read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



будто мы с Вами беседуем на Железном мосту.
Мистер Гоуэн много бывает в домах, составляющих здешнее высшее общество
(хотя по нем не видно, чтобы ему там было приятно или весело), - иногда
один, иногда вместе с нею; впрочем, последнее время она выезжает очень мало.
Я часто слышу разговоры о том, что она сделала блестящую партию, выйдя за
мистера Гоуэна, и странно, что это говорят дамы, которые, верно, не пожелали
бы его в мужья ни для себя, ни для своих дочерей. Он также часто ездит за
город, писать этюды; знакомых у него множество, и редко какой званый вечер
обходится без него. В довершение всего у мистера Гоуэна есть приятель, с
которым он почти не расстается, ни дома, ни в гостях, хотя обращается с ним
очень неровно и, во всяком случае, без дружеской теплоты. Я твердо знаю, что
она очень не любит этого приятеля (она сама говорила мне об этом). Он и мне
настолько отвратителен, что сейчас, когда он на некоторое время уехал из
Рима, у меня даже на душе легче стало. А у нее и подавно!
А теперь я хочу сказать Вам главное, ради чего и вела весь этот длинный
рассказ с риском встревожить Вас больше, чем нужно. Она так верна и так
преданна, так убеждена в том, что принадлежит ему навек по праву любви и
долга, что Вы можете не сомневаться; до конца своих дней она будет любить
его, восхищаться им, хвалить его и скрывать все его недостатки. Мне кажется,
она их скрывает и всегда будет скрывать даже от самой себя. Она отдала ему
свое сердце целиком и безвозвратно; и как бы он ни поступил, любовь ее
нерушима. Вы сами знаете это лучше меня, ведь Вы все знаете; но мне приятно
сказать Вам, какая у нее чудесная душа - нет таких похвал, которых она не
была бы достойна.
Я ни разу не назвала ее по имени в этом письме, а между тем мы теперь
такие друзья, что с глазу на глаз всегда называем друг друга по именам; но
она меня зовет не тем именем, которое мне дано при крещении, а тем, которое
дали мне Вы. Когда она первый раз назвала меня "Эми", я ей вкратце поведала
свою историю и сказала, что Вы меня всегда звали Крошкой Доррит и что это
имя для меня лучше всех. С тех пор и она зовет меня так.
Может быть, ее отец и мать еще не успели написать Вам о том, что у нее
родился сын. Это произошло всего два дня назад, ровно через неделю после их
приезда. Они не нарадуются на внука. Однако, раз уж я решила ничего не
скрывать, скажу Вам, что, по-моему, отношения с мистером Гоуэном у них не
ладятся: как видно, его насмешливая манера обращения кажется им обидной для
их родительской любви. Вчера при мне мистер Миглз вдруг переменился в лице,
встал и вышел из комнаты, словно опасаясь, что иначе не удержится и выскажет
зятю всю правду в лицо. А между тем они такие добрые, внимательные и
разумные родители, что мистеру Гоуэну не следовало бы доставлять им
огорчения. Не знаю, как он может быть таким черствым и нечутким.
Я сейчас перечитала все написанное, и мне сперва показалось, что
слишком уж о многом я берусь судить и толковать, и меня даже взяло сомнение,
стоит ли посылать это письмо. Но, пораздумав, я успокоилась - Вы, я знаю,
сразу поймете, что я только ради Вас старалась быть наблюдательной и
подмечала (или думала, что подмечаю) то, что считала для Вас интересным.
Можете не сомневаться в моих словах.
Теперь главное уже сказано, и осталось написать совсем немного.
Мы все здоровы, а Фанни с каждым днем совершенствуется во всех
отношениях. Вы даже вообразить не можете, какая она добрая, сколько труда
кладет, чтобы и меня усовершенствовать немножко. Есть у нее поклонник,
который ездит за ней от самой Швейцарии - сперва в Венецию, затем сюда, а
недавно он мне объявил по секрету, что намерен ездить за ней решительно
повсюду. Мне было очень неловко выслушивать подобные признания, но что я
могла поделать? Я не знала, как отвечать, и в конце концов сказала, что,
по-моему, все это напрасно. Он не пара Фанни (этого я ему не говорила), она
для него чересчур умна и бойка. Но он твердил свое. У меня, разумеется,
никаких поклонников нет.
Если у Вас хватит терпения дочитать до этого места. Вы, пожалуй,
подумаете: "Не может быть, чтобы Крошка Доррит ничего не рассказала мне о
своих путешествиях, так не пора ли ей начать рассказ?" Да, верно, пора, но,
право же, я не знаю, как за это взяться. После Венеции мы столько объездили
прекрасных городов (назвать хотя бы Геную и Флоренцию), столько видели
достопримечательностей, что у меня голова идет кругом, когда я пытаюсь все
припомнить. Но ведь обо всем этом Вы можете, рассказать гораздо больше меня,
зачем же мне докучать Вам своими рассказами и описаниями?
Дорогой мистер Кленнэм, прошлый раз я не побоялась откровенно
признаться Вам в тех странных мыслях, что всегда примешиваются к моим
дорожным впечатлениям, наберусь же смелости и теперь. Вот что чаще всего
происходит со мной, когда я раздумываю об этих древних городах: не то мне
кажется самым удивительным, что они простояли здесь столько веков, а то, что
они существовали тогда, когда я и не знала об их существовании (кроме разве
двух или трех), когда я вообще ничего почти не знала дальше тюремных стен.
Почему-то мне грустно от этой мысли, сама не понимаю почему. Когда мы в Пизе
ездили смотреть знаменитую падающую башню, был яркий солнечный день, небо и
земля - казались такими молодыми по сравнению с древней башней и окружающими
постройками, а тень от башни манила такой прохладой! Но первая моя мысль
была не о том, как это красиво и любопытна; первая моя мысль была: "Ах,
сколько же раз в то самое время, когда тень тюремной стены надвигалась на
нашу комнату и со двора слышался унылый топот шагов, - в это самое время
здесь все было так же полно мирного очарования, как сейчас!" Эта мысль не
давала мне покоя. Сердце мое переполнилось, и слезы хлынули из глаз, как я
ни старалась удержать их. И часто, очень часто появляется у меня подобное
чувство.
Знаете, с тех пор как произошла эта перемена в нашей судьбе, мне
гораздо чаше стали сниться сны; но странно, что во сне я всегда вижу себя не
такой, как сейчас, а совсем, совсем юной. Вы можете возразить, что я и
сейчас не так уж стара. Да, но я не то хочу сказать. Во сне я всегда вижу
себя совсем девочкой, такой, как я была, когда стала учиться шить. Часто мне
снится, что я опять хожу по тюремному двору, и вокруг меня знакомые лица, и
даже не очень знакомые, которые не диво было бы и позабыть; а иногда я вижу
себя за границей - в Швейцарии, во Франции, или в Италии - но всегда такою
же девочкой. Однажды мне приснилось, будто я вхожу к миссис Дженерал в том
заплатанном платьишке, в котором впервые запомнилась себе. А вот сон,
повторявшийся много раз: будто мы в Венеции и у нас званый обед со
множеством гостей, а я сижу за столом в траурном платье, которое носила с
восьми лет, когда умерла моя мать, и доносила до того, что материя стала
рассыпаться под иголкой. Сижу и с ужасом думаю о том, как должны удивиться
гости, что дочь такого богатого отца одета в лохмотья, и как рассердятся на
меня папа, Фанни и Эдвард - ведь я выставила их на позор, раскрыв перед
всеми то, что они так тщательно держали в секрете. Но от этих мыслей я не
сделалась старше, и сидя за столом, тревожно подсчитываю, во что обошелся
этот обед, и ломаю голову над тем, как нам покрыть такие расходы. Но ни разу
мне не снилась сама перемена в нашей судьбе; ни разу не снилось то памятное
утро, когда Вы пришли ко мне с этой новостью; ни разу не видала я во сне
Вас.
Дорогой мистер Кленнэм, может быть, я так много думаю о Вас - и о
других тоже - наяву, что за день успеваю передумать все мысли. Должна Вам
сознаться, что я очень тоскую по родине - до того тоскую, что порой, когда
никто не видит, даже всплакну немножко. Я просто не могу больше жить вдали
от нее. У меня делается легче на душе, когда мы хоть на несколько миль
приближаемся к родной стороне, пусть даже я знаю, что это ненадолго. Так мне
дороги места, которые были свидетелями моей бедности и Вашей доброты ко мне.
Так дороги, так дороги!
Бог ведает, когда Ваше бедное дитя снова увидит Англию. Всем у нас
(кроме меня) очень нравится жить здесь, и о возвращении даже речи нет. Моему
дорогому отцу, может быть, придется будущей весной съездить в Лондон по
делам, связанным с наследством, но едва ли он захочет взять меня с собой.
Я стараюсь извлечь пользу из уроков миссис Дженерал и льщу себя
надеждой, что немного обтесалась под ее руководством. Теперь я уже довольно
сносно могу объясняться на трудных языках, о которых говорила Вам в прошлом
письме. Я тогда не подумала о том, что Вы и тот и другой знаете; но потом
сообразила, и это помогло мне. Благослови Вас бог, дорогой мистер Кленнэм.
Не забывайте
Вашу любящую и неизменно признательную
Крошку Доррит.
P. S. Главное, помните, что Минни Гоуэн заслуживает того, чтобы Вы о
ней вспоминали с самыми лучшими чувствами. Она поистине достойна любви и
уважения. Прошлый раз я совсем позабыла о мистере Панксе. Прошу Вас, если Вы
его увидите, передайте ему сердечный привет от Вашей Крошки Доррит. Он был
очень добр к Крошке Д.".



ГЛАВА XII, - в которой происходит важное совещание радетелей о благе отечества
Громкое имя Мердла с каждым днем все больше гремело в стране. Никто не
слыхал, чтобы прославленный Мердл кому-нибудь сделал добро, живому или
мертвому; никто не знал за ним способности хотя бы слабеньким огоньком
осветить чей-нибудь путь в лабиринте долга и развлечения, горя и радости,
труда и досуга, реальности и воображения и всех бесчисленных троп, по
которым блуждают сыны Адамовы; ни у кого не было ни малейшего повода думать,
будто этот идол слеплен не из самой обыкновенной глины, внутри которой тлеет
самый простой фитиль, не давая развалиться этой бренной оболочке. Но все
знали (или, во всяком случае, были наслышаны) об его колоссальном богатстве;
и оттого раболепствовали перед ним с самоуничижением, куда более постыдным и
куда менее оправданным, чем у невежественного дикаря, который простирается
ниц перед ящерицей или деревянной чуркой, обожествляемой им в простоте души.
А между тем у жрецов этого культа был перед глазами живой укор их
бесстыдству в лице самого мистера Мердла. Толпа поклонялась слепо - хотя и



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 [ 137 ] 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.