блестевшие глаза, а другие замерли в застывших позах с мертвенно бледными,
изнеможенными, грязными и обросшими щетиной лицами, - они могли ему
показаться безумцами. Но тут же, как бы что-то сообразив, старик покачал
седой головой и заговорил:
при Цусиме. Наши разбиты. Два адмирала - Рожественский и Небогатов - в
плену.
погибло! Сперва никто не верил. Потом уже в газетах прочли.
выговорить слова от потрясения. Оправившись от первого впечатления, моряки
начали расспрашивать о подробностях боя. Вторым, не менее сильным ударом для
них было сообщение-старика о занятии японцами неделю тому назад Сахалина.
молодости он отбывал на Сахалине долголетнюю каторгу. Остался
поселенцем.
оккупированную неприятелем территорию и направиться во Владивосток. Но от
старика узнали, что японцы отобрали у жителей продукты, и запастись ими в
путь здесь невозможно. Это обстоятельство, а также и жалкий вид измученной и
больной команды вынудили его отказаться от своего решения. Тогда Трегубов
распорядился выбросить из бота винтовки, револьверы, а сам он деньги и
документы зарыл в землю.
претерпели люди, стремясь на родину, но вместо этого попали прямо в плен.
оставшиеся на Урупе моряки были сняты японским судном. Разными путями, но
все три партии, русских моряков одинаково попали в плен.
эскадры, был неожиданно обстрелян японцами. Но и этим дело не ограничилось.
Враги не посчитались с тем, что на нем развевался флаг Красного креста.
Вскоре к нему приблизился японский вспомогательный крейсер "Манжу-Мару" с
поднятым сигналом: "Остановиться". Около тридцати японских матросов во главе
со строевым офицером появились на борту "Орла".
быстро заняли все отделения, корабля.
врача статского советника Мультановского с японским офицером присутствовал
бывший капитан "Олдгамии" со своими помощниками. Англичане не скрывали
своего удовольствия при виде вооруженных японцев. Пошептавшись с английским
капитаном, японский офицер объявил командиру Лохматову по-английски:
операциями. На борту у вас военнопленные. Мы забираем ваш так называемый
госпиталь, как военный приз. Командую здесь теперь я.
вискам, как острые крылья стрижа. Японец бесстрастно обвел всех глазами и
поднялся по трапу на мостик. В ходовой рубке по его приказанию от штурвала
был отстранен русский рулевой, а на его место стал японец. Офицер что-то
скороговоркой скомандовал ему. Госпиталь "Орел", забурлив винтами море,
повернул в сторону Японии. Противник уводил его с места боя, не дав ему
возможности оказывать медицинскую помощь раненым русским морякам.
своем операционном отделении. А в обычной жизни этого апатичного толстяка
как будто ничто не интересовало, ко всему он относился равнодушно. Но на
этот раз круглое лицо его стал багровым, точно ему нанесли
оскорбление. Враждебно взглянув на Лохматова, словно и тот был в чем-то
виноват, он сквозь зубы процедил:
адмирала! И вот вам результаты.
командиров, которые прекрасно управляют кораблем без всякого шума и суеты.
флота. Любое несчастье он переживал молча. И теперь на его продолговатом, с
тонкими чертами лице, обрамленном раздвоенной рыжей бородой, в его больших
серых глазах, смягченных сеткой морщинок вокруг них, нельзя было усмотреть
ни тревоги, ни беспокойства. Не выпуская изо рта папиросы, он махнул рукой
и, высоко держа голову, ровной походкой направился в свою каюту. Это
означало, что дело бесповоротно проиграно и поправить его невозможно.
наш "Орел"? - волнуясь, обратилась старшая сестра Сиверс к Мультановскому.
словно забыв слова, и, криво улыбаясь, выпалил:
четыре стороны. А вы можете потом поблагодарить своего адмирала +2.
непосредственного участия в Цусимском бою. Но они совершили длинный путь
вместе с нами и затем выполняли особые задания. Было у нас четыре таких
корабля: "Рион", "Днепр", "Терек" в "Кубань". Раньше они были пассажирскими
пароходами, а в начале войны морское ведомство вооружило их для несения
военной службы. Самый маленький из них представлял собою железную громадину
в 9460 тонн водоизмещения, а наибольший - 12 500 тонн.
дальномеры, прожекторы. Снабдили суда
подрывных работ, оборудовали на них бомбовые погреба и радиорубки. Много
было всяких переделок, чтобы приспособить пароходы для военных целей. А
когда все было готово, их включили в категорию крейсеров 2-го ранга. Они
обладали хорошим ходом - в девятнадцать узлов. И еще у них было одно
достоинство - они могли брать большой запас топлива и более двух месяцев
находиться в плавании, не заходя ни в один порт. Но личный состав этих судов
не находился на должной высоте. Морское ведомство не дало на них боевых
моряков: большинство офицеров было из Добровольного флота, а команды - из
запасных матросов, не обученных и незнакомых с новейшими приборами.
командующего Рожественского секретные пакеты с инструкциями. Каждое из
четырех судов, отделившись от эскадры, направилось своим путем, чтобы
действовать в указанном районе, и они уже ни разу друг с другом не
встречались. Всем им
направлявшуюся в Японию. Предполагалось, что, выполняя такое задание, они
вместе с тем произведут внушительную военную демонстрацию в тыловых водах у
берегов противника. Такая диверсия русских судов может отвлечь внимание и
разъединить его главные морские силы, сосредоточенные в Корейском проливе
для встречи нашей 2-й эскадры. Высшее командование было уверено, что
крейсеры в этой войне с Японией сыграют очень важную роль.
сразу же повезло: 13 мая в восемь часов вечера он встретил норвежский
пароход "Транзит". Об этом пароходе имелись сведения, что его груз состоит
из пороха и ружей, а фальшивые документы имеет на керосин в Гонконг.
остановился. Подошли к нему почти вплотную. Сначала хотели было осмотреть
его, но потом командир, капитан 2-го ранга Троян, человек мирного нрава, с
благодушным лицом, раздумал и ограничился только тем, что спросил в рупор:
зашагал по мостику.
пароход, который шел из Америки в Таку с полным грузом леса. При осмотре его
документы оказались в порядке. Дружески распрощались и с этим судном.
малым ходом. Погода была ясная. За целый день не видели на горизонте ни
одного дымка. И только к вечеру задержали германский пароход "Тетартос".
сопровождали семь человек японцев-сдатчиков. Не было никаких сомнений -
контрабанда.
командир,
иностранных дел, долго с этим не соглашался. Офицерам пришлось горячо его
убеждать. Наконец он распорядился посадить на пароход свой конвой и лечь на
зюйд-вест 71°, чтобы подальше отойти от берега в море. Утром застопорили
машины. С парохода свезли на крейсер японцев и личный судовой достав. На
"Тетартосе" открыли кингстоны, но он долго не тонул. Позднее сделали в него
три выстрела с расстояния в пять кабельтовых. Все три снаряда попали в него,
но ни один из них не разорвался. Пароход продолжал держаться на воде и лишь
в половине первого часа медленно пошел ко дну.
залив.
островов наткнулся на английский пароход "Силурнум". Капитан парохода
встретил русского офицера на палубе, поздоровался с ним и сразу же решил его
ошарашить:
Маркелов Олег
Роллинс Джеймс
Гюго Виктор
Акунин Борис
Орловский Гай Юлий
Каменистый Артем