для каждой из них самое жуткое наваждение - свойство весьма
полезное. Пыточницы - ибо таково было назначение этих устройств - долгое
время пылились в подвалах, брошенные и всеми забытые, но вездесущие
приспешники главы Республики-Протектората их отыскали. Бирс Валёр
заинтересовался Пыточницами, а сам Защитник Республики повелел их
пробудить.
Кокоттой, что он понимает природу Чувствительниц, сотворенных для зла.
пыточном застенке. Дни и ночи он проводил в сыром погребе без окон, где
пол был красен от глубоко въевшейся крови, а стены пропитаны воплями
истязуемых, словно губка - водой. Не смыкая глаз, бился он над спящими
Пыточницами, и труды его не пропали втуне: они пробудились, они заявили о
себе. Их тупые желания и стремления заполнили затхлую темницу и тяжким
грузом легли на сверхвосприимчивое сознание Улуара Валёра.
откровенного солипсизма Кокотты, ибо в Пыточницах непомерная жестокость не
уравновешивалась разумом. Они жаждали ломать, крушить, подавлять;
безоговорочное подчинение жертвы - вот на что их изначально нацелили. Они
были упорны и неутомимы - в отличие от Улуара, который смертельно устал от
их безжалостной тупости. Она настигала его даже во сне, ибо механическая
жестокость окрашивала собою его сновидения. Это сильно подрывало его
здоровье, но еще хуже ему пришлось, когда пробужденных Пыточниц впервые
опробовали на живых заключенных, а его заставили присутствовать при этом.
Улуар во всякое время ощущал усталость, упадок сил, подавленность и
отчаяние. У него болела голова, слезились глаза, тошнота подступала к
горлу; ему часто казалось, что он не выдержит еще одной ночи подневольного
напряжения. Тем не менее он как-то держался. Этого требовал Уисс, а
требования Уисса надлежало исполнять любой ценой.
последнего ему представился случай. Улуару дозволили на короткое время,
ночью, под усиленным конвоем, покинуть подвалы "Гробницы". Ни о каком
великодушии со стороны тюремщиков речи быть не могло - просто услуги
Улуара понадобились в другом месте. Чувствительнице Кокотте, дабы
пребывать в безмятежности, требовалось время от времени общение с другим
разумом. Таким образом она давала знать служителям из плоти и крови о
своих нуждах и пожеланиях. Для этого Улуар, понятно, подходил, как никто
другой, - ведь он пробудил Кокотту. Улуару это было не по душе, но хотя бы
давало возможность на два-три часа вырваться из подвала; да и в любом
случае его согласия никто не спрашивал.
такому случаю площадь Равенства очистили и выставили кордон из жандармов.
Кокотта предпочитала общаться без свидетелей. Улуар - тоже, хотя его
желания не имели значения.
его рук и лодыжек сбивают оковы - он уже успел привыкнуть к ним.
лестницам, вывели на воздух и затолкали в карету. Улуар еле держался на
ногах; он был бледен, нездоров и совершенно сломлен. Его усадили между
двумя ражими верзилами народогвардейцами, возница щелкнул кнутом, и карета
со скрипом тронулась. Окна, разумеется, были закрыты. Внутри царил почти
непроглядный мрак, но сквозь щели под шторками проникали сладкие струйки
свежего воздуха, от которого щипало в носу. Улуар вспомнил о своем домике
на болотах в родном Ворве. Последнее время он почти забыл Ворв,
представлявшийся теперь бесконечно далеким, чудесным и утраченным
сказочным уголком, память о котором лишь бередила душу. Но сейчас Улуар
невольно подумал о Ворве, и на глаза у него навернулись жгучие слезы. Он
порадовался, что в карете темно, - тюремщики не увидят его слез; хоть в
этом повезло, они и без того его презирают.
и Улуар понял, что карета въехала на Винкулийский мост. Они следовали тем
же путем, что повозки с осужденными, которых везут из "Гробницы" к месту
казни. Путем, которого могло бы не быть, не пробуди он... Впрочем, что
толку себя винить? Останься Кокотта в оцепенении, Уисс и его присные
наверняка измыслили бы другой, не менее действенный способ массовых
казней.
Набережному рынку. До площади Равенства оставалось еще ехать и ехать,
поэтому Улуар оторопел, когда карета дернулась и внезапно остановилась.
Его бросило вперед, чуть ли не на колени сидящего напротив
народогвардейца. Он умудрился сохранить равновесие, откинулся назад и
съежился. В темноте конвойные принялись от души ругаться, потом кто-то из
них поднял шторку, впустив слабый свет каретных фонарей. Однако Улуар еще
раньше ощутил присутствие чар - сродни его искусству, но много сильнее.
После возвращения из общины Божениль ему не приходилось встречаться со
Акунин Борис
Суворов Виктор
Мичурин Артем
Лукин Евгений
Муркок Майкл
Василенко Иван