была безлична, со всеми свойствами стада: тупой косностью своего радика-
лизма и фанатической нетерпимостью. Могла ли эта кучка искалеченных душ
остаться близкой народу?
юсь, как никого из авторов тогда не убили... Однако взбешенная "либе-
ральная интеллигенция" разослала по России ораторов, читавших лекции о
реакционности, полнейшем ничтожестве и профессиональной несостоятельнос-
ти авторов "Вех"...
миллионами экземпляров популярно-научных книжек, учреждала для него биб-
лиотеки и читальни, издавала для него дешевые журналы - и все без толку,
потому что она не заботилась о том, чтобы приноровить весь этот материал
к его уже готовым понятиям, и объясняла ему частные вопросы знания без
всякого отношения к его центральным убеждениям, которых она не только не
знала, но даже не предполагала ни в нем, ни вообще в человеке... Сонмище
больных, изолированных в родной стране, - вот что такое русская интелли-
генция... в длинной веренице интеллигентских типов, зарисованных таким
тонким наблюдателем, как Чехов, едва ли найдется пятьшесть нормальных
человек. Наша интеллигенция на девять десятых поражена неврастенией:
между ними почти нет здоровых людей - все желчные, угрюмые, беспокойные
лица, искаженные какой-то тайной неудовлетворенностью, все недовольны,
не то озлоблены, не то огорчены..."
туры в России как-то сторонились от революционной интеллигенции, не вы-
нося ее высокомерия и деспотизма".
никогда не видела в нем ценности, из всех культурных ценностей право на-
ходилось у нас в наибольшем загоне. При таких условиях у нашей интелли-
генции не могло создаться и прочного правосознания, напротив, последнее
стоит на крайне низком уровне развития... Русская интеллигенция состоит
из людей, которые ни индивидуально, ни социально не дисциплинированы...
В идейном развитии нашей интеллигенции, поскольку оно отразилось в лите-
ратуре, не участвовала ни одна правовая идея. И теперь в той совокупнос-
ти идей, из которой слагается мировоззрение нашей интеллигенции, идея
права не играет никакой роли".
"интеллигенция" явственно отделяется от образованного класса, как нечто
духовно особое. Замечательно, что наша национальная литература остается
областью, которую интеллигенция не может захватить.* Великие писатели
Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Тургенев, Достоевский, Чехов не носят интел-
лигентского лика... даже Герцен, несмотря на свой социализм и атеизм,
вечно борется в себе с интеллигентским ликом...
торые говорили далекими голосами слившимися в какой-то гул. Вместо того,
чтобы этот гул претворить систематической воспитательной работой в соз-
нательные членораздельные звуки национальной личности, интеллигенция
прицепила к этому гулу свои короткие книжные формулы. Когда гул стих,
формулы повисли в воздухе..."**
тей, кроме критериев, никакой ориентировки в жизни, кроме морального
разграничения людей, поступков, состоянии на хорошие и дурные, добрые и
злые.* У нас нужны особые, настойчивые указания, исключительно громкие
призывы, которые для большинства звучат всегда несколько неестественно и
аффектированно... Ценности теоретические, эстетические, религиозные не
имеют власти над сердцем русского интеллигента, ощущаются им смутно и
неинтенсивно и, во всяком случае, всегда приносятся им в жертву мо-
ральным ценностям... Начиная с восторженного поклонения естествознанию в
60-х годах и кончая самоновейшими научными увлечениями вроде эмпириокри-
тицизма, наша интеллигенция искала в мыслителях и их системах не истины
научной, а пользы для жизни, оправдания или освящения какой-либо общест-
венно-моральной тенденции... Эта характерная особенность русского интел-
лигентского мышления - неразвитость в нем того, что Ницше называл интел-
лектуальной совестью, - настолько общеизвестна и очевидна, что разногла-
сия может вызвать, собственно, не ее констатация, а лишь ее оценка...
мы имеем и в наши дни. Российский парламент 1993 г. был "плохой" - и его
можно расстрелять из танков. Белорусский парламент 1996 г. был "хороший"
- и Лукашенко, распустивший его (всего лишь распустив!), - фашист и ти-
ран...
гентском сознании..."
цу (как произошло и с некоторыми авторами "Вех") - зато интеллигенция
самым великолепным образом устроилась при большевиках, поскольку ее ми-
ровоззрению как нельзя лучше отвечали идеи "всемирного пожара" и "нового
искусства". Двадцать лет после революции интеллигенция правила бал, пока
реалист Сталин не выбрал синицу в руках - и интеллигентов долго топтали
сапогами в тех же самых подвалах, где они сами измывались над теми, кто
входил в понятие "неизбежные издержки".
строчка "Вех", свидетельствует статья Солженицына "Образованщина", вы-
шедшая в 1974 г. [75].
взрыва, но не сумела управить ее обломками. Потом, озираясь из эмигра-
ции, сформулировала интеллигенция оправдание себе: оказался "народ - не
такой", "народ обманул ожидания интеллигенции". Так в этом и состоял ди-
агноз "Вех", что, обожествляя народ, интеллигенция не знала его, была от
него безнадежно отобщена!"
в чудо преобразования мира и души человека может привести к "особой раз-
новидности духовного аристократизма, надменно противопоставляющего себя
обывателям". И разъяснял свою мысль подробно: "В своем отношении к наро-
ду, служение которому ставит своей задачей интеллигенция, она постоянно
и неизбежно колеблется между двумя крайностями - народопоклонничества и
духовного аристократизма. Потребность народопоклонничества... вытекает
из самих основ интеллигентской веры. Но из нее же с необходимостью выте-
кает и противоположное - высокомерное отношение к народу как к объекту
спасительного воздействия, как к несовершеннолетнему, нуждающемуся в
няньке для воспитания "сознательности", непросвещенному в интелли-
гентском смысле слова".
ветской власти среди лютовавших чекистов хватало самых что ни на есть
патентованных интеллигентов - от Менжинского до доктора Кедрова. (По не-
коему странному совпадению чуть ли не вся гитлеровская верхушка состояла
опять-таки из классической интеллигенции - неудачливый художник, фарма-
цевт, журналисты, вообще гуманитарии, не добившиеся, стоит подчеркнуть,
успехов в науке и оттого создавшие свою, людоедскую. Альфред Розенберг
получил прекрасное образование, кстати, в высших учебных заведениях Рос-
сийской империи - рассадниках интеллигенции.)
вместе подходят под определение известного социалиста М. Бакунина: "Осо-
бенно страшен деспотизм интеллигентного и потому привилегированного
меньшинства, будто бы лучше разумеющего настоящие интересы народа, чем
сам народ. Во-первых, представители этого меньшинства попытаются во что
бы то ни стало уложить в прокрустово ложе своего идеала жизнь будущих
поколений. Во-вторых, эти двадцать или тридцать ученыхинтеллигентов пе-
регрызутся между собой".
му, еще в 1871 г. писавшему: "Примеры гармонического внутреннего разви-
тия народной образованности вообще не слишком часты, и лучшим из них мо-
жет служить Англия... Без такой народной основы так называемая интелли-
генция не что иное, как более или менее многочисленное собрание довольно
пустых личностей, получивших извне почерпнутое образование, не перева-
ривших и не усвоивших его, а только перемалывающих в голове, перебалты-
вающих языком ходячие мысли, находящиеся в ходу в данное время под пош-
лою этикеткою современных" [55].
русское просвещение, как ни оторвана наша интеллигенция (в большинстве
своем) от народной жизни, она не встречает, однако же, в русском народе
и в России tabulam rasam* для своих цивилизаторских опытов, а должна,
волею или неволею, сообразоваться с веками установившимся и окрепшим на-
родным бытом и порядком вещей. Для самого изменения этого порядка интел-
лигенция принуждена опираться, часто сама того не замечая, на народные
же начала, когда же забывает об этом (что нередко случается), то народ,
составивший уже долгим историческим опытом общественный организм, извер-
гает из себя чуждое, хотя бы то было посредством гнойных ран, или как бы
облегает его хрящеватою оболочкою и обособляет от всякого живого общения
с народным организмом; и чуждое насаждение, в своей мертвенной фор-
мальности, хотя и мешает, конечно, правильному ходу народной жизни, но
не преграждает его, и она обтекает и обходит его мимо".
оказалось ошибкой (надо помнить, эти слова написаны до того, как вспых-
нул народовольческий террор, никто не мог и предполагать, что гангрена
так распространится...). Увы, "цивилизаторские опыты" продолжались де-
сятки лет и вовлекли в свою орбиту все население России. Но вот впос-
ледствии... Все по Данилевскому. Когда схлынул угар первых перестроечных
лет, когда стало ясно, что былые кумиры не более чем пустословы, когда
Русанов Владислав
Буркатовский Сергей
Афанасьев Роман
Панов Вадим
Орлов Алекс
Суворов Виктор