read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



вылетают мухи, в ушах засела скверная овечья хвороба - что это за султан!
Вот Мустафа - это настоящий султан, богом данный, пора уже, чтобы Мустафа
занял трон. Мустафу султаном!
К Рустему прискакал перепуганный спахийский ага Шемси Ахмед,
пересказал все, что слышал в Конье, но великий визирь и тут не
встревожился, только ухмыльнулся:
- Не все то орех, что круглое.
Знал, что ни один из шах-заде не провозглашен наследником престола.
Так почему он должен тревожиться? А на тридцать тысяч янычар было у него
триста тысяч спахиев, верных султану до смерти, ибо не Мустафа давал им
дырлыки, а Сулейман. Говорят же, что топор не расколет свою рукоять. И
ослепнет тот кот, который съедает свечи в мечети.
Ахмед-ага, кроме своего высокого военного положения был еще, как все
те, кто пытался стать как можно ближе к трону Сулеймана, поэтом. Он был
родом из той самой местности, что и прославленный поэт Ахмед, и тайком
мечтал достичь такого положения, какого достиг когда-то его предок. Ахмеди
в Амасии преподнес великому Тимуру хвалебную касиду, написанную так
изысканно, что повелитель мира сделал Ахмеди своим недымом*, в обязанности
которого входило развлекать повелителя остроумными беседами. Собственно,
из-за остроумия Ахмеди и лишился всех тех высоких милостей, которых достиг
благодаря своему поэтическому таланту. В бане Тимуру прислуживали два
мальчика-раба. <Нравятся тебе?> - спросил Тимур своего недыма. <О
повелитель! - приложил к груди руки Ахмеди. <Чего они стоят, по-твоему?> -
<Один стоит Египта, а другой всех сокровищ мира!> - воскликнул Ахмеди.
<Дорого же ты ценишь моих рабов. Тогда чего же стою я?> - спросил Тимур.
<Вы, повелитель? Вы - восемьдесят акча>, Тимур чуть было не задохнулся от
таких дерзких слов. <Восемьдесят акча? - закричал он. - Да у меня мейзар*
на бедрах и тот стоит восемьдесят акча!> - <Вот я мейзар и оценил, -
спокойно промолвил Ахмеди. - А вы сами, о падишах, не стоите ничего>.
_______________
* Нїеїдїыїм - собеседник (араб.).
От гнева Тимура Ахмеди пришлось бежать в Эдирне, где его принял
Сулейман, сын Баязида Йилдирима, разбитого хромым кочевником. Через
полтораста лет то же самое повторилось с Ахмед-агой. Он написал сатиру на
Рустем-пашу, в которой высмеивал его толстую кожу, которую не может
прокусить никакой овод, и когда сатира дошла до великого визиря, его
разъярило не то, что в ней написано, а то, что спахийский ага оказался
поэтом, то есть представителем того племени, которое сераскер ненавидел
более всего на свете. Он поклялся отрубить голову Ахмед-аге, как только
тот попадется ему в руки, и поэт-неудачник вынужден был даже в бегстве
повторить судьбу своего предшественника: он кинулся в Стамбул, к султану
Сулейману.
_______________
* Мїеїйїзїаїр - (или - не так вульгарно - <изар>) - узенькая
тряпочка на бедрах, без которой мусульманин никогда не моется в бане.
Там пробился до самого падишаха и заявил, что янычары в лагере
шах-заде и в лагере самого сераскера бунтуют чуть ли не каждодневно,
называют своим султаном Мустафу, ибо, мол, падишах Сулейман слишком стар,
чтобы водить войско против врагов. На престол должен сесть законный
наследник, с чем все согласны, противится единственный Рустем-паша.
Поэтому следует снять голову великому визирю, а старого султана послать в
Димотику на отдых. Шах-заде Мустафа, вместо того чтобы унять крикунов,
появляется перед ними в золотом кафтане, называет янычар братьями и
сыновьями, щедро одаряет золотом из султанской казны, сам же тайно
сносится с шахом Тахмаспом. Рустем-паша единственный сохраняет верность
престолу и зовет султана, чтобы тот пришел и взял войско в свои руки, пока
не поздно.
Чем старше человек, тем он медлительнее, только не в ненависти.
Султан сразу же кинулся в Конью. С Роксоланой попрощался торопливо, она и
не пыталась задерживать его, чувствуя, что ныне должно что-то решиться.
Сулейман взял с собой сыновей Селима и Баязида, посланы были гонцы к
Джихангиру, чтобы тоже прибыл в султанский лагерь, но самого младшего сына
долго не могли найти, потом еще дальше везли, и он опоздал, к тому же был
в таком состоянии, что не понимал, где он и что происходит вокруг.
Султан остановился на конак в Актепе, возле города Эргели, на осеннее
равноденствие. Две недели Сулейман отдыхал в своем огромном шелковом
шатре, затем вызвал к себе Мустафу. Был один в шатре, весь в золотой чешуе
сидел на троне в самых дальних глубинах шатра, разделенного прозрачными
муслиновыми занавесками на несколько помещений. Мустафа приехал на белом
коне, одет был во все белое, словно бы хотел показать чистоту своих
намерений и незаинтересованность в той суете, которая происходит вокруг
трона. Собираясь к султану, мыл руки. Упал у него перстень с зеленым
бриллиантом и не утонул, остался на поверхности. Шах-заде расценил это как
предсказание: счастье его достигло наивысшей точки, и теперь может
наступить падение.
Но когда уже выехал, закаркала ворона, и сидела она на восток от него
- знак, что твои желания исполнятся.
Потому спокойно вошел в султанский шатер, один, без сопровождения:
ведь султан ждал его одного, чтобы поговорить с ним, как отец с сыном.
Мустафа вошел горделиво, важно, высокий, крутоплечий, величественный,
пройдя переднюю, где не было ни единой живой души, приоткрыл занавеску.
Плутая в мягких коварных тканях, шагнул в глубину шатра, остановился,
удивленный, ибо и здесь не было никого, только со всех сторон свисали
муслиновые занавески, будто призрачные сети, в которые должна была попасть
чья-то заблудшая душа. И пока Мустафа стоял и удивлялся, из-под
нагромождений и складок мягких прозрачных тканей, из самых темных углов
бросились на него огромные черные дильсизы. Шах-заде мгновенно обнажил
саблю, взмахнул ею, отгоняя немых шайтанов, стряхнул двоих или троих с
плеч. Лишь тогда в глубине шатра, за несколькими рядами прозрачных
занавесок, увидел султана, сверкавшего тусклым золотом, застывшего в
неподвижности, словно умершего.
- Отец, султан, помогите! - крикнул Мустафа, может, впервые в жизни
обращаясь с просьбой, и не к кому-нибудь, а к человеку, смерти которого
ждал чуть ли не со дня своего рождения, которого презирал и не любил. -
Ваше вел...
Готов был кинуться под защиту султанской руки, упасть ниц к подножию
трона, на котором так часто видел себя уже и не в грезах, а наяву, но в
это время сзади, из-за спин громадных султанских телохранителей, подкрался
к Мустафе придворный вельможа Зал Мухаммед-паша, сноровисто набросил
шах-заде на шею тонкий шелковый шнурок, изо всех сил стянул его, и
султанский сын упал на ковры.
Сулейман не пошевельнулся. Смотрел, как заворачивали тело Мустафы в
ковер, как выносили из шатра. Потом велел позвать визирей, великого муфтия
и великого нишанджию и писать фирман о наследнике престола. Наследником
провозглашался самый старший сын султанский - шах-заде Селим.
В выборе наследника советоваться Сулейману было не с кем. Хасеки была
далеко, да он и так знал ее мнение: склонялась сердцем к Баязиду, потому
как напоминал ей самого султана, единственного мужа, которого должна была
любить. Собственно, выбирать было не из кого. Было пятеро сыновей,
осталось два. За Селима говорило старшинство. Кроме того, в нем есть
необходимая степенность, можно сказать, султанская почтенность. Баязид
слишком легок, юрок, добычлив, неутомим, непоседлив, казалось бы,
настоящий воин и внешне даже похож на своего отца в молодости, но не
унаследовал от султана глубоко скрытой неподвижности, способности к
упорному размышлению. Кто не умеет сидеть на месте, не умеет думать.
Мудрость в сдержанности, неторопливости, в умении сосредоточиться. Он,
Сулейман, умел это делать даже в походах. Баязид не способен к этому даже
в тот момент, когда задерживается на некоторое время на одном месте. Все у
него вразброс - мысли, настроения, увлечения. Даже гарем свой он как-то
умудряется разбросать так, что часть одалисок всегда оказывается там, где
он выныривает: то в Стамбуле, то в Брусе, то в Конье. Уже успел родить
четверых сыновей со своими женами, ждет, кажется, пятого в Брусе. Даже в
этом словно бы сходен с султаном, но одновременно и отличен, потому что
Сулейман держал свой гарем (пока держал) на одном месте, в царственной
неприкосновенности, как и надлежит для двора падишаха, а этот развозит по
всей империи.
Селим не таков. Правда, не очень обременяет себя государственными
делами, проводит время на охоте да в пьянстве, пропадает в гареме,
предаваясь безудержному сладострастию, но зато всегда на месте, не
мечется, знаешь, где его найти, есть в нем внутренняя сдержанность, столь
милая сердцу Сулеймана, а еще милее внешность Селима, который словно бы
повторил свою неповторимую мать лицом, волосами, ослепительностью кожи.
А наследниками властелины всегда провозглашали тех, кто милее их
сердцу. Так, Чингисхан назвал своим преемником Угедея, Тимур - Улугбека.
Войско узнало о смерти Мустафы еще в ту же самую ночь. Крик и вопли
стояли над лагерем до утра. Янычары кричали, что все это происки
султанского зятя, и требовали у султана головы Рустема. Рустем и здесь
остался верен своему обыкновению. <Мышь, рожденная в мельнице, грома не
боится>, - сплевывая себе под ноги, посмеялся он на диване.
Сулейман слишком хорошо знал своих янычар, чтобы не удовлетворить их
требования. Всю жизнь сопровождали они его, были самыми верными, но
одновременно и самыми непокорными, всегда недовольными, всегда чего-то
требовали, и он давал им каждый раз не то, чего хотели, каждый раз
обманывая, но умело удовлетворяя самых завзятых крикунов то лаской, то
подкупом, то обещанием. Обманул и на этот раз. На диване отобрал
государственную печать у Рустем-паши, велел ему немедленно возвращаться в
Стамбул, а великим визирем назвал хитрого Ахмед-пашу, хотя все думали, что
уже на этот раз печать окажется за пазухой у Мехмеда Соколлу, который



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 [ 134 ] 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.