Глин.
интереснее живые люди. Иначе говоря, не то, о чем помнит Руби, а сам факт,
что она помнит это. Несколько дней назад я был на католическом заупокойном
богослужении в графстве Сомерсетшир. Но меня там больше заинтересовали
живые люди. Их было много. Это были похороны мистера Джервейса Краучбека в
Бруме.
много лет назад. Когда-то он очень нравился мне.
Все считали его очень хорошим человеком. Я с радостью узнал, что и
финансовые дела у него в хорошем состоянии.
войны. Недвижимость не давала никакого дохода. Она не только не давала
дохода, но даже постоянно приносила убытки. Когда мистер Краучбек сдал
свое имение в аренду, он не только окупил стоимость земли, но и сэкономил
все, что ежегодно расходовал на поддержание своего поместья в порядке. Он
ведь не допускал, чтобы оно пришло в упадок. Вскоре он распродал все
недвижимое имущество. Таким образом он расплатился по всем своим
обязательствам. Он продал также некоторые ценные вещи из имения, поэтому к
концу своей жизни стал весьма состоятельным человеком.
человек.
свои мысли.
- Никаких элементов личного порядка в этом деле нет. Главное - служба, а
потом уже дружба.
Вирджиния ехала обратно на Итон-терэс, в тусклом свете фар то и дело
возникали мужчины и женщины, энергично размахивающие банкнотами, пытаясь
привлечь ими внимание водителя такси. Она испытывала кратковременное
чувство торжества оттого, что без всяких хлопот сидит в уютной темноте
машины. Однако в следующий момент она буквально согнулась под огромным
весом нерешенной проблемы. Отчаяние ее было так велико, что весь остаток
пути до дома она ехала, стиснув голову руками и склонив ее на колени.
чему.
знает. (Миссис Бристоу была приходящей домашней работницей.) Ну, мне надо
ехать. Поеду к бедняжке Руби.
когда ты вернешься.
несколько дней, он возил группу журналистов но штурмовой полосе в
Шотландии. Стол в столовой накрыт не был. Вирджиния пошла в кладовую,
нашла там полбуханки серого хлеба, немного маргарина, небольшой кусочек
эрзац-сыра и, усевшись за кухонным столиком, съела все это в одиночестве.
смирилась с переменой, хотя в душе не признавалась себе в этом. В
какой-нибудь миле темноты от Вирджинии, сидя в гостиной своего номера в
отеле, Руби, наоборот, роптала. Одна ее бровь и кожа вокруг старческих
глаз напряглись от раздражения. Она смотрела на четырех совсем
непредставительных людей, сидящих за ее маленьким обеденным столом, и
вспоминала блистательных гостей, которых принимала когда-то на
Белгрейв-сквер день за днем тридцать лет подряд, - ярких, знаменитых,
многообещающих, красивых гостей. Тридцать лет усилий, направленных на то,
чтобы утвердить свое имя и произвести впечатление на людей, привели теперь
к таким вот результатам... Кто эти люди? Как их фамилии? Что они сделали?
О чем говорят эти люди, сидя на стульях перед электрическими каминами?
"Руби, расскажите нам о Бони де Кастеллане", "Расскажите нам о Маркезе
Касати", "Расскажите нам о Павловой".
устраивала приемы, и это были блистательнее и весьма успешные приемы в
разных странах Европы и в некоторых избранных местах в Америке. Она не
могла вспомнить имена всех своих гостей; много было таких, чьих имен она
не знала даже тогда, во время приемов. И теперь, глотая на кухне
намазанный маргарином хлеб, она не сравнивала свое прежнее положение с
настоящим. Сейчас, вот уже в течение целого месяца, она была объята
страхом за свое будущее.
возится там с чем-то. Пойду вниз и поговорю с ней. Ты пока не говори ей
ничего.
раньше. Ни широкого выбора нарядов, ни дорогостоящего изобилия на ее
туалетном столике уже не было. Когда Кирсти наконец вернулась, Вирджиния,
уже одетая, сидела в ожидании на кровати и неторопливо подправляла пилкой
сломанный ноготь.
это Бренда, а к ней она всегда относилась хорошо. Она отнеслась ко мне
благосклонно, не то что доктор Патток. Она знает одного нужного человека.
Несколько женщин из ее окружения ходили к нему и говорят, что на него
можно положиться полностью. К тому же он берет за операцию только двадцать
пять фунтов. Боюсь только, что он иностранец.
и адрес: доктор Аконанга, Блайт-стрит, дом четырнадцать. Это улица, идущая
от Эджвер-роуд.
телефона у него нет. Главное, по ее словам, - это пойти к нему утром
пораньше. Он пользуется в своем районе большой популярностью.
четырнадцать по Блайт-стрит. На эту улицу не упала ни одна бомба. Это была
улица, где жили малоимущие и бедные табачные торговцы, имевшие, видимо,
множество детей. В настоящий момент Пайд Пайпер [Pied Piper - дудочник в
пестром костюме - герой поэмы Браунинга] государственных школ увез детей в
загородные дома, а здесь остались лишь неряшливо одетые пожилые люди. На
витринном стекле бывшего магазина была небрежно выведена надпись:
"Приемная врача". Около двери курила женщина в брюках и с тюрбаном на
голове.
вечера. Ее надежды никогда не были твердыми или слишком претенциозными.
Это была сама судьба. Вот уже четыре недели ее преследует навязчивая
мысль, что в окружающем мире разорения и убийств одиозной жизни в ее чреве
предназначено выжить.
брюках.
несмотря на то что черный. А что вы думаете, есть такие вещи, которые
черные знают, а эти цивилизованные белые - черта с два. Вон, прочитайте,
куда его взяли. - Она показала на прикрепленную к косяку двери визитную
карточку, на которой было написано: "Доктор Аконанга, натуртерапевт и
глубокий психолог, временно прекратил практику. Почту и посылки
направлять..." Далее следовал адрес дома на Брук-стрит - всего в двух
номерах от места, где вчера вечером Вирджиния нашла в темноте лишь воронку
от бомбы.