и вышли в Охотское море. Но в этой отчаянной борьбе бот был искалечен:
толчеей и зыбью его так расшатало, что он по пазам дал течь. Да и сверху
через его борта захлестывало волнами. Вода поднялась выше колен. Матросы
беспрерывно ее отливали, но она все прибывала. Часть команды укачалась и
ничего не могла делать.
благодарностью.
суденышко развалилось бы, как старое корыто, - первый заговорил машинист
Кучеренко.
поддакнул:
теперь сознавал, что боцман был прав, и, оторвавшись от карты, взглянул
вперед.
далями. Пускаться в большое плавание на протекающем боте было рискованно.
всем конец. Трегубов, обращаясь к команде, мирно заговорил:
одного заливчика, где бы можно нам было укрыться от ветра и отдохнуть. Да и
бот нужно починить. Попробуем в Кунаширском заливе свое счастье. За это
время, может быть, погода улучшится.
нужны. У людей теперь была одна забота - борьба с течью. Кроме Леконцева и
Кучеренко, воду начали отливать еще двое: рулевой Рекстен и матрос Кошелев.
Так плыли около двух часов. Северо-восточную оконечность острова Итуруп
огибали уже в темноте. Здесь расположена удобная Медвежья бухта, где можно
было бы переночевать. Но, приближаясь к ней, моряки заметили сверкнувший
огонь на берегу. Несомненно, это были японские рыбаки. Чтобы не попасть в
плен, бот прошел; дальше и скрылся за выступом скалы.
ближе к берегу, но подойти к нему не удалось - мешали подводные камни. Всю
эту тихую и темную ночь по очереди отливали воду. С рассветом 24 июня все
принялись за ремонт бота, законопачивая пазы лоскутьями
сигнальными флажками и носовыми платками.
прекратилась. Люди принялись завтракать. Вдруг с северо-востока набежал
шквал, надул парус, бот выбрался из-за прикрытия скалы и направился на юг
вдоль острова Итуруп. Течи больше не было. Это утешало людей. Весь день
стояла хорошая погода. Люди могли отдохнуть и восстановить силы. Но вечером
ветер совершенно стих, и моряки опять взялись за весла. Бот пошел тише.
два дня, которые без ветра были очень мучительными для людей. Расстояние
вдоль острова Итуруп более ста миль было пройдено. Они поравнялись с
юго-восточным мысом этого острова, обрывавшегося скалистой возвышенностью.
обрадовались, но тут же они с ужасом увидели, что течение пролива их относит
в океан. Для них это означало гибель. Люди напрягли последние усилия, но
желанный пролив от них удалялся. Течение было значительно быстрее, чем ход
бота. Люди догадались стороной подойти к прежнему месту, но при попытке
войти в пролив их опять подхватило тем же течением и понесло на восток. Так
повторялось несколько раз. Состояние моряков напоминало людей, карабкающихся
по крутому подъему ледяной горы - они поскальзывались и катились вниз.
Измученным гребцам ничего больше не оставалось, как переночевать под берегом
острова.
ветер.
Северный Кунаширский пролив. Слева, на северном берегу острова Кунашир,
вблизи которого они держались, возвышалась величественная гора. Она имела
форму двух срезанных сопок, выходящих одна из другой, и напоминала собою
искусственный обелиск.
командир, глядя на карту.
как бы выполняя их желание, продолжал идти своим путем. Но почему-то погони
за ним не было. Очевидно, японцам и в голову не могла прийти мысль, что
русские могут очутиться в таком глубоком их тылу, в необжитой, суровой
местности.
течением, мчался по волнам, как на гоночных соревнованиях. Всех удивило -
почему при входе в пролив течение было в обратную сторону, а теперь, словно
смилостившись над моряками, оно несло их вперед.
кормы ему ответил:
пик Антония, упиравшийся в небо, все еще хорошо был виден издали. Проходя
мимо северного берега острова Кунашир, моряки смотрели на голые отроги трех
горных кряжей, на лесистые ущелья между ними и долины.
люди начали забывать о перенесенных испытаниях трудного пути, но невзгоды
как будто подстерегали их каждый раз внезапно. Началось странное явление -
ветер постепенно слабел, а зыбь еще больше увеличивалась. На середине пути в
воздухе наступило полное затишье, паруса повисли, как. тряпки, и бот совсем
остановился. Но кругом, на всем пространстве пролива между островами, вода
бурлила, как кипяток в. кастрюле на жарком огне. Здесь не было правильного
чередования волн, какие обычно ходят по морю. Короткие и крутые, как будто
выталкиваемые снизу, они дыбились на высоту до-двадцати пяти футов и, как
лохматые великаны, с яростью обрушивались друг на друга, дробясь и обдавая
людей солеными брызгами.
течения: холодное - с Охотского моря, другое - теплое - со стороны Великого
океана. Таким образом, океан и море вели здесь вековечную борьбу.
отгородилось от него Курильской грядой. В этом сражении море выдвинуло
против океана острова, точно неприступные крепости, а проливы между ними
были ареной ожесточенной схватки. Утлый бот с русскими моряками попал здесь
в спор стихий и на себе ощущал бушующую войну течений, напиравших друг на
друга с двух сторон - от моря и океана. Он повертывался, крутился, плясал на
волнах, но не двигался с места, как будто стоял на приколе.
могли на веслах справиться с напором воды, чтобы направить бот по своему
пути: он болтался, как чурка в проруби. Многих из команды это приводило в
отчаяние, они не знали, что делать, как не знали и того, долго ли будут
находиться в таком положении. Была угроза, что бот может развалиться.
ослабла конопатка.
оглядывая уставшую команду.
указательный палец правой руки и потом поднял его высоко кверху над собой.
ветерка, который иначе никак нельзя было почувствовать. Он сказал:
зюйд.
пресной воды не выдавалось. Люди принимались курить, торопили матроса
Леконцева скорее разогревать чайник на его самодельной железной печурке,
устроенной в носовой части на камнях. От разожженных углей потянуло дымком,
запах его был приятен морякам, он напоминал мирную домашнюю жизнь на далекой
родине.
один выпил за присест.
подняли парус. А когда поспел чайник и Леконцев стал торжественно разливать
чай по кружкам, вдруг налетел сильный шквал, ударил в парус и резко качнул
бот в сторону. Сшибленный с ног толчком, Леконцев повис за бортом, только
сжатые в тесноте ноги удержали его от падения в воду. Но чайник с кипятком
вырвался из его рук, упал за борт и потонул. Матросы разразились руганью.
Всем было жаль драгоценной воды, каждая капля которой была на счету.
оправдывался обиженный Леконцев, неудачно выполнявший роль кока.
вызвавшая ее, одновременно доставила людям и радость: под ветром паруса
теперь преодолевали встречное течение, и бот продолжал путь по проливу.
Черепнин Владимир
Лукин Евгений
Шилова Юлия
Флинт Эрик
Корнев Павел
Никитин Юрий